40 миниатюр

) и требовал, чтоб она немедленно остановила карусель и прекратила над ним издеваться («Ну мама!— пищал он несколько минут назад, пока карусель не начала его пугать, — ну хватит уже меня доставать! Останови сейчас же карусель! Останови, коза!, а не то я на тебя опять стану обзываться! При всех! Возле дома буду психичкой тебя называть!»… и т. д…

— Зарезали твою мамку!— донёсся до пацана писклявый голосок какого-то странно выглядящего мужичка (голосок чисто детский!, как пить дать…

— Ой!— удивился тот, впервые осмотревшись по сторонам (до этого он ни на кого кроме себя внимания обращать никогда не собирался) и заметив, что в «сюрпризе» полностью и категорически отсутствуют дети — только взрослые — крутятся и смеются и хохочут все детскими голосами от восторга (они сделали вид, что даже и не знают о том, что старушка — своя (дурдомовская), подсадная, и может как бы заснуть; как бы невзначай закемарить), и все, как и этот мужичок, выглядят излишне странно.

— Хочешь, кто-нибудь ножичком тебя пырнёт?— разговаривал с ним всё тот же мужичок. — Если ты будешь мешать нам веселиться, то кто-нибудь кинет ножичком и попадёт в тебя. Мы все метко кидаем!

Вообще, пацан разговаривать не мог (ещё немного и его стошнит) и ему даже в голову не пришло то, как будет выглядеть остановившийся «сюрприз», в котором каждый из «детей» утыкан разными колюще-режущими предметами. Только один пацан целый и невредимый!

— Они все там становятся нормальными, — тыкала спящая старушка пальцем в сторону вращающегося «сюрприза» (она бредила, обращаясь к уже свалившейся со стула девушке; в её сне, да и, наверное, во «сне» этой убитой девушки, они прекрасно понимали друг друга, были живы и здоровы (вечно) и девушка всё ещё сидела на стуле, а не валялась на полу), — от головокружения. Так иногда хочется побыть хоть чуть-чуть нормальными; поспать часто хочется…

— Как сюда опять залезла эта дура старая?!— подошли к бормочущей старухе какие-то люди. — И идиотов всех своих опять притащила!

— Ты смотри, — говорит первому второй человек (говорит с естественным ужасом в голосе), — девку замочила! Вот ёлки, что ж делать!

— Карусель выруби сперва!— ответил первый.

— А ты головкой-то подумай! Эти ж психи все на нас сейчас набросятся! Ты что, первый раз замужем?, никогда не встречался с подобной компанией.

Изредка происходили подобные налёты на Минный городок! Захваты Минного!— Налёты бывают только на языке.

Вот такая чухня случилась, когда я постучал в дверь, на которой отсутствовал даже звонок (я телемастер, отремонтировал телек этой долбанной чувихи!) и открыл эту дверь мне её щенок; весь мокрый! Что только эти уроды не понавыдумывают, лишь бы не платить за услуги телемастера, который ещё к тому же ходит как кретин по квартирам и разносит телевизоры! Как тут не ошизеешь от всего этого дерьма!

Могильный блеск или месть

На самой окраине огромного кладбища стоит старый особняк.

Окраина кладбища, дом, огромный пустырь, и только потом начинается город.

А вот какая привычка была у жильцов этого старого особняка (некогда служившего погостом), привычка эта — страсть к деньгам, к богатству. Например, если похоронят богатого (хотя, такое редко случается), они выкапывают тело, обкрадывают, и закапывают на место.

Но однажды такой случай вышел:

— Посмотри, — позвала жена мужа, — кого хоронят!

Мужчина с намыленным лицом подбежал к окну.

— Ага! — согласился он. — Крупный человек.

— Обрати внимание на гроб, — заметила она. — Если его продать, ну-ка посчитай.

— Да! гробик дай бог!

Они, вдвоём, вышли и присоединились к толпе идущих за гробом.

— О боже! — шёпотом воскликнул мужчина, — а какое место выбрали для похорон! Оно наверно половину кладбища займёт.

— И полицейских с автоматами поставят, — почти серьёзно добавила женщина.

И вот открыли гроб.

В гробу лежал солидный труп в чёрном элегантном костюме, нижние челюсти слегка выдвинуты вперёд.

— А это случайно не Дракулу хоронят? — сострил мужчина.

— Сейчас, — произнесла его супруга каким-то уверенным тоном, — нам даже этот вонючий Дракула не страшен!

Интересно, как такая фраза понравилась бы самому графу Дракуле?

Как только стемнело полностью, «могильщики» отправились на «работу».

Но что они увидели в темноте на кладбище? — Та могила (которую они приметили ещё днём, после похорон) издавала фосфорный свет. Но это нисколько не мешало «работе», и они тут же раскопали могилу и вытащили гроб. Оказывается, сильный фосфорный свет исходил от тела в гробу.

К сожалению «работников», тело богатого было, словно тело нищего (ни одного (даже дешёвого) кольца не было на худощавых пальцах трупа).

Грабителям могил ничего не оставалось делать, как вытащить тело из гроба.