Лес

— Хм, — доктор недовольно хмыкнул, — Но ближайший вокзал от нас далековато, километров пятьдесят будет, от «вашей» деревни.

— Так заплутал я. Не знаю, сколько я пробыл в лесу, но больше трёх месяцев.

Доктор удивлённо вскинул брови.

— А как же мороз?

Алексея вновь передёрнуло.

— Он умер; — тихо сказал Алексей, думая о своём.

— Кто умер? — оживился доктор.

— Друг со мной был. Четвероногий, Морозом звали.

— А-а, понятно, понятно. Но всё же, как же вы пережили морозы, ведь температура опускалась ниже тридцати пяти? Да и сейчас минус двадцать, тут не только собака помрёт, тут …

— Мороз не собака, это мой друг! — резко оборвал доктора Алексей.

— Ясно, ясно. Ну, думаю, нам ещё придётся с вами поговорить, не раз. А пока отдыхайте, восстанавливайте силы. А ты Степан, будешь приставать к человеку, я тебе лично клизму вкачу, понял?

— Понял, доктор, я и не приставал, так, про жизнь спросил и всё!

— Смотри у меня! — он пригрозил Степану пальцем.

Доктор встал и, оглядев двух своих пациентов, слегка поклонившись, вышел за дверь.

— Да пошел ты! — в след доктору тихо выругался сосед. — Встречу тебя в тёмном переулке, я тебе сам кожаную клизму вкачу, по самые помидоры, козлина!

Ничего более не говоря, сосед с трудом поднялся, придерживаясь стены, и медленно поплёлся к двери, за которой и скрылся. Алексей остался один, чему был безмерно рад. Перед глазами вновь предстал странный заяц, который вывел его из леса. «А что бы было, останься я под землёй? — думал про себя он. — Неужели, волки могут мстить за своих? Это надо же было, пробежать по моим следам столько километров, да потом ещё так вгрызться в мёрзлое дерево!». Он перевернулся на бок. Больничная кровать, по сравнению с его лежанкой на стеллаже, к которой он так привык за прошедшее время, была просто фантастической. Запах чистого белья приятно щекотал ноздри. «Нет, это были не волки. Почему же они испугались молитвы? Может быть, само зло воплотилось в них? А добро — воплотилось в зайца? Может ли быть такое? Кем в этой борьбе был я?» Его размышления прервал вернувшийся сосед. Он пробрался к своей кровати, долго ложился, и удобно устроившись, сказал:

— Не скучал, Стаканов? — он умышленно заменил букву «х», в фамилии героя труда, на букву «к», исковеркав фамилию по аналогии слова «стакан».

— Да чтоб ты… — Алексей замялся и, подумав с несколько секунд, продолжил: — Долго жил!

Сосед довольно усмехнулся. Взяв с тумбочки гранёный стакан, он вытащил из-под одеяла бутылку водки. Глядя на Алексея с усмешкой, он откупорил пробку, сухо хрустнувшую в больничной тишине, не сводя с него взгляда. Затем медленно, словно снимающая нижнее бельё актриса в дешёвом эротическом фильме, налил булькающую водку в стакан, так же, не сводя с Алексея глаз. Затем жадно, словно изнывающий от жажды степной путник, влил прозрачную жидкость в свой рот. Наигранно морщась, он вновь посмотрел на Алексея, на этот раз выжидательно, словно бы ожидая от него похвалы.

— Дурак ты, Стёпа; — сказал Алексей. — Кто ж с травмированной башкой водку пьёт?

Улыбка спала с лица Стёпы, и он быстро налили второй стакан, и выпил его залпом.

— А ты значит самый умный, так?

— Нет. Я — тоже дурак. Иначе бы не лежал бы с тобой в одной палате!

Тот презрительно усмехнулся:

— Я тебе что, петух конченый, что со мной рядом в одной палате западло лежать?

— Ты сам это сказал.

Тот помолчал немного, что-то обдумывая, затем улыбка вновь появилась на его лице:

— Эту водку я выиграл, поставив на тебя! Так что…

И он принялся наполнять стакан. Наполнив его до самых краёв, он медленно, чтоб не расплескать, протянул стакан Алексею. Степан ожидал того, что его сосед не сможет выпить без закуски полный стакан водки, или сможет сделать лишь небольшой глоток — и эта «немощь» соседа будет тем самым прецедентом, который позволит морально возвыситься Стёпке над своим соседом. Тот принял стакан без слов, молча выпил, даже не поморщившись, и вернул пустую тару удивлённому Стёпе. За время, проведённое в подземелье, Алексею довелось выпить много коньяка, без закуски — и теперь он пил эту водку как простую воду.

— Ну ты, внатуре борзой, всё то зачем выпил? — возмутился он, совершенно не ожидавший такого исхода.

Алексей посмотрел на соседа так, будто видит его в первый раз:

— Ты что, не русский?

— Я не понял, ты меня сейчас пиндосом обозвал? — раззадориваясь, спросил Стёпа.

Он открыл тумбочку, Алексей напрягся, приготовившись к резкому выпаду. Но тот достал сигарету, чиркнул издавшей до боли знакомый звук зажигалкой, и прикурил.

— Нет, — ответил Алексей. — Ты сам себя назвал!