Глиняный Орфей

Но довольно филологии. В эту ночь Эрда Айнеса пробудило ото сна нечто куда более материальное.

Какой-то стук и грохот среди ночи. Эрд Айнес в испуге высунул голову из спального мешка и обнаружил, что в комнате помимо него и когтя есть еще кто-то, причем весьма шумно заявляющий о своем присутствии. Эрд Айнес нашарил в темноте фонарик и включил его, осветив уродливую горбатую фигуру в роскошном шитом плаще, с необыкновенной сноровкой орудовавшую какими-то инструментами. Прежде, чем Эрд Айнес успел что-нибудь сказать, горбун спрятал инструменты куда-то во внутренние карманы своего плаща, полюбовался на плод рук своих — неровную, отвратительно выглядевшую дыру в стене — и заспешил прочь, не оставив никаких следов своего пребывания, за исключением вышеупомянутой дыры.

Очень мило. В коллекции загадок снова прибавилось, да и непрошеный визит согнал сон, так что Эрд Айнес ничего не нашел для себя лучшего, чем воспользоваться все тем же фонариком для исследования нечаянно открывшегося пространства. Он неплохо знал планировку дома, который коготь избрал в качестве места своего ночлега, и быстро понял, что тянувшийся от дыры коридор явно никак не связан с известными ему комнатами.

И снова лабиринт. И снова, как и прежде в башне, Эрд Айнес преодолел его словно одним мгновенным усилием воли. Тут же, повинуясь какому-то смутному чувству, выбирая один из многих коридоров в развилке.

И, как ни странно, снова Эрд Айнес быстро вышел к цели, к чему-то представляющему интерес, так как внезапно из-за поворота забрезжил свет, желтоватый и фосфоресцирующий. Вскоре Эрд Айнес вышел к его источнику, войдя в огромный, залитый призрачным светом зал.

Было холодно и сыро, с потолка капала вода. Освещение давала желтая поросль на стенах — видимо, какая-то разновидность грибка. Но самым странным был здесь не светящийся грибок, а человеческие фигуры, гротескно преображенные мертвенным сиянием стен. То были те же горожане, Эрд Айнес узнавал их — та же одежда, те же лица. Видимо, какими-то тайными путями они ночью пробирались в подземные залы.

Цель была очевидна. Они ели.

Жадные, цепкие руки подносили ко рту слой светящейся, пахнущей сыростью массы — и они проглатывали ее, и невиданная Эрдом Айнесом до этого радость лучилась на их обычно хмурых лицах.

Вот, значит, как питаются горожане.

Некоторое время побродив по подземельям, Эрд Айнес обнаружил, что подобных залов множество, светящаяся поросль на стенах — обильна, а горожане обладают прекрасным аппетитом — правда, не отличаются разнообразием меню.

Что же до самого грибка, то его вид не вызывал у Эрда Айнеса жажду его попробовать. Но постепенно любопытство перевесило, и Эрд Айнес лизнул желтую массу, а потом даже проглотил пригоршню.

Пища горожан оказалась довольно вкусной. Как свежее холодное тесто. И странно знакомой. Как давно забытая мелодия.

Обратный путь Эрд Айнес нашел без труда. И всю ночь бродил по Городу. Во сне.

С утра Эрд Айнес заметил в море у берега рыбацкую лодку. Заинтригованный, он бросился к своей, и интенсивно начал грести в сторону неведомо откуда объявившихся рыбаков.

В лодке сидели двое. Явно не горожане, хотя и похожи чем-то — такие же заторможенные и грустные. Зато загорелые, пропахшие морем и с загрубевшими от мозолей ладонями. Изголодавшийся по ответам Эрд Айнес тут же закидал их вопросами:

— Кто вы? Что здесь делаете? Откуда взялись?

— С Острова мы, — степенно ответил старший из двух. — Рыбачим. Сам-то ты откуда будешь?

— Да я из Города буду, уже неделю там живу.

— Из Города? Из какого города? — недоверчиво отозвался младший.

— Ну вот он, отсюда виден. Уж не знаю, как он у вас называется, — и Эрд Айнес указал рукой в направлении скопления крыш за пирсом.

— Эй, ты чего, парень? — аж отдернулся назад младший.

— Нет там никакого города. Тебя, чай, солнцем не перепекло? — заботливо спросил старший.

— Как нет? — опешил Эрд Айнес. — Я же отсюда вижу, что есть!

— Во дает! Вечно у этих городских голова не на месте, а глаза уж и не знаю в какое место вставлены.

Эрд Айнес вспылил:

— Я не знаю, в какое место у меня глаза вставлены, а только Я! Отсюда! Вижу! Город! Своими! Собственными!

— Ой, беда… — протянул младший, а старший, посерьезнев, добавил:

— Нету там никакого города, старый пирс с лодками там, по которому этот слепой полудурок ходит, а за ним — глинистые холмы, да все.

— Прям так никакого города? А булькающий холм? А горбун с киркой? А трехэтажный старик в башне? А желтые светящиеся грибы? А… — Эрд Айнес умолк, внезапно осознав, насколько нелепо звучит все им произнесенное.

— Ой, тяжело… — снова пропел младший.

Старший почесал грязную голову:

— М-да, действительно тяжело.