Добавить в моё избранное
145 мин, 56 сек 6839
Метался свечной огонёк, грозя потухнуть. Над головой юноши проносились летучие мыши…
Наконец он вступил в последнюю, верхнюю залу. Полночь ещё не наступила и потому, наверное, в зале не было и намёка на присутствие привидений. В больших островерхих окнах темнели струи дождя. Три дверных проёма выходили на узкий балкон; перила давно обрушились и площадка балкона обрывалась многометровой пропастью. Эхо громовых раскатов перекатывалось под купольным сводом. Ветер дул из всех дверей, окон и проломов. Тщетно Максимилиан старался уберечь огонёк свечи: заметавшись, он потух. Но спустя минуту юноша обнаружил, что и света зарниц довольно, чтобы обозревать всю залу до самых отдалённых окон.
Страх, пережитый им в нижней зале, ещё не совсем покинул его. Сердце стучало как молот, руки дрожали. Максимилиан переходил от окна к окну, заглядывая в них.
Дождь редел. Тучи относило в сторону, гром ворчал глуше; зарницы ещё продолжали мелькать, но уже не так яростно и ярко. Кое-где в разрывах туч показались звёзды. На их фоне соседние башни виделись уже совершенно отчётливо. Зала, где оказался Максимилиан, находилась вровень с их вершинами. Внизу различались замковые строения и крепостная стена, а ещё дальше открывалась величественная панорама горных вершин.
Вглядываясь в звёздный сумрак, Максимилиан заметил вдали приближающиеся к замку с разных сторон лёгкие, слабо светящиеся облачка. Эти мерцающие сгустки света породили сильную тревогу в душе юноши. Он отошёл в глубину залы, остановился у ниши и со страхом стал смотреть, как в залу из окон, проёмов и балконных дверей влетают десятки бестелесных созданий, словно сотканных из тусклого струящегося света. Опускаясь на пол, они тут же обретали человеческие формы. Странные, лёгкие, прозрачные, как водоросли, издали похожие на цветные расплывчатые пятна, они принялись неспешно расхаживать, кланяться друг другу и заводить беседы. Пришельца они, похоже, не замечали. Призрачные дамы и кавалеры проходили совсем близко от оцепеневшего от ужаса юноши и не поворачивали в его сторону головы, а если и взглядывали на него, то как на стену, как будто его и не было здесь.
Обретшие призрачную плоть духи являли собой как бы воздушные слепки людей разных возрастов и по-разному одетых. На иных была одежда, какую носили в глубокую старину; на других Максимилиан узнавал наряды своего времени — длиннополые сюртуки, кружевные жабо и треуголки. Встречались и вовсе обнажённые привидения, среди них особенно много было молодых женщин, поражавших красотой. Однако, вглядываясь в прекрасные черты их застывших лиц, юноша замечал в них что-то ведьмовское, отталкивающее.
В страхе и растерянности он ждал, что будет дальше. Согласно пророчеству, призраки должны помочь ему отомстить. Но как? Убийцу притащат прямо сюда, чтобы Максимилиан мог расправиться с ним, проткнув его шпагой? Или, быть может, злодей успел умереть и его дух где-то здесь, в толпе привидений?
А тех всё прибывало. Под сводами прокатывалось эхо голосов, похожих на шелест сухой листвы. Возле Максимилиана задержалась пара: пожилой мужчина в старинной одежде с круглым стоячим воротником, с мечом на поясе, и высокая дама в длинном платье, струившемся за ней по полу.
— … Сегодня единственный день в году, когда можно отдохнуть от мук, которые мы терпим каждый день, — услышал юноша голос дамы. — Я едва дождалась его.
— Так давайте пользоваться этими недолгими минутами и веселиться! — воскликнул старик. — Когда, наконец, зазвучит музыка?
— Да, почему нет музыки? — подхватила дама. — Я хочу танцевать и забыть обо всём, а больше всего — свою жизнь, в которой я отправила на тот свет пятьдесят пять человек…
— Всего-то? — Кавалер улыбнулся и галантно приложился к её руке. — Это сущие пустяки, смею вас уверить.
— Пустяки, а приходится терпеть такие страдания! Весь год мне не дают забыть об этом… И что досаднее всего — тот, кого мне нужно было умертвить в первую очередь, скончался своей смертью!
— Понимаю вас, сударыня. И мне, в бытность мою человеком, тоже не удалось добраться до некоторых своих врагов… Вы, как порядочная женщина, использовали яд?
— Разумеется. Но одного я задушила подушкой… Это был мой муж.
Кавалер расхохотался.
— А я свою благоверную утопил в пруду!…
Пара удалилась, но через минуту вблизи Максимилиана прошествовали полуголая красотка и рыцарь, с ног до головы закованный в железо. Почти повиснув на руке своего кавалера, девица жеманилась и хихикала.
— Я завлекала гостей в уединённую комнату таверны, — рассказывала она, поводя голыми плечами. — Мужчины все такие глупые… Покажи им обнажённую грудь, и они побегут за тобой очертя голову хоть в преисподнюю…
— В своё время я и сам не прочь был пуститься вдогонку за хорошенькой козочкой! — прогудело из похожего на ведро шлема.
