Добавить в моё избранное
127 мин, 6 сек 11666
Испуганно отшатываются посетители книжного. Даже после прыжка осанка у нее, по-другому и не скажешь, — величественная.
— Ну?! Что я тебе говорила? Кто у нас тут папочка? А? Нет, ну кто? — Лили, улыбаясь до ушей, тычет себя большим пальцем в гордо выпяченную грудь. Другая рука торжественно воздымает обретенную книгу.
«Какая же она красивая. И высокая. И спина у нее прямая. Ну почему я не такая??? — вздыхает про себя Кира. — Хотя все это спектакль. Не больше, чем никудышная любительская постановка»…
— Куда ты дела наши сумки?
— Вот на столике, — показывает Кира. Лили хватает свою и бросает вторую подруге.
— Ну, ты что, за меня не рада? — на лицо Лили набегает тень.
— Рада, конечно! — Кира широко улыбается. — А теперь расскажи, зачем тебе понравился этот бужал…
— ВИ-КОНТ ДЕ БРА-ЖЕ-ЛОН! — делая ударение на каждом слоге, говорит Лили. — Черт, если ты еще раз неправильно ее назовешь, я не пожалею денег и запихну эту книгу…
Путь девушек пересекает женщина-консультант и плетущийся за ней худой мужчина с крючковатым носом:
— Девушка, вы не подскажите? — уныло вопрошает он. — Я собираю такие, — он пытается протянуть девушке-консультанту книгу, но та не оглядывается, уверенно направляясь по одному ей известному маршруту.
— Подскажу, — женщина невозмутимо продолжает идти дальше.
— А почему вы от меня убегаете? Я собираю вот так… — он снова пытается протянуть ей томик.
— Да не убегаю я от вас, мне надо поставить эти книги на полку, — женщина останавливается рядом со стеллажом и начинает расставлять книги, которые до этого несла в руках.
— Понимаете, я собираю такие книги…
Кира и Лили переглядываются и смеются.
— Так зачем тебе «Де Бражелон»? О, неужели я правильно сказала. Ты что в детство впадаешь?
— Ты будешь смеяться.
— Да брось ты! Говори.
— Ну…
— Говори!
— Я познакомилась в Интернете с одним парнем.
— О, это многое объясняет, — чересчур едко замечает Кира и тут же жалеет о сказанном, встретившись с укоризненным взглядом.
— Хорошо, я больше ничего рассказывать не буду! — Лили возмущенно скрещивает руки на груди.
— Ну ладно тебе, прости! И что с этим парнем?
— Он у себя в блоге описывает, как читал Дюма, а потом поехал во Францию, чтобы посетить все места, которые упоминались в книгах. Здорово, правда?! — Лили вскидывает руки и мечтательно прикусывает губу.
— Похоже, он тебе нравится. А ты с ним виделась? По-настоящему?
— Нет, — Лили краснеет. — На самом деле, мы не знакомы. Я просто копалась в Интернете и случайно набрела на его блог. И мне очень понравилось! Так интересно… Ты смотришь на мир глазами другого человека! Но он вел дневник только до 2008 года, и сейчас там не появляется. Я ему написала, но вряд ли ответит, — грустно заканчивает она.
— Тебе что, парней мало?
— Ты не понимаешь! Я…
— Ладно, прости. А ты пробовала написать тем людям, с кем он еще общался?
— Да, но его никто лично не знал! Только по переписке. Единственное, что я знаю — он жил в нашем городе и работал преподавателем. Но я очень хочу его найти.
— Лили.
— Да?
— Ты в порядке? Я почему спра… — на секунду какая-то тень наползает на лицо Лили, но тут же исчезает.
— Да что ты! Конечно! Со мной всегда все в порядке, ты же знаешь я сильная, — гордо улыбается Лили. — И теперь весь город будет видеть, как я танцую! — восклицает она и вдруг начинает кружиться на месте, запрокинув вверх лицо.
Фотовспышка успевает запечатлеть только растекшуюся в движении фигуру.
Глава 3
Протяните больному, одному из тех, кого так жестоко называют неизлечимыми, соломинку надежды, как он тут же соорудит себе из нее бревно, а из бревна — целый дом.
Стефан Цвейг «Нетерпение сердца»
Надежда.
Пессимистам проще — они ни на что не надеются, дозволяя судьбе преподносить нежданные сюрпризы. А оптимисты глупо верят, что все будет лучше.
Лили сидела напротив зала ожидания железной дороги — на шершавом холодном асфальте, который давно истерзали многочисленные трещины и стебельки сухой травы.
Силы, что пришли словно ниоткуда и наполнили тело при виде домов, бесследно исчезли. Вернулись жар и слабость, а в носу постоянно свербило, вынуждая девушку безостановочно чихать.
Город, точнее городок (она пересекла его за какие-то полтора часа), был пуст. Абсолютно, совершенно пуст. Советские двух-и пятиэтажные дома, будто скопированные со столичных предместий облупились и посерели. Тут и там ввалились внутрь стены, обнажили грязные обеденные столы, с забытой на них едой, диваны, прогнившие от непогоды, лопнувшие кинескопы телевизоров…
Она кричала, зовя людей, стучала в двери, заглядывала в разбитые окна.
