183 мин, 18 сек 3692
Нашли время «покататься». Врут как-то скучно. Неизобретательно. Да и не научаться уже.
— А ну сели, бля! Кто дернется — ляжет, на!
Да хрен с ней, с девицей. Обуза. Щас руки развяжу и пойдет домой. Нет, ну надо что-то с этой звуковой атакой решать. Ладно бы Новиков, Круг или Шуфутинский, но этот безымянный гундосый речитатив из-за колючки меня выбесил невероятно.
— И вырубите эту сраную музыку!
Пугать джентльменов неудачи оказалось легко и приятно. Сейчас я не понимал, как им вообще могла прийти в головы абсурдная самоубийственная мысль напасть на амбала в черном плаще. Неужто по небритой жирной роже моей не видно, насколько я жесток и страшен? Только бы в зеркало себя сейчас не увидеть, а то ненароком конфуз выйдет.
Пока подростки в полуприсяди и долгожданной тишине ожидали своей судьбы, я с удивлением обнаружил огромное парящее мокрое пятно на своих штанах. А конфуз, выходит, уже случился. Признаюсь как на духу — банальнейшим образом обоссался. Придется все-таки расстрелять ненужных свидетелей моего позора — окончательно решил я, наводя ствол пистолет на уцелевших «виновников торжества». И во второй раз за десять минут получил по морде.
Очнулся в кабине «Газели». Во рту дотлевала ближе к деревянному мундштуку сигарилла, наполняя «безвоздушное» пространство клубами дыма. Вишневый ароматизатор забивал все прочие запахи. И к лучшему. Интересно, кто придумал пустить дымзавесу, если я сам не курю? Рядом тряслась обнаруженная в багажнике малолетка с потекшими тенями и ободранными коленками. По левую руку крутил баранку Ваня мрачнее тучи. Неплохо-неплохо, живем.
— О! Ваня! Друг, я ничего не пропустил?
В этот момент машина резко затормозила — мы очутились перед подъездом нашего дома. Приехали. Я сделал длинную затяжку и выбрался на свежий воздух вслед за девицей. В голове множились вопросы, но я не спешил их задавать в пустоту: если малолетка не выглядела расположенной к общению, то Ваню я начинал побаиваться. Сумка — чертово яблоко раздора — оттопыривала плащ на груди — кто-то сердобольный запихал ее мне второпях. Я даже знал кто. Деньги, документы и даже гандоны преспокойно лежали на месте. Не было самого главного. Незаметно для себя пыхнул вишневой отравой еще разок.
— Ванятка, а где мой пистолетик? — Как можно более спокойно я поинтересовался у напарника.
Прямо стоять не получалось. Ититская сила водила меня из стороны в сторону. Табак, не иначе, потому как на ушибленную голову грешить с моей фамилией несколько… наивно.
— Изъял. — Простецки обронил тот. — Ты угрожал людям.
В углу будки покорно сидел самый юный и прилично одетый из бандитов. По-моему он назвался Жуком, хотя не готов поручится — память на имена у меня вдруг сделалась неважнецкая. Для бывшего менеджера.
— Где второй?
Ваня выдержал паузу практически по Станиславскому.
— Его укусил зомби. Пока с тобой возился.
— И?
Ваня не ответил. Я поймал его взгляд и понял все без слов. Туда и дорога бандиту и зомби-бандиту. А еще у напарника наверняка возник дефицит патронов. Непорядок.
— Девицу ты конечно у себя поселишь? А этого куда?
— Как-нибудь без тебя разберусь…
— Уверен? Ну, бог в помощь. И вот еще что…
Я достал запасной магазин из сумки и протянул грубияну. Тот не спешил брать, совершенно правильно ожидая подвох с моей стороны. В ответ я затянулся и погонял мундштук между заскорузлыми от крови губами, изображая добрую улыбку. В такие моменты в вестернах обычно звучит напряженная музыка, под которую у героев танцуют лицевые мускулы в районе глаз и дрожащие пальцы тянутся к пистолетам.
Но мой пистолет вовремя отобрал более трезвый товарищ. Поэтому пришлось импровизировать. Когда Иван взялся за магазин, я ухватил его рукой за пояс и резко притянул к себе. Ткнул тлеющим окурком в подбородок и отпрянул, от инстинктивного удара вдогонку.
— Такие дела, амиго! — Потухший бычок на изгрызенном мундштуке улетел под ноги шипящему от боли парню. — Не надо было бить меня в лицо! Не надо, понял?!
Вот и нету у меня напарника. А раз так, то я положил на пол будки прощальный подарок — полный магазин и полез внутрь делить хабар, отшвырнув с дороги бледного и вонючего подростка в наручниках. Надо же на ком-то сорвать зло, если больше некому причинять добро.
Добра к слову в будке заметно прибавилось. Похоже, Ваня не погнушался справедливым лозунгом большевистских экспроприаторов и ограбил самих грабителей. Несколько авосек с продуктами, ящик крепкого алкоголя, сигареты, пиво, пакет с мобильниками и бумажниками, реквизированными гоп-компанией у населения. Ребятки не разменивались на покупки, а грабили людей, возвращающихся домой с продуктами. Не иначе тот с револьвером придумал простую и эффективную схему. Недаром у ублюдка уши и нос характерно поломаны, да синие полоски-наколки на пальцах — имелся соответствующий жизненный опыт.
