Тайна особняка Темпер. Любимая душа

Решив проверить хозяйку особняка, а потом уже ехать в деревню, я осторожно вышла из комнаты и, постоянно оглядываясь, направилась в противоположное крыло второго этажа, где сейчас была спальня Люсинды.

Прокравшись к спальне, я осторожно повернула ручку двери, которая с оглушительным в этой мертвой тишине скрипом, открылась. В спальне никого не отказалось, кроме перевернутой верх дном чашки с водой, которая замочила белый пушистый ковер и темно-кровавого расползающегося пятна на простыне, одеяло было скинуто с другой стороны кровати. Я с замиранием сердца прошла к окну и с облегчением вздохнула, не найдя очередной труп.

Решив, что не стоит больше терять время, я направилась за дом. Там недалеко от старого клена с неглубоким прудом есть деревянная конюшня, где стояли три хозяйские лошади.

Но моим планам не суждено было сбыться, так как когда я прибежала на конюшню ни одной лошади не было в стойле. Их кто-то выпустил.

Я с тихими рыданиями опустилась на ароматное сено в одном из стойл и накрыла лицо ладонями. Проплакав несколько минут, я зло вытерла слезы и решительно направилась обратно в дом, собираясь идти до деревни пешком. Возможно мне улыбнется удача и кто-то из торговцев с телегами из соседних деревень попадется мне на пути. Хотя в такое позднее время это было маловероятно.

Я выбежала на улицу, порыв холодного ветра взметнул подол моего серого платья, путая мне ноги, небо заволокло тяжелыми, налитыми свинцовой тяжестью тучами, где-то вдалеке грохотал гром.

Приподняв подол платья, чтобы не мешал мне передвигаться, направилась к дому. Когда я уже обошла темный пруд, оставив его за спиной, направляясь к дому, что-то тяжелое ударило меня по голове. В глазах потемнело, под закрытыми веками вспыхнули яркие искры и я потеряла сознание.

Когда я пришла в себя, голова нещадно болела, что-то теплое стекало за шиворот платья, а руки и ноги оказались крепко связанными.

Я лежала на холодной земле возле самой кромки черной воды под раскидистым деревом. Щеку колола мелкая галька, ладони и ступни начали неметь, подол платья намок и неприятно лип к ногам.

— Она пришла в себя, — раздался сверху глухой старческий голос.

Я попыталась перевернуться, но ничего не вышло. Кто-то хрипло рассмеялся и грубо пихнул меня, переворачивая на спину. Тут же мелкая галька больно впилась в спину.

Надо мной склонилось обеспокоенной лицо миссис Ричарс.

Я попыталась повертеть головой, отыскивая старуху, которая недавно смеялась, но никого не увидела.

— Люсинда, слава Богу, вы в порядке, — хриплым голосом сказала я. — Скорее развяжите меня, и мы побежим в деревню, расскажем всем, что ваш супруг сошел с ума и убивает людей.

На миг хорошенькое личико Люсинды Ричарс приняло задумчивое выражение, но вскоре, встряхнув головой, словно прогоняя неприятные мысли, женщина ответила:

— Я бы с радостью, дорогая Элизабет, но видите ли а чем проблема, мой супруг мертв. Покончил с собой в своем кабинете, когда увидел тела своих любимых детей.

— Что? — я не верила своим ушам. Но потом вспомнила грохот, когда только вошла в особняк. Как будто упало что-то тяжелое. — Так, значит, это не он убивает людей.

— Нет, — горестно ответила миссис Ричарс. — Он всегда старался защитить их, мой бедный, милый Грегори.

— Тогда, кто это сделал? — уже зная ответ, спросила я.

— Хватит с ней возиться, — прокаркал старушечий голос. — Убей ее!

Я опять заозиралась, пытаясь найти обладательницу этого властного голоса.

— А она не так умна, как ты думала, — прохрипела старуха и вновь безумно рассмеялась.

И я поняла, что этот старческий голос принадлежит Люсинде. Сначала мне не было видно лица женщины, в стремительно сгущающемся сумраке, поэтому я не сразу поняла, что это говорит миссис Ричарс.

Но когда она смеялась, вспыхнула молния, и я четко рассмотрела безумный блеск в глазах своей нанимательницы, распахнутый в дикой усмешке рот, скрюченные, словно в судороге, пальцы рук.

— Поняла, наконец, — грустно сказала Люсинда, своим нормальным голосом.

— Как? Как вы, Люсинда, могли убить своих детей? — ошеломленно спросила я, пытаясь незаметно расслабить узлы на руках.

— Это не Люсинда, — опять старческим голосом ответила женщина, злобно кривя красивые губы, — это была я, Шарлотта.

— Не понимаю, — нахмурилась я, — вас зовут не Люсинда, а Шарлотта.

— Вот ведь дура, — сплюнула Шарлотта.

А миссис Ричарс, которая Люсинда, печально начала рассказывать.

— Видишь ли, милая Лиззи, когда я появилась на свет, у меня была сестра-близнец Шарлотта. Она была старше меня на пару минут, но, к сожалению, схватила воспаление легких и через неделю умерла. Когда ее душа покинула тело, маленькая Лотта не захотела расставаться со мной и каким-то образом заняла мое тело.