— Ну?! Что я тебе говорила? Кто у нас тут папочка? А? Нет, ну кто? — Лили, улыбаясь до ушей, тычет себя большим пальцем в гордо выпяченную грудь. Другая рука торжественно воздымает обретенную книгу.
«Какая же она красивая. И высокая. И спина у нее прямая. Ну почему я не такая??? — вздыхает про себя Кира. — Хотя все это спектакль. Не больше, чем никудышная любительская постановка»…
— Куда ты дела наши сумки?
— Вот на столике, — показывает Кира. Лили хватает свою и бросает вторую подруге.
— Ну, ты что, за меня не рада? — на лицо Лили набегает тень.
— Рада, конечно! — Кира широко улыбается. — А теперь расскажи, зачем тебе понравился этот бужал…
— ВИ-КОНТ ДЕ БРА-ЖЕ-ЛОН! — делая ударение на каждом слоге, говорит Лили. — Черт, если ты еще раз неправильно ее назовешь, я не пожалею денег и запихну эту книгу…
Путь девушек пересекает женщина-консультант и плетущийся за ней худой мужчина с крючковатым носом:
— Девушка, вы не подскажите? — уныло вопрошает он. — Я собираю такие, — он пытается протянуть девушке-консультанту книгу, но та не оглядывается, уверенно направляясь по одному ей известному маршруту.
— Подскажу, — женщина невозмутимо продолжает идти дальше.
— А почему вы от меня убегаете? Я собираю вот так… — он снова пытается протянуть ей томик.
— Да не убегаю я от вас, мне надо поставить эти книги на полку, — женщина останавливается рядом со стеллажом и начинает расставлять книги, которые до этого несла в руках.
— Понимаете, я собираю такие книги…
Кира и Лили переглядываются и смеются.
— Так зачем тебе «Де Бражелон»? О, неужели я правильно сказала. Ты что в детство впадаешь?
— Ты будешь смеяться.
— Да брось ты! Говори.
— Ну…
— Говори!
— Я познакомилась в Интернете с одним парнем.
— О, это многое объясняет, — чересчур едко замечает Кира и тут же жалеет о сказанном, встретившись с укоризненным взглядом.
— Хорошо, я больше ничего рассказывать не буду! — Лили возмущенно скрещивает руки на груди.
— Ну ладно тебе, прости! И что с этим парнем?
— Он у себя в блоге описывает, как читал Дюма, а потом поехал во Францию, чтобы посетить все места, которые упоминались в книгах. Здорово, правда?! — Лили вскидывает руки и мечтательно прикусывает губу.
— Похоже, он тебе нравится. А ты с ним виделась? По-настоящему?
— Нет, — Лили краснеет. — На самом деле, мы не знакомы. Я просто копалась в Интернете и случайно набрела на его блог. И мне очень понравилось! Так интересно… Ты смотришь на мир глазами другого человека! Но он вел дневник только до 2008 года, и сейчас там не появляется. Я ему написала, но вряд ли ответит, — грустно заканчивает она.
— Тебе что, парней мало?
— Ты не понимаешь! Я…
— Ладно, прости. А ты пробовала написать тем людям, с кем он еще общался?
— Да, но его никто лично не знал! Только по переписке. Единственное, что я знаю — он жил в нашем городе и работал преподавателем. Но я очень хочу его найти.
— Лили.
— Да?
— Ты в порядке? Я почему спра… — на секунду какая-то тень наползает на лицо Лили, но тут же исчезает.
— Да что ты! Конечно! Со мной всегда все в порядке, ты же знаешь я сильная, — гордо улыбается Лили. — И теперь весь город будет видеть, как я танцую! — восклицает она и вдруг начинает кружиться на месте, запрокинув вверх лицо.
Фотовспышка успевает запечатлеть только растекшуюся в движении фигуру.
Глава 3
Протяните больному, одному из тех, кого так жестоко называют неизлечимыми, соломинку надежды, как он тут же соорудит себе из нее бревно, а из бревна — целый дом.
Стефан Цвейг «Нетерпение сердца»
Надежда.
Пессимистам проще — они ни на что не надеются, дозволяя судьбе преподносить нежданные сюрпризы. А оптимисты глупо верят, что все будет лучше.
Лили сидела напротив зала ожидания железной дороги — на шершавом холодном асфальте, который давно истерзали многочисленные трещины и стебельки сухой травы.
Силы, что пришли словно ниоткуда и наполнили тело при виде домов, бесследно исчезли. Вернулись жар и слабость, а в носу постоянно свербило, вынуждая девушку безостановочно чихать.
Город, точнее городок (она пересекла его за какие-то полтора часа), был пуст. Абсолютно, совершенно пуст. Советские двух-и пятиэтажные дома, будто скопированные со столичных предместий облупились и посерели. Тут и там ввалились внутрь стены, обнажили грязные обеденные столы, с забытой на них едой, диваны, прогнившие от непогоды, лопнувшие кинескопы телевизоров…
Она кричала, зовя людей, стучала в двери, заглядывала в разбитые окна.
Страница
11 из 38
11 из 38
