Стражи темного пламени

Более того, отец господина Смита, как потом оказалось, работал в лаборатории Кили и оставался с тем до конца, когда другие от него отвернулись. Но об этом всем я узнал значительно позже… С того момента, как я прочел первое письмо господина Смита, между нами завязалась интереснейшая переписка. Его познания в прикладной части оккультной науки были потрясающи! Его замечания, брошенные как бы невзначай в письме, заставляли меня с головой уходить в поиски решений и «доказательств». Его вопросы ставили меня в тупик своей кажущейся простотой. Но, когда я начинал искать аргументы для ответа на них, всегда натыкался на массивы нового знания и понимания, которые приходилось штурмовать со всей энергией, мне подвластной. Именно под его влиянием я занялся алхимией, каббалой и другими науками, о которых в «приличном обществе» принято вспоминать только как о некотором анекдотце или, в лучшем случае, как о чем-то, чуждом «современному человеку». Сейчас, когда прошли годы с того времени, я, полностью осознавая это, могу назвать господина Смита своим Учителем.

Мастер замолчал, поддавшись воспоминаниям…

— К моему величайшему сожалению, — после паузы продолжил он, — наша переписка с господином Смитом, так неожиданно начавшаяся с моей статьи, так же неожиданно закончилась. Он перестал отвечать на мои письма — как электронные, так и обычные. И я понял, что жизнь его оборвалась…

Каково же было мое удивление, когда где-то через полгода после последнего сообщения от него, я получил письмо от американской инюрколлегии. Какой-то клерк сообщал мне, что господин Смит почил, и, согласно его последней воле, я определен как единственный наследник всего движимого и недвижимого его имущества. Средства мне тогда уже позволяли, и я немедленно отправился в Америку, движимый скорее желанием воздать последние почести господину Смиту, чем меркантильными интересами. Его душеприказчик был чрезвычайно удивлен, когда, вступив в права наследования, я передал практически все полученные средства в фонд борьбы со СПИДом, оставив себе только библиотеку и обширный архив семьи Смитов, которые я и перевез сюда.

Уже дома, разбирая этот архив, состоявший из доброй сотни картонных коробок, я наткнулся на большой картонный конверт, запечатанный крест-накрест клейкой лентой и подписанный «Моему наследнику». В нем было несколько любопытных рукописей и переписка Смита-старшего. Но, что было наиболее интересным — это рабочая тетрадь самого Кили, которую он вел в последние годы своей жизни. Вот она, эта тетрадь, — сказал Мастер, показывая на потрепанную книгу, лежавшую на столе. — Из нее я многое узнал и понял, что Кили смог сделать в последние годы и чего он не рассказал докучливым проверяющим…

— Значит, — подал голос Александр, — Кили таки удалось, несмотря на предостережения Блаватской, создать двигатель, работающий без его собственного воздействия?!

— Это хорошо, что ты, Александр, в своих «экономических» изысканиях не пренебрег мнением такого «околонаучного авторитета», как Блаватская…

— И вам удалось его построить? — спросила Катерина.

— Конечно, — спокойно ответил Мастер. — И, как это не кощунственно может прозвучать, именно полученная с помощью «мотора Кили» электроэнергия горит в этих лампочках, — показал он на светильники.

— Но, если все так просто, — задумчиво проговорила Катерина, — почему вы все-таки не отдали эту энергию какому-нибудь демократическому правительству?

— По той же причине, которая и тебя, Катя, заставила исписать пятьдесят страниц, совершенно искренне и, кстати, очень убедительно доказывая мне всю «экономическую несостоятельность» такого проекта! Ведь вся современная «демократия», а в особенности так называемая «западная демократия» — это миф, созданный для этого самого «демоса»! Под его прикрытием творятся самые кровавые преступления нашего века. На самом же деле, то, что существует в нашем мире сегодня, — это мафиозно-фашиствующий монополизм, замешанный на крутой шовинистической основе! И ты думаешь, у меня поднялась бы рука отдать в их распоряжение силу, которую еще древние атланты знали и называли Маш-Мак?! Кстати, именно эта сила атлантов и погубила в конечном итоге.

— Нет, конечно… — Внезапно догадка исказила ее лицо. — Но, ведь если Кили все-таки удалось создать свой «мотор», где гарантии, что кому-то еще не удастся то же?! И где гарантии того, что тот не выпустит этого «джина» из бутылки?!

— Этот вопрос, во всей своей сложности, вставал и передо мной! Я мог лишь уповать на те Высшие Силы, которые создали этот мир и тысячелетия ведут его через все те испытания, что ему довелось и еще предстоит испытать…

— Слабое утешение, — глухо отозвался Александр. — Особенно сейчас…

— Ох, не торопись с заключениями, Саша, — сказал Мастер. — Мир прекрасен в своем совершенстве! Как-то один сумасшедший японец сказал: «Обнаружить глупость народа — этим не стоит гордиться.