Ветта

План Лебовски был давно избит фильмами, книгами и детективными сериалами, но он был прост и в каком-то смысле надёжен. По крайней мере, Раду не приходилось привлекать дополнительных людей — важный фактор, учитывая, сколько сторонников среди полиции насчитывала в своих рядах «Секта э Морти Апостолулуй». Детективу нужно было только получить хорошие кадры, подтверждающие намерения адептов убить юношу на жертвенном алтаре. Тогда — при хорошей игре — он сумел бы спасти мальчика, и разоблачить адептов… План, основанный на куче неизвестных и переменных, но у Раду не было другого, поэтому он полагался на удачу и на чудо. Да! Пусть Пшемек верит в их план — детективу, знающему все его слабые места, оставалось только чудо…

Вернувшись в гостиницу, Раду застал Пшемека за молитвой, но на этот раз ничего не сказал и молча позволил старику закончить свой ритуал.

— Каков наш план?— тихо поинтересовался господин Сирумем, поднимаясь с колен.

— Вы должны будете пойти в секту и настоять на том, чтобы вам позволили смотреть на жертвоприношение.

— Но мне не разрешат! Они не допустят меня!

— Откуда такая уверенность?— недовольно поморщился Лебовски, заранее знавший, что здесь будет загвоздка.

— Я уже просил, когда они забирали Геворга, и мне отказали!

— Господин Сирумем, вы обязаны попасть туда, без этого у нас ничего не получится!

— Но как… как же мне сделать это?!

— Я не знаю!— Раду прошёлся по комнате, меряя пол из угла в угол. — Вы же отец! К тому же преданный настолько, что отдали своего ребёнка на смерть! Неужели они не допустят вас?! Неужели они будут сомневаться?!

— Вы не знаете их… Когда дело касается ритуала Мораны, всё должно быть приготовлено идеально — в этом весь смысл ритуала! Даже если я попрошусь во второй раз…

— Мы обязаны попробовать, — твёрдо отчеканил Лебовски, — другого плана у меня просто нет…

Они подъехали к территории секты за пару часов до заката: Раду справедливо полагал, что главное событие вечера, как и всегда, начнётся не раньше одиннадцати, поэтому засветло незаметно обвёл Пшемека вокруг территории, выспрашивая у него, где что находится. Пшемек не знал точного местоположения тайно-залы Ворцлавского прихода, но был уверен, что это подвальное помещение с восточной стороны здания.

— Понимаете, ритуал Мораны длится почти всю ночь, и заканчивается, когда солнечные лучи попадают в специальное отверстие «Нанштара» — это означает утренняя звезда на языке секты. Свет должен быть естественным, солнечным, так что…

— Да, всё логично, эта ваша «тайно-зала» в левом крыле, и скорее всего, в подвале. Но я уже проводил обыск прихода! Тогда со мной работало несколько полицейских, и мы не обнаружили никаких потайных помещений!

— А вы уверены, что они искали так же усердно, как вы?— почти с насмешкой поинтересовался Пшемек, и Раду стало не по себе. А действительно, что если все те молодые ребята только делали вид, что ищут? А на самом деле выполняли тайный приказ адептов…

— В любом случае, я навешу на вас маячок, так что буду знать обо всех ваших перемещениях и не отстану. Ваша задача — попасть на жертвоприношение и постараться сделать так, чтобы камера, — он поправил стеклянную пуговицу у Пшемека на груди, — всё хорошо и чётко записала. Вам понятно? Когда станет жарко, я выйду на сцену и сделаю всё, чтобы остановить этих мерзавцев!

— Они могут вас не послушать, — тоскливо протянул Пшемек.

— У нас будет преимущество, — ободряюще улыбнулся Раду, — против научного прогресса не попрёшь! Да и вот это, — он показал Пшемеку свой пистолет, заткнутый за пояс, — тоже может произвести определённое впечатление. Вы говорите, охраны у них нет?

— Как таковой — нет. Но в приходе постоянно ночует около полусотни молодых девушек и юношей, и все они прекрасно знают друг друга. Если им на глаза попадётся чужак — вы окажетесь в незавидном положении!

— Постараюсь не попасться. А сейчас предлагаю вам выдвигаться в путь! Пока вы будете идти к воротам я ещё раз проверю, как работает наша связь, так что не пугайтесь. И удачи вам, господин Сирумем.

— Умаир Теруме, — загадочно ответил Пшемек, со вздохом перекрестился и пошёл вверх по темнеющей улице.

Раду наблюдал за ним из-за угла дома, время от времени шепча в микрофон слова, и наблюдая реакцию Пшемека — связь работала отлично, да и картинка шла очень хорошая. Оставалось только надеяться, что несчастного отца пустят посмотреть на последние секунды жизни его парализованного сына…

Когда Пшемек позвонил, и к воротам вышел человек, одетый в тёмный костюм, Раду окончательно скрылся за углом, чтобы неосторожным движением не выдать себя — он всё прекрасно слышал через наушники, и видел картинку происходящего на мониторе портативного компьютера.

«Здравствуйте, господин Пражек!