Смерть по расчету или Ошо потирает руки

Было страшно, был озноб, тошнило, жара убивала последние силы.

Линда была на грани. Мир с его развлечениями, едой, планами не интересовал ее. Ей нужно было добраться поскорее до Залива Бабочек и покончить с ним.

Она так сильно хотела этого, что все быстро организовалось. Турецкий друг отвез ее на Залив, они провели там целый день, решив остаться и на ночь.

Днем Лин отдыхала, лежала, говорила мало, больше улыбалась, никто не мог и подумать, что было у нее на душе. Вечерний ужин вышел отменным, Лин чувствовала приближение желаемого, ее темной мечты. Она даже решила развеселиться, ведь можно в последний раз!

Стемнело, был тепло, шум кроткого моря и небо усыпанное звездами, запах соленой воды и цветов, смеющие голоса то там, то здесь заявляли о существовании минутного счастья.

Турецкий друг в этот вечер стал ей как никогда близок. Они покурили волшебной травки, поболтали обо всем, потом пошли танцевать в бар на камнях. Музыка была отличная, Боб Марли. Лин развеселилась как никогда, танцевала, приглашала других, угощала всех Йегермастером и волшебной травкой. Было такое веселье, что Лин совсем забыла, что скоро, очень скоро под покровом ночи — ей нужно будет Уйти.

Натанцевавшись вдоволь, Лин с Турецким другом решили посидеть у Воды. У моря настроение Лин сменилось, она тут же заявила: — Мы злимся друг на друга. Давай побудем немного врозь?

Турецкий друг, пожав плечами, скрылся в темноте. Она же устремилась к компании ребят с гитарой, устроилась рядом, вот, она уже слушает волшебные песни, смеется и курит, шутит напропалую, напоследок отдает свою музыкальную стерео систему. — Это Вам Подарок.

— Это так щедро! — восхитились ребята. — Они были все молоды. Из Италии, Турции.

— У меня нет чего-то меньше, — сказала Лин. — Ваши песни, отношение были для меня дороже всего на свете.

Они приняли подарок.

Потом Лин заглянула в тент Турецкого друга. Он уже спал.

— Прости меня — сказал она.

— Ничего — сказал он и обнял ее тепло. По-отечески, по любовному. Никто ее так никогда не обнимал. Он умеет. Ведь он отец, у него двое любимых детей, он точно знает как нужно обнимать.

Я пойду приму душ и почищу зубы — сказала Лин. Скоро вернусь.

— Хорошо, — ответил он. Только не принимай душ сейчас. Он холодный. Это может повредить тебе.

Лин оставила тетрадь с прощальной запиской, которую подготовила заранее, деньги, паспорт, телефон. Вышла, прихватив наушники и танцевальный реквизит, который оставляла на ресепшене.

— Пускай кто-нибудь возьмет себе. Мне уже не нужно, — подумала, направившись к морю. Там нашла уютное местечко на камне, прямо у воды, где днем загорала молодежь.

— Ну все, пора. Какое это странное чувство! Видимо, не так приятно — убивать себя…

Она выпила 4 таблетки Фенозепама, запила их Егерьмастером, выкурила сигаретку. Когда почувствовала действие таблеток, пошла в воду. Прямо в одежде, в лосинах, голубом трикотажном платье.

Вода была теплой. Сказочной. Когда плывешь ночью при звездном небе, вокруг тебя вода сказочно искрится. Об этом рассказывал Турецкий друг. Но она никогда не видела ничего подобного. Как красиво! С берега отовсюду раздавался смех. Она была полна сил и чувствовала, что может долго плыть. Но потихоньку стало холодно, потянуло в сон.

Скорее бы уснуть! Ведь Турецкий друг скоро пойдет искать ее…

Ну вот хорошее место. Довольно далеко от берега. Она постаралась уйти в воду и вдохнуть ее в себя. И вдыхала, и вода попадала в горло, нос, но ничего больше не происходило. Она опускала лицо в воду и зажимала себя рот и нос, тело ее содрогалось, но потом руки разжимались и она вновь оказывалась на поверхности.

Как же утонуть? Никак не получается! И холодно так, и хочется спать, — думала Линда. — Конечно, можно поплыть дальше, глубже в открытую и холодную воду, и тогда я точно устану и утону. Но это будет страшная смерть, я буду мерзнуть, плакать, барахтаться… Тяжелая смерть… Нет-нет… так не хочу… надо придумать что-то другое. Поприятнее.

Наглотавшись воды, всхлипывая и всхрапывая она поплыла к берегу. Иногда ей казалось, что она плывет на одном месте и не в ту сторону, иногда в глазах все сливалось.

— Я хочу спать, хочу под теплое одело, — думала она.

Добравшись до берега, она была рада коснуться ногами дна. Еле вышла из воды и поплелась к тенту Турецкого друга, полупьяная.

— Что с тобой? — встревожился тот.

— Я хотела утопиться, я устала жить, но у меня не получилось, я так хочу спать.

Он помог ей раздеться, снять мокрую одежду — а дальше она уже ничего не помнила.

Утром пришло Солнце и все осветило. Турецкий друг разбудил ее, он сказал, что искал ее ночью везде, а сейчас он был на берегу и принес вещи, которые она там оставила.

— Нам нужно собираться — мы уезжаем отсюда прямо сейчас, — голос его звучал не дружески.