146 мин, 59 сек 17769
Кроме того Геворг имел отличную успеваемость, и в этом отношении к нему не было никаких претензий, так что администрация университета на некоторое время оставила юношу в покое — одного в пустой квартире.
Начиналась поздняя осень, пора свинцовых туч, пронизывающего холода и мрачных унылых дождей, льющих без конца с неба. В воздухе запахло горьковатой холодной свежестью, и пространство вокруг сделалось звенящим и пустым, должно быть оттого, что с деревьев облетела последняя листва. Ворцлав уже не выглядел таким ярким и жизнерадостным: цветочные горшки опустели, и даже цветные крыши домов выглядели тусклыми в туманном свете дня. Но отчего-то Геворг был рад такой погоде и с удовольствием выезжал на улицу подышать свежим воздухом. Он уже привык передвигаться по городу на коляске и не чувствовал себя абсолютно беспомощным, как когда-то. Да и люди вокруг больше не выглядели такими уж счастливыми и беззаботными — осень смешала их лица в одну сосредоточенную серую маску, и Геворг, как помешанный художник, не уставал наслаждаться ею.
Перемена в настроении позволила ему немного прийти в себя и даже поправиться. Однако как Геворг ни старался, — наладить отношения со сверстниками ему всё же не удалось. Отчасти из-за его инвалидности, отчасти из-за поведения Геворга: прекрасная успеваемость и замкнутость сделали его высокомерным в глазах других людей, а постоянное самоедство мешало юноше развеять это дурное впечатление. Геворг предпочитал отсиживаться в библиотеке университета, чем пытаться завязать с кем-то дружбу, выставляя себя дураком или претворяясь рубахой-парнем. И всё же, внимание окружающих вовсе не обходило его стороной… Геворг, конечно, замечал иногда на себе недружелюбные взгляды сокурсников, но старался не придавать им значения, ведь он не делал ничего плохого. В университете Геворг всегда вёл себя скромно: здоровался с одногруппниками, стоял в общей очереди в столовую, не пользуясь привилегиями инвалида, — никто не высказывал ему претензий до того злополучного дня.
Всё произошло в библиотеке.
Группа Геворга писала тест на право получить автомат по физике, но вышло так, что сдал его один лишь Геворг, причём на отлично. После занятий он как всегда отправился в библиотеку, намереваясь убить там время до шести вечера.
Библиотекарь — милая и ещё сравнительно молодая женщина — уже давно привыкла к Геворгу. Она знала, что до закрытия он никуда не денется, и нередко оставляла его одного, чтобы попить чаю. Вот и сегодня, доверительно улыбнувшись, смотритель вышла, притворив за собой дверь. Юноша погрузился в чтение, машинально поглаживая тровант у себя под рубашкой, когда снова услышал скрип двери. Юноша не следил за временем и решил, что это вернулась библиотекарь, но внезапно раздавшийся позади него громкий смешок заставил его вздрогнуть:
— Ой, ну вы только посмотрите на этого хорошего мальчика!
Геворг резко обернулся и увидел четверых ребят со своего потока. Они приблизились к нему и теперь язвительно рассматривали Геворга, как какую-то забавную игрушку. Юноша даже не знал их по именам, но, похоже, эти парни имели какие-то претензии к нему, и от дурных предчувствий у Геворга засосало под ложечкой.
— Чего вам?
— Фу как невежливо!— один из парней взмахнул рукой и голова Геворга откинулась от резкой пощёчины.
Ошеломлённый, он не знал что сказать, и просто смотрел на своего обидчика, когда получил вторую пощёчину.
— Скажи спасибо, что ты инвалид, иначе получил бы по полной! Но мы ведь не трогаем слабаков, да ребята?
— Да! Да!— послышалось в ответ.
— Что я вам сделал?— сдавленно прошептал Геворг, утирая бегущую из носа кровь.
— А ничего! Просто меня бесит, что ты такой умник!
Они заржали, подначивая друг друга, как шакалы в стае, и Геворг понял, что он не отделается парой пощёчин. Если бы у него только были ноги… В школе он запросто отшил бы таких мерзавцев! Но подонки знали, что будут безнаказанны перед инвалидом в коляске, и только сильнее распалялись.
— Ты чёртов ублюдок!— продолжал экзекуцию самый наглый в стае, сопровождая каждое оскорбление тяжёлой пощёчиной. — Ты сосёшь у преподов за оценки! Вонючий педик!
У Геворга онемели щёки от жжения, он только чувствовал, как голова мотается из стороны в сторону, да слышал как остальные подонки ржут в голос над восклицаниями своего предводителя.
Всё дальнейшее стало неожиданностью для самого Геворга. В какой-то момент он словно отключился от реальности; боль перестала существовать, и ярость захлестнула разум Геворга. Улучив момент, он схватил ударившую его руку и вцепился зубами в указательный палец с такой силой, что послышался хруст. Парень завопил от боли и дёрнулся назад, но Геворг вцепился крепкой бульдожьей хваткой, и кровь лишь сильнее потекла на пол. Остальные обидчики в ужасе отпрянули, а Геворг, воспользовавшись оцепенением своего палача, разжал зубы и с упоением принялся грызть его руку, наслаждаясь отчаянным криком боли и ужасом в глазах поверженного обидчика.
