Добавить в моё избранное
185 мин, 35 сек 1313
Волосья какой — то травою в черный цвет красит, с цветами, с птицами разговаривает, жаб в котле варит, а еще, сказывают, по ночам собакой лает!
— Это зачем же собакой? — снова спросил Ярополк, удивляясь.
— Ну, может, и не лает, а все одно — куда такая мне жена? Вот сяду с ней за стол — а ну как она мне этих жаб вареных из котла подаст? А откажусь — так самого лягухой и обернет… Уж я ей и так, и этак, а она все одно — люблю тебя, Златояр, и иной жены у тебя не будет! Я потому и Забаву-то брать повременил — еще наворожит Вила, что жить семейно не смогу. Вот и сбежал я от них обоих — хоть мир посмотреть да себя показать. На жену-то я, чай, насмотрюсь еще…
За всеми этими разговорами они не сразу заметили, что приближаются к постоялому двору, стоявшему в окружении нескольких изб. Как видно, уже успело возникнуть небольшое селение, обходившееся без защитного частокола — здесь, в сердце Арьяварты, ничто не угрожало мирным землепашцам уже много лет. Только теперь Ярополк и Златояр поняли, как проголодались. Спешившись, они подошли ко всходу, намереваясь переговорить с хозяином постоялого двора… Но громкий шум за дверью заставил их молниеносно обнажить мечи и сделать шаг назад.
Дверь распахнулась настежь, и оттуда стремительно выбежал какой-то мужик. Причем бежал он, странно наклонившись, а на его лице застыло удивленно — бессмысленное выражение, словно с ним только что заговорила лавка, на которую он было вознамерился присесть. Мужик с топотом пронесся вниз по всходу, налетел на столб навеса, под которым лежали дрова, и замертво свалился на землю. Похоже было, что и дверь он распахнул лбом на бегу.
— Чего это он? — с недоумением спросил Ярополка Златояр.
— Погоди. Давай посмотрим, что дальше будет… — ответил боярин, опустив меч. Каким-то наитием он понял, что оружие ему сегодня не пригодится.
За дверью опять что-то загремело, и наружу выскочил еще один мужик, похожий на первого, только бежал он, склонившись в другую сторону. Споткнувшись о своего предшественника, он также ударился лбом о столб и завалился без всякого стона или крика. Теперь опустил меч и Златояр:
— Никак они там… дерутся? Надо бы…
Но договорить он не успел. Казалось, весь постоялый двор содрогнулся, как будто внутри ударила молния Перуна. Дверь распахнулась очередной раз и оттуда уже не выбежал, а вылетел третий мужик, гораздо крепче и толще двух предыдущих. Описав дугу, он свалился прямо на товарищей по несчастью, от чего те неожиданно пришли в себя, вскочили, подхватили третьего под руки и за считанные мгновения пропали с глаз.
В дверном же проеме появился молодой парень в распахнутой на груди рубахе с закатанными рукавами, открывающими крепкие мускулы. В одной руке он волочил за ножку половину… переломленной скамьи. Погрозив кулаком вслед убегавшим, он прокричал:
— Эх, быстро бежите, крохоборы! А то б я вас еще не так угостил! Будете знать, как странников перехожих обирать!
Тут он заметил Ярополка и Златояра, от удивления онемевших и остолбеневших, и продолжил, обращаясь к ним:
— Ишь, чему извадились, разбойники! Сидел тут странничек, так ведь привязались к нему — что, мол, у тебя в мешке за плечами такое тяжелое? Уж и отнять хотели, да только я не дал — взял, эвон, скамью, да и… жаль, сломалась, да ничего — хозяину новую справлю, лучше прежней.
За спиною его меж тем появлялись встревоженные и любопытные лица постояльцев и работников. Ярополк, наконец, стряхнул оцепенение:
— Как тебя звать-то, добрый молодец? Кто таков будешь-то? Уж не из витязей ли славной Русколани?
— Да ну, какой я витязь? Кузнец я, и батька мой кузнец был, а звать меня Вратибоем. Вот, хочу на заработки податься — дома пусть уж младший мой брат кузнецом будет, да и в поле есть кому оратаем быть…
— А и дивно ж силен ты, Вратибой! — проговорил Ярополк, пристально разглядывая нового знакомого.
— Ну, с утра до ночи молотом помашешь — так и камни пальцами крошить будешь! Я ж дома как шутить любил? С быком боролся, и завсегда его за рога на землю укладывал — полежи, мол. Уж до чего бык меня уважал — пока не разрешу, не встанет, так и лежит… Мать моя, Ладислава, и то, поглядит — поглядит на это, да и крикнет: «Хватит тебе, Вратко, скотину мучать — иди в кузню, делом займись, али пенья корчуй!». Потому и решил новое себе место искать — хочу дело по силам найти, чтоб не в шутку, а от души приложиться! Может, вы, люди добрые, чего мне посоветуете?
Ярополк еще некоторое время, с какими — то раздумьями, глядел на Вратибоя, затем что-то прошептал Златояру, получил так же шепотом ответ, и сказал:
— Верно ты говоришь, должен муж себе найти дело по силам да по сердцу! Едем мы с товарищем моим в стольную Русколань, к молодому царю Володару, хотим Родной Земле послужить да славы доброй добыть. Хочешь — ступай с нами, будешь нам братом, будем долю и недолю вместе делить, за одно сердце стоять, с врагами рода ариева на смерть биться.
