Добавить в моё избранное
196 мин, 37 сек 12534
Идите в бой и выведите оттуда столько воинов, сколько сможете. После этого Хейд решит вашу судьбу.
Командиры, все как один, помчались к грохотавшему всеми звуками ужаса, боли и смерти полю брани, ощущая спинами не только насмешливо — презрительный взор эмиссара, но и другой, полный ни с чем не сравнимой злобы, взгляд откуда — то из поднебесья.
Светозар уже теснил очередного врага, пытаясь сбить вампира с ног, когда почувствовал за спиной опасность и отскочил в сторону. Меч второго противника рассек воздух, и тут же серая молния — верный Хват! — сбила нового противника с ног. Светозар не растерялся и метнул нож в неожидавшего такой быстрой повторной атаки первого вампира, а затем довершил дело ударом меча. Сбитый на землю пехотинец попытался вскочить, но предводитель лужичей повторно опрокинул его ударом сапога по шлему и всадил ему в грудь сверху вниз, пробив панцирь, свой клинок, сжимая его за рукоять обеими руками. Переведя дыхание, Светозар поднял голову — и увидел Хиргарда, а мгновением позже рванул меч из трупа, бросаясь на выручку вождю.
Хиргард, уже дважды раненый, не покидал боя. Он был впереди своих воинов, подавая им пример и окриками подбадривая тех, к кому подбирался страх. Десять и еще шесть врагов вставало на его пути, и десять и еще шесть врагов пало от его меча. Это был его день, ибо этот день стал днем его величайшего сражения и его величайшей победы. И что было для него важнее — в этот день исполнилась его мечта: он не просто совершил удачный набег, не захватил замок, не разграбил обоз и не освободил рабов, но встретил ненавистных врагов на поле брани, лицом к лицу — и разгромил их. И потому Хиргард хохотал в лица противников, с которыми рубился, и все вокруг, казалось, вторило его смеху. Могучим ударом он отшвырнул еще одного пехотинца, увидел Светозара, который смотрел куда — то ему за спину, предводитель восставших начал поворачиваться… и время замедлило свой бег.
За спиной Хиргарда поднимался с земли вампир в покрытом вмятинами панцире, из которого торчало несколько сломанных стрел. Свой меч он потерял или сломал в бою, и потому сжимал в руке первое, что попало в ладонь: короткое метательное копье, не нашедшее, как видно, своей цели. Он понимал, что обречен, и потому хотел одного: хотя бы еще один раз убить до того, как убьют его самого. Но человек, которому предназначался смертельный удар, начал поворачиваться — и тогда вампир попросту метнул копье. Его глаза сверкнули торжеством, и не успели погаснуть, когда сразу несколько мечей упали на него со всех сторон.
Копье вонзилось в грудь Хиргарда. Он покачнулся, раскинув руки, выронил меч и медленно начал заваливаться навзничь. Небо и лес засверкали золотыми вспышками, боль заполнила собою всю вселенную, и какой — то далекий шум докатился до его ушей — это был вопль ужаса, вырвавшийся из груди тех, кто был поблизости. Светозар успел подхватить падающего вождя, но сознание уже покидало Хиргарда. Перед тем, как его накрыла тьма, он еще смог прошептать:
— Боже… Боже…
В этот же момент теснимые восставшими вампиры окончательно осознали бесполезность сопротивления и из бесформенной, но плотной толпы превратились в хаос мечущихся в стремлении спастись и гибнущих пешцев. Им не за что было умирать, все, что у них было — это их вечная жизнь, и страх перед гневом Хейда померк перед опасностью потерять ее немедленно. Победа над ними была очевидной, несомненной и полной. Лишь около трех десятков вампиров собралось вокруг командиров, пытавшихся хотя бы сделать отступление организованным — впрочем, это помогало мало. И когда плотная толпа тех, кто видел, как ранили Хиргарда, во главе со Светозаром и Вальгастом, вновь вступила в бой, мечтая лишь отомстить за вождя, восставшие уже почти не встретили сопротивления.
Это была победа. Победа, которую давным — давно, на протяжении поколений, ждали в Закатных Землях. Победа, со всей ясностью дававшая понять — враг не всесилен, и его можно одолеть, обладая ясным разумом, храбрым сердцем и сильной рукой. И радость победителей не знала предела… Но все, как один, замолчали, когда четыре хмурых воина опустили умирающего Хиргарда на землю в том месте, где он принял план своей величайшей битвы — своей последней битвы.
В тишине над предводителем склонился седой лекарь. Он осторожно, но решительно разрезал одежду Хиргарда и обследовал рану, в которой засел дротик. Затем поднялся с колен и скорбно поник головой. Вождь ополчения тюриннов, Шлейнзакс, не выдержал:
— Совсем нет надежды, старик?
Лекарь негромко ответил:
— Если вынуть копье, он мгновенно истечет кровью. Если не вынимать, агония продлиться до следующего утра.
Подошедший Светозар, с перевязанной обрывком рубахи головой и мечом в руке, остановился в числе прочих, с глубоким трепетом вглядываясь в бескровное лицо Хиргарда. Как дыхание смерти меняет людей!
