Добавить в моё избранное
145 мин, 59 сек 5739
И не в том, что в свои тридцать с хвостиком (ну, совсем маленький такой хвостик, просто хвостишек) она жила сама. Она ждала чего-то совершенно иного, того, что могло вместить ее всю, как она сейчас вмещала в себя этот дождь и этот Город.
Туман оседал росой на ветках деревьев и крашенных кирпичах. Улица струилась из-под ног Катерины и уже в трех шагах исчезала во влажном полумраке. Свет фонарей молоком лился откуда-то сверху. Дома смотрели на нее темными окнами, встречали и провожали дальше — в туман…
— Хороший вечер, — раздался из тумана голос.
Такое бесцеремонное вмешательство в процесс ее хождения, да еще в час ночи, посреди пустой улицы, сбросило Катерину с высот самосозерцания прямо на мокрый асфальт. «Еще нехватало, чтобы все услышали, как я шмякнулась!», — подумала она. Страха не было: кто позарится на ее добро?! Да и уверенности в себе ей было не занимать. Так уверены в себе или те, кто многое пережил, или те, кто ничего в этой жизни не знавал. А у Катерины, был богатейший опыт случайных встреч с неприятностями…
Она резко обернулась на голос, готовясь примерно наказать нахала, так бесцеремонно вмешавшегося в святая святых ее одинокого самосозерцания, и увидела, как из тумана медленно вырисовывается фигура незнакомца. Вдруг между ними вынырнул еще один силуэт — огромной черной птицы. Заблудившийся в тумане ворон спустился к самой земле и оказался прямо между ними. От неожиданности Катерину передернуло. Но и для птицы это было более чем неожиданность — люди на уровне ее мира! Издав крик ужаса, ворон взметнулся вверх, и оттуда еще долго доносилось его испуганное и возмущенное карканье.
— Вот чего я меньше всего хотел, — так это чтобы наше знакомство начиналось с испуга, Катерина!
«Вот так номер! Он меня еще и знает!», — подумала, отдуваясь, она. Это уже становилось любопытным: среди своих знакомых она не знала ни одного любителя ночных прогулок, да еще под дождем.
— Мы, кажется, где-то встречались, — улыбаясь, сказал бородатый незнакомец.
Его лицо осветил услужливый свет фонаря, и Катерина сразу вспомнила этот уверенный взгляд зеленых глаз. Она уже видела эти глаза. Недели две назад — у себя в офисе. Сразу вспомнилась суматоха, которую поднял шеф из-за визита этого человека к ним. Память быстро восстанавливала картинку мечущегося шефа и его непривычно заискивающий взгляд, прикованный к незнакомцу в черном сюртуке и с тростью в руках. Это было что-то! Таким своего нынешнего шефа Катерина не видела никогда! Ни до, ни после. Появись у них в офисе сам премьер-министр, вряд ли он был бы удостоен таких почестей и внимания. Кем же был этот человек, шеф так им и не сказал — только округлил и закатил глаза с немым мычанием. Зато его секретарша Лидочка по секрету шепнула Катерине, что тот — «ну-у очень богатый мужик». Живет отшельником в собственном огромном доме, прямо в центре города, выбирается из него раз в кои веки и только для того, чтобы, как она выразилась, заработать еще одну кучу денег и снова исчезнуть. Бизнесмены так и зовут его между собой — граф Монтекристо или просто — Граф.
— И он — не женат, — закончила свой шепот Лидочка, мечтательно зажмурившись.
«Ага, и вампир в придачу» — про себя добавила, смеясь, Катерина. Вот имени его она никак не могла вспомнить, в голове вертелось только булгаковское — Мастер.
— Я рад, что и вы тоже любите гулять по ночам. Особенно в тумане, — его голос звучал спокойно и как-то особенно по-доброму. — Вы не возражаете, если я напрошусь составить вам компанию?
— Совсем нет, — отозвалась, наконец, Катерина. — Тем более что не каждый вечер компанию мне предлагает человек, о котором довелось наслушаться столько странного и интересного, что даже Монтекристо после этого кажется наивным простачком.
— Только из тюрьмы мне бегать не доводилось, — подхватив ее игру, ответил Мастер.
Довольно странно и удивительно легко было болтать с этим человеком посреди ночной улицы. Со стороны они выглядели, должно быть, любопытно: она — маленькая, худенькая («метр с кепкой», как дразнили ее друзья), в потертых джинсах и длинном мягком свитере навыпуск, и он — высокий, в черном длинном плаще до земли и с черной же тростью с серебряным набалдашником. Именно эта вещь, единственная, вызывала у Катерины неприятные ассоциации — сделанный явно очень давно набалдашник изображал череп, выглядывающий из середины свернутого в длинную трубку серебряного же свитка. Пустые глазницы смотрели на нее снизу из темноты, будто изучая и оценивая: на что ты сгодишься, девочка?
— Зачем вам эта трость? — спросила Катерина, чтобы отогнать от себя навязчивый взгляд снизу вверх. Спросив, она поняла, что ее-то интересовало больше не «зачем?», а «почему?» — почему именно такая трость и что означает этот череп. Но вопрос уже прозвучал, и Катерина смутилась — получилось не слишком-то вежливо.
