Путешествие в Ад

Но вот уже поднялся с кровати, прошёл в ванную, умылся, приготовил и съел завтрак. Всё это он делал автоматически, стараясь не обращать внимания на странное чувство, что всё это делает не он, а какая-то оболочка, которую выпотрошили и набили ватой.

С кухни медленной, неуверенной походкой пошёл в свою комнату. Его прошлая жизнь, его друзья и подруги, близкие ему люди и его интересы — всё это представлялось какой-то неявной, серой кашей. Он надеялся, что скоро всё прояснится, и даже пытался настроить свои мысли на иронический лад: «Вроде бы вчера не пил, никаких наркотиков не потреблял… Чёрт, да что же это за чувство такое гнетущее, будто подменили меня?!»…

Уселся за свой стол. Рассеянным, печальным взглядом посмотрел на груду старых фолиантов, припомнил: «Да, да — я, несмотря на свой юный возраст, люблю проводить часы, перелистывая такие вот пожелтелые, пыльные страницы»…

Но тут его взгляд остановился на листе бумаге, не совсем чтобы новом, но всё же исписанным его, Альфредовым, убористым, аккуратным почерком.

«Странно. Совершенно не помню, как это писал… « — подумал он: «Должно быть, эта страница моего дневника… А вообще — вёл ли я дневник?… Ничего не помню»…

И начал читать:

«Одно из двух. Либо эти строки читает сторонний, хотя, быть может, и знакомый мне человек; либо — читает Альфред. В первом случае, предприятие моё удалось; во втором случае — я погиб. Причём, погиб в самом печальном и страшном значении этого слова — т. е. остался в аду.

Кто автор этих строк? По почерку не сложно определить, что Альфред. В таком случае, резонный вопрос насчёт второго случая: как же эти строки может читать Альфред, если в этом втором случае Альфред считается погибшим?

О ты, мой дорогой Альфред, если, конечно, свершилось страшное, и читающий эти строки — ты. Знай, что ты — мой двойник. Тебе нелегко будет принять и понять это, но ты уж постарайся дочитать до конца.

Я, Альфред Брок, исследователь и историк, а к тому же и мистик. В наследство от предков мне досталась прекрасная библиотека, на изучение которой я потратил немало времени.

В себе я нашёл место для цели, а в рукописи — ключ. Цель моя высока, но спрятана в бездне, а точнее — в самом пекле, в аду. Знаю, для большинства ад — скорее легенда, для меня же — вполне реальное, материальное место. Умершему, который вёл неправедную жизнь, попасть туда — легче простого. А вот живому, каковым я, записывая эти строки, являюсь — гораздо сложнее, но всё же можно.

Вообще, ад, также как и рай, многомерен, и в него ведут многие врата, но я нашёл ключ только к одним из них. Нашёл я и ещё кое-что…

Ведь понимаю я, что шансы на успех моего предприятия ничтожны, а вероятность остаться там навсегда — слишком велика. Но, несмотря на грозящие мне муки, не могу отступиться. Слишком высока, слишком желанна цель моя…

Итак, я нашёл маску. Её не поднимешь — она вделана в одну древнюю колонну. Но, совершив магический ритуал, в маску можно поместить лицо… Что я уже и сделал.

Теперь в маске — отпечаток моей души, который обретёт плоть и жизнь в том случае, если погибну я.

Да, если к прискорбию моему, строки эти читает Альфред, то осознай, что ты появился, и ты обязан жизни мне, погибшему в аду именно в минуту твоего появления здесь.

Всё устроено так, что ты очнёшься в моей квартире, моя индивидуальность будет присутствовать в тебе, но всё же некоторые воспоминания, связанные с моей целью, с ключом к аду, и с маской давшей тебе жизнь, будут бесследно стёрты из твоей памяти. Даже и не пытайся восстановить их с помощью гипноза, так как восстанавливать нечего. Этих воспоминаний просто не будет. Запомни это хорошенько, Альфред, и не пытайся помочь такому молодому (чуть не написал «старому»), дураку как я.

Я создал тебя, чтобы хоть ты, хоть моё отражение, продолжал жить на земле вместо меня. Возможно ты, сделаешь то, что не успел, не смог сделать я. Старайся помогать людям, чтобы о тебе осталась хорошая память, и, кто знает, быть может — это отразиться на моей адской судьбе.

Ну а если строки эти читает не Альфред-двойник, а кто-то из близких, обеспокоенным долгим отсутствием меня, настоящего Альфреда, так знайте, что ждать меня бесполезно, за что и прошу меня простить. Но, по крайней мере, постарайтесь утешиться тем, что я теперь безмерно счастлив, и что счастье моё, принадлежит не только мне, но и многим.

Конечно, вы вполне можете подумать, что я сошёл с ума. Что же — я не могу вас в этом разубедить. За что ещё раз прошу Вашего прощения.

Ну а если всё-таки читает Альфред, то к нему обращаюсь: ты уж оправдай мои надежды. Очень прошу тебя».

Альфред не стал перечитывать весь текст, так как послание накрепко, каждым словом, закрепилось в его мозгу.