Психолог для нечисти

Трудности возникали лишь в тот момент, когда заканчивался лист и его нужно было отложить в сторону, а затем взять новый. Если первое действо решалось просто с помощью откидывания бумаги, то, чтобы дотянуться до стопки с листами приходилось поднапрячься и потратить все силы. Длины верёвки, стягивающей локти, катастрофически не хватало и, когда пришло время взять бумагу, парень с силой сжал челюсти пока тянулся к ней.

Когда этот момент настал вновь, я не выдержала и, подойдя к столу, положила перед ним лист. Сумка соскользнула с плеча и упала на пол.

— Извини.

Присев, я крепко сжала ремень от сумки и заглянула под стол — ноги парня были привязаны к стулу тоже.

Господи, да что вообще здесь происходит?! Как отец может так поступать с собственным сыном словно он ему не сын вовсе, а какой-нибудь вор, не вовремя забравшийся в дом?! Должны же быть этому хоть какие-то логические объяснения или Геннадий Валерьевич действительно настолько сильно поверил в порчу?

Может развязать пока не поздно? Или не стоит…

— Ты в-ведь Егор?

Запнувшись, пролепетала я, но парень никак не среагировал. Создавалось неприятное ощущение того, что это не он меня игнорирует, а меня нет в комнате. В какой-то момент я даже поверила в свою собственную выдумку и крепко обхватила себя руками для успокоения. Легче, правда, от этого не стало.

Долго смотреть на то как Егор что-то пишет оказалось просто невыносимо. Он был похож на душевнобольного с научной точки зрения или помешанного — с экстрасенсорной. Или и то и другое сразу. Единственное, что было очевидным — движения рук Егора завораживали.

Нужно было придумать, что делать дальше.

Я отошла к окну и выглянула во двор, где над сугробами скромно возвышались верхушки маленьких сосёнок. Хоть часы уже успели пробить двенадцать, на улице всё равно стояла темень. Тяжёлые тучи сплошной пеленой заволокли небо, им не было видно ни конца, ни края. Такие обычно находили перед сильной многочасовой грозой — чёрные, опасные, готовые в любой момент настигнуть тебя и безжалостно расправиться. Но какая гроза зимой?

Воображение вдруг нарисовало самое начало романа Егора, где главная героиня бросается в колодец, чтобы утопиться. Ведь именно такая погода стояла в тот момент.

Я резко отвернулась от окна, совсем не зная куда себя деть. Именно к таким ситуациям в ВУЗе нас не готовили, а из практики в салоне я вынесла немного иной опыт. Там люди спешили поделиться с тобой своей проблемой, ничего тащить клещами было не нужно.

Егор продолжал писать. Чтобы понять это, не надо было смотреть — его выдавал слегка поскрипывающий звук, создающийся при соприкосновении стержня с бумагой. От него начинала сходить с ума уже я.

— Не хочу мешать, но твой отец нанял меня. Он думает, что твоя бывшая навела на тебя порчу и хочет, чтобы я определила так ли это. Ещё он считает, что я экстрасенс или гадалка… Или не знаю кто, но это совсем не так. Я психолог, который волею судьбы смотрит в мутноватый шар и гадает на тесте Роршаха. И знаешь что? Это действительно работает! — не знаю, что сподвигло меня на исповедь, но скрип письма исчез. Очевидно, я всё-таки смогла привлечь к себе внимание. — Если захочешь, то могу погадать и тебе тоже. Это правда занимательно. В институте это был мой любимый тест…

Скинув с плеча сумку, я положила её на пол и прошлась вдоль книжного шкафа. Он заканчивался около двери, после неё начинался ещё один точно такой же. Все полки были плотно уставлены книгами, кое-где книги лежали поверх других, иногда стояли в два ряда, где позволяло место. Всё, что попадалось на глаза, было посвящено либо истории, либо русскому языку или совмещало в себе и то, и другое.

— Здорово, наверное, иметь возможность делать то, что действительно нравится. Ты пишешь с таким энтузиазмом и рвением. Ничего, кстати, что я на «ты»? — выждав несколько секунд, я приняла молчание за знак согласия. — Пока ехала сюда прочитала несколько глав твоей книги. Честно скажу — я не любительница подобного, но мне понравилось. Герои получились настолько живые, что иногда это даже пугает. Особенно когда девушка понимает, что стала русалкой. Только не понимаю, зачем она всё же бросилась в колодец. Повода ведь не было… Дальше ведь об этом будет? Куплю книгу сегодня, как приеду домой. Не подумай, что я говорю это про…

— Они на верхней полке.

— Что?

Я обернулась в сторону стола и встретилась взглядом с Егором. Он пристально смотрел на меня, всё так же слегка склоняя голову на бок.

— Авторские экземпляры на верхней полке, — поставив локти на стол, он сложил вместе два указательных пальца и задал ими направление. — Дай один.

— Да…, — я слегка замешкалась, не зная, что делать. О том, что со мной сегодня всё-таки заговорят я уже и не мечтала. — Сейчас.

В углу, на самой верхней полке, действительно стояли подряд книги в одинаковых обложках — штук десять так точно.