Начиналась поздняя осень, пора свинцовых туч, пронизывающего холода и мрачных унылых дождей, льющих без конца с неба. В воздухе запахло горьковатой холодной свежестью, и пространство вокруг сделалось звенящим и пустым, должно быть оттого, что с деревьев облетела последняя листва. Ворцлав уже не выглядел таким ярким и жизнерадостным: цветочные горшки опустели, и даже цветные крыши домов выглядели тусклыми в туманном свете дня. Но отчего-то Геворг был рад такой погоде и с удовольствием выезжал на улицу подышать свежим воздухом. Он уже привык передвигаться по городу на коляске и не чувствовал себя абсолютно беспомощным, как когда-то. Да и люди вокруг больше не выглядели такими уж счастливыми и беззаботными — осень смешала их лица в одну сосредоточенную серую маску, и Геворг, как помешанный художник, не уставал наслаждаться ею.
Перемена в настроении позволила ему немного прийти в себя и даже поправиться. Однако как Геворг ни старался, — наладить отношения со сверстниками ему всё же не удалось. Отчасти из-за его инвалидности, отчасти из-за поведения Геворга: прекрасная успеваемость и замкнутость сделали его высокомерным в глазах других людей, а постоянное самоедство мешало юноше развеять это дурное впечатление. Геворг предпочитал отсиживаться в библиотеке университета, чем пытаться завязать с кем-то дружбу, выставляя себя дураком или претворяясь рубахой-парнем. И всё же, внимание окружающих вовсе не обходило его стороной… Геворг, конечно, замечал иногда на себе недружелюбные взгляды сокурсников, но старался не придавать им значения, ведь он не делал ничего плохого. В университете Геворг всегда вёл себя скромно: здоровался с одногруппниками, стоял в общей очереди в столовую, не пользуясь привилегиями инвалида, — никто не высказывал ему претензий до того злополучного дня.
Всё произошло в библиотеке.
Группа Геворга писала тест на право получить автомат по физике, но вышло так, что сдал его один лишь Геворг, причём на отлично. После занятий он как всегда отправился в библиотеку, намереваясь убить там время до шести вечера.
Библиотекарь — милая и ещё сравнительно молодая женщина — уже давно привыкла к Геворгу. Она знала, что до закрытия он никуда не денется, и нередко оставляла его одного, чтобы попить чаю. Вот и сегодня, доверительно улыбнувшись, смотритель вышла, притворив за собой дверь. Юноша погрузился в чтение, машинально поглаживая тровант у себя под рубашкой, когда снова услышал скрип двери. Юноша не следил за временем и решил, что это вернулась библиотекарь, но внезапно раздавшийся позади него громкий смешок заставил его вздрогнуть:
— Ой, ну вы только посмотрите на этого хорошего мальчика!
Геворг резко обернулся и увидел четверых ребят со своего потока. Они приблизились к нему и теперь язвительно рассматривали Геворга, как какую-то забавную игрушку. Юноша даже не знал их по именам, но, похоже, эти парни имели какие-то претензии к нему, и от дурных предчувствий у Геворга засосало под ложечкой.
— Чего вам?
— Фу как невежливо!— один из парней взмахнул рукой и голова Геворга откинулась от резкой пощёчины.
Ошеломлённый, он не знал что сказать, и просто смотрел на своего обидчика, когда получил вторую пощёчину.
— Скажи спасибо, что ты инвалид, иначе получил бы по полной! Но мы ведь не трогаем слабаков, да ребята?
— Да! Да!— послышалось в ответ.
— Что я вам сделал?— сдавленно прошептал Геворг, утирая бегущую из носа кровь.
— А ничего! Просто меня бесит, что ты такой умник!
Они заржали, подначивая друг друга, как шакалы в стае, и Геворг понял, что он не отделается парой пощёчин. Если бы у него только были ноги… В школе он запросто отшил бы таких мерзавцев! Но подонки знали, что будут безнаказанны перед инвалидом в коляске, и только сильнее распалялись.
— Ты чёртов ублюдок!— продолжал экзекуцию самый наглый в стае, сопровождая каждое оскорбление тяжёлой пощёчиной. — Ты сосёшь у преподов за оценки! Вонючий педик!
У Геворга онемели щёки от жжения, он только чувствовал, как голова мотается из стороны в сторону, да слышал как остальные подонки ржут в голос над восклицаниями своего предводителя.
Всё дальнейшее стало неожиданностью для самого Геворга. В какой-то момент он словно отключился от реальности; боль перестала существовать, и ярость захлестнула разум Геворга. Улучив момент, он схватил ударившую его руку и вцепился зубами в указательный палец с такой силой, что послышался хруст. Парень завопил от боли и дёрнулся назад, но Геворг вцепился крепкой бульдожьей хваткой, и кровь лишь сильнее потекла на пол. Остальные обидчики в ужасе отпрянули, а Геворг, воспользовавшись оцепенением своего палача, разжал зубы и с упоением принялся грызть его руку, наслаждаясь отчаянным криком боли и ужасом в глазах поверженного обидчика.
Страница
12 из 42
12 из 42