— А ну сели, бля! Кто дернется — ляжет, на!
Да хрен с ней, с девицей. Обуза. Щас руки развяжу и пойдет домой. Нет, ну надо что-то с этой звуковой атакой решать. Ладно бы Новиков, Круг или Шуфутинский, но этот безымянный гундосый речитатив из-за колючки меня выбесил невероятно.
— И вырубите эту сраную музыку!
Пугать джентльменов неудачи оказалось легко и приятно. Сейчас я не понимал, как им вообще могла прийти в головы абсурдная самоубийственная мысль напасть на амбала в черном плаще. Неужто по небритой жирной роже моей не видно, насколько я жесток и страшен? Только бы в зеркало себя сейчас не увидеть, а то ненароком конфуз выйдет.
Пока подростки в полуприсяди и долгожданной тишине ожидали своей судьбы, я с удивлением обнаружил огромное парящее мокрое пятно на своих штанах. А конфуз, выходит, уже случился. Признаюсь как на духу — банальнейшим образом обоссался. Придется все-таки расстрелять ненужных свидетелей моего позора — окончательно решил я, наводя ствол пистолет на уцелевших «виновников торжества». И во второй раз за десять минут получил по морде.
Очнулся в кабине «Газели». Во рту дотлевала ближе к деревянному мундштуку сигарилла, наполняя «безвоздушное» пространство клубами дыма. Вишневый ароматизатор забивал все прочие запахи. И к лучшему. Интересно, кто придумал пустить дымзавесу, если я сам не курю? Рядом тряслась обнаруженная в багажнике малолетка с потекшими тенями и ободранными коленками. По левую руку крутил баранку Ваня мрачнее тучи. Неплохо-неплохо, живем.
— О! Ваня! Друг, я ничего не пропустил?
В этот момент машина резко затормозила — мы очутились перед подъездом нашего дома. Приехали. Я сделал длинную затяжку и выбрался на свежий воздух вслед за девицей. В голове множились вопросы, но я не спешил их задавать в пустоту: если малолетка не выглядела расположенной к общению, то Ваню я начинал побаиваться. Сумка — чертово яблоко раздора — оттопыривала плащ на груди — кто-то сердобольный запихал ее мне второпях. Я даже знал кто. Деньги, документы и даже гандоны преспокойно лежали на месте. Не было самого главного. Незаметно для себя пыхнул вишневой отравой еще разок.
— Ванятка, а где мой пистолетик? — Как можно более спокойно я поинтересовался у напарника.
Прямо стоять не получалось. Ититская сила водила меня из стороны в сторону. Табак, не иначе, потому как на ушибленную голову грешить с моей фамилией несколько… наивно.
— Изъял. — Простецки обронил тот. — Ты угрожал людям.
В углу будки покорно сидел самый юный и прилично одетый из бандитов. По-моему он назвался Жуком, хотя не готов поручится — память на имена у меня вдруг сделалась неважнецкая. Для бывшего менеджера.
— Где второй?
Ваня выдержал паузу практически по Станиславскому.
— Его укусил зомби. Пока с тобой возился.
— И?
Ваня не ответил. Я поймал его взгляд и понял все без слов. Туда и дорога бандиту и зомби-бандиту. А еще у напарника наверняка возник дефицит патронов. Непорядок.
— Девицу ты конечно у себя поселишь? А этого куда?
— Как-нибудь без тебя разберусь…
— Уверен? Ну, бог в помощь. И вот еще что…
Я достал запасной магазин из сумки и протянул грубияну. Тот не спешил брать, совершенно правильно ожидая подвох с моей стороны. В ответ я затянулся и погонял мундштук между заскорузлыми от крови губами, изображая добрую улыбку. В такие моменты в вестернах обычно звучит напряженная музыка, под которую у героев танцуют лицевые мускулы в районе глаз и дрожащие пальцы тянутся к пистолетам.
Но мой пистолет вовремя отобрал более трезвый товарищ. Поэтому пришлось импровизировать. Когда Иван взялся за магазин, я ухватил его рукой за пояс и резко притянул к себе. Ткнул тлеющим окурком в подбородок и отпрянул, от инстинктивного удара вдогонку.
— Такие дела, амиго! — Потухший бычок на изгрызенном мундштуке улетел под ноги шипящему от боли парню. — Не надо было бить меня в лицо! Не надо, понял?!
Вот и нету у меня напарника. А раз так, то я положил на пол будки прощальный подарок — полный магазин и полез внутрь делить хабар, отшвырнув с дороги бледного и вонючего подростка в наручниках. Надо же на ком-то сорвать зло, если больше некому причинять добро.
Добра к слову в будке заметно прибавилось. Похоже, Ваня не погнушался справедливым лозунгом большевистских экспроприаторов и ограбил самих грабителей. Несколько авосек с продуктами, ящик крепкого алкоголя, сигареты, пиво, пакет с мобильниками и бумажниками, реквизированными гоп-компанией у населения. Ребятки не разменивались на покупки, а грабили людей, возвращающихся домой с продуктами. Не иначе тот с револьвером придумал простую и эффективную схему. Недаром у ублюдка уши и нос характерно поломаны, да синие полоски-наколки на пальцах — имелся соответствующий жизненный опыт.
Страница
38 из 51
38 из 51