Туман оседал росой на ветках деревьев и крашенных кирпичах. Улица струилась из-под ног Катерины и уже в трех шагах исчезала во влажном полумраке. Свет фонарей молоком лился откуда-то сверху. Дома смотрели на нее темными окнами, встречали и провожали дальше — в туман…
— Хороший вечер, — раздался из тумана голос.
Такое бесцеремонное вмешательство в процесс ее хождения, да еще в час ночи, посреди пустой улицы, сбросило Катерину с высот самосозерцания прямо на мокрый асфальт. «Еще нехватало, чтобы все услышали, как я шмякнулась!», — подумала она. Страха не было: кто позарится на ее добро?! Да и уверенности в себе ей было не занимать. Так уверены в себе или те, кто многое пережил, или те, кто ничего в этой жизни не знавал. А у Катерины, был богатейший опыт случайных встреч с неприятностями…
Она резко обернулась на голос, готовясь примерно наказать нахала, так бесцеремонно вмешавшегося в святая святых ее одинокого самосозерцания, и увидела, как из тумана медленно вырисовывается фигура незнакомца. Вдруг между ними вынырнул еще один силуэт — огромной черной птицы. Заблудившийся в тумане ворон спустился к самой земле и оказался прямо между ними. От неожиданности Катерину передернуло. Но и для птицы это было более чем неожиданность — люди на уровне ее мира! Издав крик ужаса, ворон взметнулся вверх, и оттуда еще долго доносилось его испуганное и возмущенное карканье.
— Вот чего я меньше всего хотел, — так это чтобы наше знакомство начиналось с испуга, Катерина!
«Вот так номер! Он меня еще и знает!», — подумала, отдуваясь, она. Это уже становилось любопытным: среди своих знакомых она не знала ни одного любителя ночных прогулок, да еще под дождем.
— Мы, кажется, где-то встречались, — улыбаясь, сказал бородатый незнакомец.
Его лицо осветил услужливый свет фонаря, и Катерина сразу вспомнила этот уверенный взгляд зеленых глаз. Она уже видела эти глаза. Недели две назад — у себя в офисе. Сразу вспомнилась суматоха, которую поднял шеф из-за визита этого человека к ним. Память быстро восстанавливала картинку мечущегося шефа и его непривычно заискивающий взгляд, прикованный к незнакомцу в черном сюртуке и с тростью в руках. Это было что-то! Таким своего нынешнего шефа Катерина не видела никогда! Ни до, ни после. Появись у них в офисе сам премьер-министр, вряд ли он был бы удостоен таких почестей и внимания. Кем же был этот человек, шеф так им и не сказал — только округлил и закатил глаза с немым мычанием. Зато его секретарша Лидочка по секрету шепнула Катерине, что тот — «ну-у очень богатый мужик». Живет отшельником в собственном огромном доме, прямо в центре города, выбирается из него раз в кои веки и только для того, чтобы, как она выразилась, заработать еще одну кучу денег и снова исчезнуть. Бизнесмены так и зовут его между собой — граф Монтекристо или просто — Граф.
— И он — не женат, — закончила свой шепот Лидочка, мечтательно зажмурившись.
«Ага, и вампир в придачу» — про себя добавила, смеясь, Катерина. Вот имени его она никак не могла вспомнить, в голове вертелось только булгаковское — Мастер.
— Я рад, что и вы тоже любите гулять по ночам. Особенно в тумане, — его голос звучал спокойно и как-то особенно по-доброму. — Вы не возражаете, если я напрошусь составить вам компанию?
— Совсем нет, — отозвалась, наконец, Катерина. — Тем более что не каждый вечер компанию мне предлагает человек, о котором довелось наслушаться столько странного и интересного, что даже Монтекристо после этого кажется наивным простачком.
— Только из тюрьмы мне бегать не доводилось, — подхватив ее игру, ответил Мастер.
Довольно странно и удивительно легко было болтать с этим человеком посреди ночной улицы. Со стороны они выглядели, должно быть, любопытно: она — маленькая, худенькая («метр с кепкой», как дразнили ее друзья), в потертых джинсах и длинном мягком свитере навыпуск, и он — высокий, в черном длинном плаще до земли и с черной же тростью с серебряным набалдашником. Именно эта вещь, единственная, вызывала у Катерины неприятные ассоциации — сделанный явно очень давно набалдашник изображал череп, выглядывающий из середины свернутого в длинную трубку серебряного же свитка. Пустые глазницы смотрели на нее снизу из темноты, будто изучая и оценивая: на что ты сгодишься, девочка?
— Зачем вам эта трость? — спросила Катерина, чтобы отогнать от себя навязчивый взгляд снизу вверх. Спросив, она поняла, что ее-то интересовало больше не «зачем?», а «почему?» — почему именно такая трость и что означает этот череп. Но вопрос уже прозвучал, и Катерина смутилась — получилось не слишком-то вежливо.
Страница
2 из 43
2 из 43
