К Закату от Русколани — Царь венетам

Они встретились совершенно случайно, Светозар и Волеслава. Молодой полководец в сопровождении неунывающего Вальгаста, теудов Шлейнзакса и Лихтгейра, и туата Каиренна осматривал мечи, сноровисто выкованные опытным кузнецом и его помощниками, когда почувствовал, что на него кто-то смотрит, поднял голову и встретился глазами с бывшей возлюбленной. Не раздумывая, он отдал острый клинок кузнецу и подошел к Волеславе. Та хотела отвернуться, но Светозар положил руку ей на плечо и, остановив девушку, спросил:

— Ты даже поговорить со мной не хочешь?

Она снова посмотрела ему глаза в глаза, и он с удивлением увидел там страх, смешанный с недоверием. И Светозар понял, чего она ждала от всемогущего преемника павшего Хиргарда… Он с возмущением отдернул руку:

— Как ты могла даже подумать? Ты боишься, что я заставлю тебя… Нет, как ты можешь?

В ответ девушка лишь чуть слышно прошептала:

— А что от тебя, язычника, еще можно ждать?

Светозар пропустил мимо ушей «язычника» (ибо знал, что для таких людей, как его собеседница, все поступающие не так, как они сами, были «язычниками») и довольно злобно продолжал:

— Ну конечно, тебе теперь остается только злиться! Надо же — не углядела в дураке — охотнике будущего вождя, какую промашку допустила! Показала раньше времени свое гнилое нутро…

Глаза Волеславы ярко вспыхнули, она скривилась и приглушенно заявила в ответ:

— А ты не радуйся, что командуешь. Пока вас да таких, как этот одноглазый разбойник, не было, жили мы, как люди. А теперь шатаемся по лесам и каждый день смерти ждем… «Свобода», говорите? А какая «свобода» в том, чтобы на верную гибель идти?

Светозар отшатнулся:

— Да мы же ради вас кровь свою льем! Чтоб вы скотом у кровососов этих не были!

— Ради «нас»? А вас кто о том просил? Сколько народу на бунт подбили… Да только люди — то опомнились, за ум берутся! Ты бы послушал, какие разговоры у костров ведутся — так тебя прирезать или голову Хейду отослать?

— Что!!! Да ведь мы же побеждаем!

Волеслава едва не расхохоталась:

— Ты что, деревенщина, самого Хейда никак надеешься победить?

Светозар неожиданно ощутил жуткий холод, словно соприкоснувшись с мыслями, с самой волей Того, кто за тысячи переходов восседал в гигантском тронном зале… Но тут же в его ушах явственно прозвучал голос Хиргарда: «Вождь должен верить в себя, иначе какой же он Вождь?», и лужич ответил:

— Не просто надеюсь, а и побежу!

— Вот так из-за ваших глупостей, из-за гордыни вашей непомерной, из-за непокорности вашей воле Творца, мы все и погибнем. Так за что нормальные-то люди, без завихрений в голове, страдают? — со слезами в голосе воскликнула Волеслава — Все, вождь. Пойду я.

Некоторое время Светозар смотрел ей вслед, затем вернулся к товарищам. Хитро улыбающийся Вальгаст подтолкнул его локтем:

— Ох, какая… Да, за такой и вождю приударить не грех! — и тут же непроизвольно втянул голову в плечи: так страшен был взгляд молодого полководца. Менестрель отступил на шаг и продолжил:

— Ладно, ладно — молчу. Хотя если из-за девчонки ты готов мне голову оторвать…

Светозар перебил его, говоря раздельно, так, чтобы слышали все:

— Девчонка тут не при чем. В настоящем войске должен быть порядок. С этого дня — никакого панибратства с командирами, никаких подталкиваний локтями и совместных пьянок. Если вы хотите победить — начните с этого, чтобы быть воинами, а не толпой дурачья.

Ответом Светозару было молчание — впрочем, спорить никто не собирался. Только обиженный Вальгаст пробормотал себе под нос:

— Ага, говорят, у степных каганов и вовсе за проступок одного десять человек казнят. Еще с них бы пример взял!

… Когда на землю упали сумерки, Светозар пришел к своей матери. Она и еще две женщины жили в такой же походной палатке, как и все остальные. Лужич осторожно обнял немолодую женщину и заплакал. Мать гладила его по склоненной голове и шептала что-то, пытаясь успокоить. Здесь никто не видел полководца, никто не мог ему помешать, и он мог здесь быть самим собою — самым обычным человеком. Наконец он поднял голову, несколько отстранил мать и неожиданно спросил:

— Расскажи мне, каким был мой отец. Как он умер?

По лицу женщины пробежала тень печали, но затем на ее губах появилась улыбка, улыбка — воспоминание.

— Я расскажу тебе… Но почему ты спрашиваешь?

— Я сам не знаю, почему. Ты и все остальные всегда говорили мне, что он был охотником и погиб от когтей зверя. Но я чувствовал, что что-то не договаривают.

— Да, мы молчали. Ибо такова была воля великого Хейда.

Светозар отстранился от матери:

— Не называй его великим! Он убийца и тиран!

— Прости меня, сынок. Просто нас хорошо приучили называть его так.