— Это зачем же собакой? — снова спросил Ярополк, удивляясь.
— Ну, может, и не лает, а все одно — куда такая мне жена? Вот сяду с ней за стол — а ну как она мне этих жаб вареных из котла подаст? А откажусь — так самого лягухой и обернет… Уж я ей и так, и этак, а она все одно — люблю тебя, Златояр, и иной жены у тебя не будет! Я потому и Забаву-то брать повременил — еще наворожит Вила, что жить семейно не смогу. Вот и сбежал я от них обоих — хоть мир посмотреть да себя показать. На жену-то я, чай, насмотрюсь еще…
За всеми этими разговорами они не сразу заметили, что приближаются к постоялому двору, стоявшему в окружении нескольких изб. Как видно, уже успело возникнуть небольшое селение, обходившееся без защитного частокола — здесь, в сердце Арьяварты, ничто не угрожало мирным землепашцам уже много лет. Только теперь Ярополк и Златояр поняли, как проголодались. Спешившись, они подошли ко всходу, намереваясь переговорить с хозяином постоялого двора… Но громкий шум за дверью заставил их молниеносно обнажить мечи и сделать шаг назад.
Дверь распахнулась настежь, и оттуда стремительно выбежал какой-то мужик. Причем бежал он, странно наклонившись, а на его лице застыло удивленно — бессмысленное выражение, словно с ним только что заговорила лавка, на которую он было вознамерился присесть. Мужик с топотом пронесся вниз по всходу, налетел на столб навеса, под которым лежали дрова, и замертво свалился на землю. Похоже было, что и дверь он распахнул лбом на бегу.
— Чего это он? — с недоумением спросил Ярополка Златояр.
— Погоди. Давай посмотрим, что дальше будет… — ответил боярин, опустив меч. Каким-то наитием он понял, что оружие ему сегодня не пригодится.
За дверью опять что-то загремело, и наружу выскочил еще один мужик, похожий на первого, только бежал он, склонившись в другую сторону. Споткнувшись о своего предшественника, он также ударился лбом о столб и завалился без всякого стона или крика. Теперь опустил меч и Златояр:
— Никак они там… дерутся? Надо бы…
Но договорить он не успел. Казалось, весь постоялый двор содрогнулся, как будто внутри ударила молния Перуна. Дверь распахнулась очередной раз и оттуда уже не выбежал, а вылетел третий мужик, гораздо крепче и толще двух предыдущих. Описав дугу, он свалился прямо на товарищей по несчастью, от чего те неожиданно пришли в себя, вскочили, подхватили третьего под руки и за считанные мгновения пропали с глаз.
В дверном же проеме появился молодой парень в распахнутой на груди рубахе с закатанными рукавами, открывающими крепкие мускулы. В одной руке он волочил за ножку половину… переломленной скамьи. Погрозив кулаком вслед убегавшим, он прокричал:
— Эх, быстро бежите, крохоборы! А то б я вас еще не так угостил! Будете знать, как странников перехожих обирать!
Тут он заметил Ярополка и Златояра, от удивления онемевших и остолбеневших, и продолжил, обращаясь к ним:
— Ишь, чему извадились, разбойники! Сидел тут странничек, так ведь привязались к нему — что, мол, у тебя в мешке за плечами такое тяжелое? Уж и отнять хотели, да только я не дал — взял, эвон, скамью, да и… жаль, сломалась, да ничего — хозяину новую справлю, лучше прежней.
За спиною его меж тем появлялись встревоженные и любопытные лица постояльцев и работников. Ярополк, наконец, стряхнул оцепенение:
— Как тебя звать-то, добрый молодец? Кто таков будешь-то? Уж не из витязей ли славной Русколани?
— Да ну, какой я витязь? Кузнец я, и батька мой кузнец был, а звать меня Вратибоем. Вот, хочу на заработки податься — дома пусть уж младший мой брат кузнецом будет, да и в поле есть кому оратаем быть…
— А и дивно ж силен ты, Вратибой! — проговорил Ярополк, пристально разглядывая нового знакомого.
— Ну, с утра до ночи молотом помашешь — так и камни пальцами крошить будешь! Я ж дома как шутить любил? С быком боролся, и завсегда его за рога на землю укладывал — полежи, мол. Уж до чего бык меня уважал — пока не разрешу, не встанет, так и лежит… Мать моя, Ладислава, и то, поглядит — поглядит на это, да и крикнет: «Хватит тебе, Вратко, скотину мучать — иди в кузню, делом займись, али пенья корчуй!». Потому и решил новое себе место искать — хочу дело по силам найти, чтоб не в шутку, а от души приложиться! Может, вы, люди добрые, чего мне посоветуете?
Ярополк еще некоторое время, с какими — то раздумьями, глядел на Вратибоя, затем что-то прошептал Златояру, получил так же шепотом ответ, и сказал:
— Верно ты говоришь, должен муж себе найти дело по силам да по сердцу! Едем мы с товарищем моим в стольную Русколань, к молодому царю Володару, хотим Родной Земле послужить да славы доброй добыть. Хочешь — ступай с нами, будешь нам братом, будем долю и недолю вместе делить, за одно сердце стоять, с врагами рода ариева на смерть биться.
Страница
8 из 51
8 из 51
