Сон в паутине

Оглушенный выстрелами и бешенным биением собственного пульса в висках, Костя, стиснув зубы, отлепился от стены, чувствуя смертельную слабость во всем теле. Он чувствовал, как дрожат его колени, и ружье в его ослабших руках, казалось, имело огромный вес. Он все еще смотрел вперед, широко расставив ноги и шумно вдыхая полной грудью мертвый воздух.

«Ты сделал только первый шаг. Уже нечего бояться. Нужно искать Сашу. Он где-то здесь».

Глубоко вдохнув, Костя направился вперед. Ему все еще было страшно, но теперь он чувствовал, что с убийством бабочек к нему пришли новые силы, создавшие хрупкую иллюзию собственной безопасности. В вестибюле он задержался лишь для того, чтобы достать из кармана фонарик. Впереди было слишком темно, чтобы двигаться без света. Придерживая дуло ружья на сгибе руки, держащей включенный фонарь, Костя направился вперед.

Ему предстояло преодолеть пятидесяти метров по темному и довольно широкому коридору, в конце которого его ждала лестница. Костя двигался медленно, стараясь тихо ступать, изредка подсвечивая вперед фонарем. Он миновал широкую запертую дверь, за которой должна была быть лестница на второй этаж, еще несколько запертых дверей. Луч его фонаря в небольшом закоулке выхватил обшарпанные и перекошенные створки большого лифта, в щели между которыми зияла тьма. Костя смутно помнил коридор, ведущий по первому этажу больницы. Он вообще плохо запомнил посещения этого здания четыре года назад. Все мысли его тогда занимали лишь размышления о судьбе умирающего брата. Теперь Костя думал о том, что может не утруждать память — здесь ему она навряд ли поможет. Преобразившаяся в Глубине больница был совершенно иным местом. Он, живой, был чужим здесь.

Костя добрался до лестницы, и здесь остановился. Он прошел несколько десятков метров, но ему чудилось, будто бы он прошел несколько километров. Напряжение и тяготеющий страх изматывали его. Никто не спешил сюда на прозвучавшие минуту назад выстрелы.

«Я уверен, что прошла только одна минута?»

Костя посветил фонарем на ступени лестницы. Сверху лился уже знакомый желтый свет, и Костя слышал доносящийся оттуда неразборчивый шум.

«Ладно. Это не важно. Мне просто нужно идти вперед».

Гигантские бабочки не появлялись. Вероятно, выстрелы не привлекли их, а наоборот, отпугнули. Костя, у которого осталось лишь пять патронов, надеялся, что это именно так.

Он начал подниматься, наверх, держа оружие наготове. Желтый фонарь в круглом плафоне, подвешенный на небольшом кронштейне, растущем из куска стены, ослепил его, и на несколько секунд Костя замер, ярко освещенный этим светом, озираясь по сторонам.

Он остановился, почувствовав ужасающую вонь. Она была резкой, и Костя ощутил легкое головокружение от этого запаха, который был подобен удару в лицо. Склонившись, Костя боролся с приступом тошноты, подстегнувшей таившийся в его душе ужас.

Побороть приступ ему удалось не сразу, но он нашел в себе силы продолжить подниматься по лестнице дальше. Костя чувствовал, что запах тлена становиться все сильнее, но теперь он не реагировал на него так остро. Страх терзал его с новой силой.

«То, что так воняет, уж безнадежно мертво, а мертвых не нужно бояться».

Он мысленно повторял это снова и снова, и ему чудилось, что свет в его глазах меркнет, как содрогается в спазмах пустой желудок, что обморок уже близко. Однако все обошлось. После нескольких бесконечных минут Костя чувствовал лишь тяжесть собственной одежды и трясущиеся руки.

Когда лестница закончилась, он поднял голову и луч фонаря, разглядывая круглый и высокий зал. Он был огромным — кое-где Костя видел светящиеся фонари, но их свет на таком расстоянии казался слабым, и луч рассеивался в темноте, словно бы Костя светил им в непроницаемую ночную темноту. Было сложно сказать, какую имен форму имел этот зал, но если судить по далеким фонарям на его стенах, этот зал был воистину огромным. Косте чудилось, будто бы он оказался в исполинском коридоре. Он по-прежнему задыхался от ужасного запаха тлена, который стал словно бы гуще, но вместе с этим воспринимался не так остро в таком большом помещении, истинные размеры которого были скрыты в плотном и густом мраке.

Он обернулся — и луч его фонаря растворился во мраке, так и не найдя в нем ничего, кроме пустоты. Костя вновь развернулся в ту сторону, куда его вывела лестница, посветив себе под ноги. Вперед уводила светлая поверхность, похожая на стоптанный грунт, покрытая неровностями и бугорками, которые отбрасывали длинные тени.

«Я это где-то видел».

Костя шагнул вперед, чувствуя, что все глубже и глубже погружается в кошмар. Изуродованный, погруженный во мрак госпиталь словно бы перестал существовать, и он теперь шагал в совершенно другом уровне Глубины.

«Да, я помню это место».

Костя остановился, пройдя вперед несколько метров, и посветил наверх.