Командиры, все как один, помчались к грохотавшему всеми звуками ужаса, боли и смерти полю брани, ощущая спинами не только насмешливо — презрительный взор эмиссара, но и другой, полный ни с чем не сравнимой злобы, взгляд откуда — то из поднебесья.
Светозар уже теснил очередного врага, пытаясь сбить вампира с ног, когда почувствовал за спиной опасность и отскочил в сторону. Меч второго противника рассек воздух, и тут же серая молния — верный Хват! — сбила нового противника с ног. Светозар не растерялся и метнул нож в неожидавшего такой быстрой повторной атаки первого вампира, а затем довершил дело ударом меча. Сбитый на землю пехотинец попытался вскочить, но предводитель лужичей повторно опрокинул его ударом сапога по шлему и всадил ему в грудь сверху вниз, пробив панцирь, свой клинок, сжимая его за рукоять обеими руками. Переведя дыхание, Светозар поднял голову — и увидел Хиргарда, а мгновением позже рванул меч из трупа, бросаясь на выручку вождю.
Хиргард, уже дважды раненый, не покидал боя. Он был впереди своих воинов, подавая им пример и окриками подбадривая тех, к кому подбирался страх. Десять и еще шесть врагов вставало на его пути, и десять и еще шесть врагов пало от его меча. Это был его день, ибо этот день стал днем его величайшего сражения и его величайшей победы. И что было для него важнее — в этот день исполнилась его мечта: он не просто совершил удачный набег, не захватил замок, не разграбил обоз и не освободил рабов, но встретил ненавистных врагов на поле брани, лицом к лицу — и разгромил их. И потому Хиргард хохотал в лица противников, с которыми рубился, и все вокруг, казалось, вторило его смеху. Могучим ударом он отшвырнул еще одного пехотинца, увидел Светозара, который смотрел куда — то ему за спину, предводитель восставших начал поворачиваться… и время замедлило свой бег.
За спиной Хиргарда поднимался с земли вампир в покрытом вмятинами панцире, из которого торчало несколько сломанных стрел. Свой меч он потерял или сломал в бою, и потому сжимал в руке первое, что попало в ладонь: короткое метательное копье, не нашедшее, как видно, своей цели. Он понимал, что обречен, и потому хотел одного: хотя бы еще один раз убить до того, как убьют его самого. Но человек, которому предназначался смертельный удар, начал поворачиваться — и тогда вампир попросту метнул копье. Его глаза сверкнули торжеством, и не успели погаснуть, когда сразу несколько мечей упали на него со всех сторон.
Копье вонзилось в грудь Хиргарда. Он покачнулся, раскинув руки, выронил меч и медленно начал заваливаться навзничь. Небо и лес засверкали золотыми вспышками, боль заполнила собою всю вселенную, и какой — то далекий шум докатился до его ушей — это был вопль ужаса, вырвавшийся из груди тех, кто был поблизости. Светозар успел подхватить падающего вождя, но сознание уже покидало Хиргарда. Перед тем, как его накрыла тьма, он еще смог прошептать:
— Боже… Боже…
В этот же момент теснимые восставшими вампиры окончательно осознали бесполезность сопротивления и из бесформенной, но плотной толпы превратились в хаос мечущихся в стремлении спастись и гибнущих пешцев. Им не за что было умирать, все, что у них было — это их вечная жизнь, и страх перед гневом Хейда померк перед опасностью потерять ее немедленно. Победа над ними была очевидной, несомненной и полной. Лишь около трех десятков вампиров собралось вокруг командиров, пытавшихся хотя бы сделать отступление организованным — впрочем, это помогало мало. И когда плотная толпа тех, кто видел, как ранили Хиргарда, во главе со Светозаром и Вальгастом, вновь вступила в бой, мечтая лишь отомстить за вождя, восставшие уже почти не встретили сопротивления.
Это была победа. Победа, которую давным — давно, на протяжении поколений, ждали в Закатных Землях. Победа, со всей ясностью дававшая понять — враг не всесилен, и его можно одолеть, обладая ясным разумом, храбрым сердцем и сильной рукой. И радость победителей не знала предела… Но все, как один, замолчали, когда четыре хмурых воина опустили умирающего Хиргарда на землю в том месте, где он принял план своей величайшей битвы — своей последней битвы.
В тишине над предводителем склонился седой лекарь. Он осторожно, но решительно разрезал одежду Хиргарда и обследовал рану, в которой засел дротик. Затем поднялся с колен и скорбно поник головой. Вождь ополчения тюриннов, Шлейнзакс, не выдержал:
— Совсем нет надежды, старик?
Лекарь негромко ответил:
— Если вынуть копье, он мгновенно истечет кровью. Если не вынимать, агония продлиться до следующего утра.
Подошедший Светозар, с перевязанной обрывком рубахи головой и мечом в руке, остановился в числе прочих, с глубоким трепетом вглядываясь в бескровное лицо Хиргарда. Как дыхание смерти меняет людей!
Страница
20 из 55
20 из 55