Наконец он вступил в последнюю, верхнюю залу. Полночь ещё не наступила и потому, наверное, в зале не было и намёка на присутствие привидений. В больших островерхих окнах темнели струи дождя. Три дверных проёма выходили на узкий балкон; перила давно обрушились и площадка балкона обрывалась многометровой пропастью. Эхо громовых раскатов перекатывалось под купольным сводом. Ветер дул из всех дверей, окон и проломов. Тщетно Максимилиан старался уберечь огонёк свечи: заметавшись, он потух. Но спустя минуту юноша обнаружил, что и света зарниц довольно, чтобы обозревать всю залу до самых отдалённых окон.
Страх, пережитый им в нижней зале, ещё не совсем покинул его. Сердце стучало как молот, руки дрожали. Максимилиан переходил от окна к окну, заглядывая в них.
Дождь редел. Тучи относило в сторону, гром ворчал глуше; зарницы ещё продолжали мелькать, но уже не так яростно и ярко. Кое-где в разрывах туч показались звёзды. На их фоне соседние башни виделись уже совершенно отчётливо. Зала, где оказался Максимилиан, находилась вровень с их вершинами. Внизу различались замковые строения и крепостная стена, а ещё дальше открывалась величественная панорама горных вершин.
Вглядываясь в звёздный сумрак, Максимилиан заметил вдали приближающиеся к замку с разных сторон лёгкие, слабо светящиеся облачка. Эти мерцающие сгустки света породили сильную тревогу в душе юноши. Он отошёл в глубину залы, остановился у ниши и со страхом стал смотреть, как в залу из окон, проёмов и балконных дверей влетают десятки бестелесных созданий, словно сотканных из тусклого струящегося света. Опускаясь на пол, они тут же обретали человеческие формы. Странные, лёгкие, прозрачные, как водоросли, издали похожие на цветные расплывчатые пятна, они принялись неспешно расхаживать, кланяться друг другу и заводить беседы. Пришельца они, похоже, не замечали. Призрачные дамы и кавалеры проходили совсем близко от оцепеневшего от ужаса юноши и не поворачивали в его сторону головы, а если и взглядывали на него, то как на стену, как будто его и не было здесь.
Обретшие призрачную плоть духи являли собой как бы воздушные слепки людей разных возрастов и по-разному одетых. На иных была одежда, какую носили в глубокую старину; на других Максимилиан узнавал наряды своего времени — длиннополые сюртуки, кружевные жабо и треуголки. Встречались и вовсе обнажённые привидения, среди них особенно много было молодых женщин, поражавших красотой. Однако, вглядываясь в прекрасные черты их застывших лиц, юноша замечал в них что-то ведьмовское, отталкивающее.
В страхе и растерянности он ждал, что будет дальше. Согласно пророчеству, призраки должны помочь ему отомстить. Но как? Убийцу притащат прямо сюда, чтобы Максимилиан мог расправиться с ним, проткнув его шпагой? Или, быть может, злодей успел умереть и его дух где-то здесь, в толпе привидений?
А тех всё прибывало. Под сводами прокатывалось эхо голосов, похожих на шелест сухой листвы. Возле Максимилиана задержалась пара: пожилой мужчина в старинной одежде с круглым стоячим воротником, с мечом на поясе, и высокая дама в длинном платье, струившемся за ней по полу.
— … Сегодня единственный день в году, когда можно отдохнуть от мук, которые мы терпим каждый день, — услышал юноша голос дамы. — Я едва дождалась его.
— Так давайте пользоваться этими недолгими минутами и веселиться! — воскликнул старик. — Когда, наконец, зазвучит музыка?
— Да, почему нет музыки? — подхватила дама. — Я хочу танцевать и забыть обо всём, а больше всего — свою жизнь, в которой я отправила на тот свет пятьдесят пять человек…
— Всего-то? — Кавалер улыбнулся и галантно приложился к её руке. — Это сущие пустяки, смею вас уверить.
— Пустяки, а приходится терпеть такие страдания! Весь год мне не дают забыть об этом… И что досаднее всего — тот, кого мне нужно было умертвить в первую очередь, скончался своей смертью!
— Понимаю вас, сударыня. И мне, в бытность мою человеком, тоже не удалось добраться до некоторых своих врагов… Вы, как порядочная женщина, использовали яд?
— Разумеется. Но одного я задушила подушкой… Это был мой муж.
Кавалер расхохотался.
— А я свою благоверную утопил в пруду!…
Пара удалилась, но через минуту вблизи Максимилиана прошествовали полуголая красотка и рыцарь, с ног до головы закованный в железо. Почти повиснув на руке своего кавалера, девица жеманилась и хихикала.
— Я завлекала гостей в уединённую комнату таверны, — рассказывала она, поводя голыми плечами. — Мужчины все такие глупые… Покажи им обнажённую грудь, и они побегут за тобой очертя голову хоть в преисподнюю…
— В своё время я и сам не прочь был пуститься вдогонку за хорошенькой козочкой! — прогудело из похожего на ведро шлема.
Страница
39 из 42
39 из 42
