Добавить в моё избранное
127 мин, 42 сек 1227
«Я знаю, что вы дома!»— хуже не будет, если он так покричит, вдруг я и правда здесь. Глядишь, испугаюсь и открою. А на «нет» и суда нет. Но, может, я не дома»…— посмеялся Курин.
— Открывайте же наконец! У вас на кухне телевизор работает, глупо притворяться, что вас нет.
Ничего у него на кухне не работает! Алексей давно перетащил телевизор вместе с антенной в ванную и смотрел его с самым низким уровнем громкости. Как Корытцев разглядел? Неужели все дело в окошке между кухней и ванной? Что-и шторы не помогают?
Голос из-за двери не давал скучать.
— Господин Курин!— и опять звонки.
«Значит, и шторы не помогают, — понял скрывающийся, — И что, я всю жизнь от него прятаться буду?!»
Алексей выключил телевизор, спрятал цветок в комнатном шкафу. Взъерошил волосы и включил в прихожей свет.
— Минутку, я сейчас!— объявил он, и приняв заспанный вид, открыл дверь.
— Здравствуйте, — промямлил как будто спросонья Курин и потер ладонями лицо, — а я вот отсыпался тут, понимаете ли… Телек включил, посмотрел чуток и заснул…
Корытцеву ничего не оставалось, кроме как сделать вид, что поверил в предложенную версию. Ругаться было не на руку.
Алексей пригласил следователя на кухню, усадил на диван.
— Странно, а где же телевизор, собственно?— осмотревшись, удивился Павел Сергеевич.
— А? Он там — в ванной.
— Вы смотрели его в ванной?
— Да, иногда, знаете, такое желание вдруг возникает скрыться ото всего мира, уединиться в каком-то уголке… На кухне не совсем то. Чем теснее, тем уютнее, что ли… И еще звук воды, бульканье это умиротворяет. Нервы в норму приходят.
— И уснули? Как вам только повезло не захлебнуться?
— Да нет, когда меня ко сну начало клонить, я сюда пришел спать.
— Вот оно как, — притворился ребенком Павел Сергеевич.
— Угу.
— Впрочем, не станем отвлекаться на пустяки. Так вы не решились еще разбогатеть?
— То есть?
— И вновь вы за старое. Я о растении.
— Разве я не отдал его вам?
— Нет, конечно. И мы вдвоем об этом знаем. Кстати, хотел вернуть вам «декабрист», он в машине. Но водителя уже отпустил сегодня-с машиной, конечно, -так что отдам в следующий раз, ладно?
— Хорошо.
— Так вернемся к вашему цветку. Знаете, не очень хотелось бы распространяться, для каких целей он может быть применен… Я просто хочу предложить вам за него десять тысяч евро. Я даю вам деньги — вы мне растение, и мы навсегда прощаемся, согласны?
— Ну и ну! Да чем же оно может быть так ценно?— не сдержался Курин.
— Ага! Так значит, оно у вас!— вскинул руки от радости следователь, — Ни секунды не сомневался!
— Может, это я так, гипотетически поинтересовался, — опомнился Алексей.
— Не отпирайтесь, я подловил вас! А чем оно ценно? Какая вам разница? Вот вы, извините за нескромность, сколько в месяц зарабатываете? Триста долларов?
— Ну, примерно…
— Так неужели вам мало десяти тысяч (заметьте: не каких-нибудь долларов, -евро!), которые можете заработать сейчас за одну минуту, вам необходимо еще покапризничать, расспрашивая, как именно будет применен цветок? Ну представьте, что я покупаю его для красоты, домой.
— Но вы же не могли и рассмотреть его толком! Вдруг он некрасив до безобразия?— не унимался Курин.
— Ведь это неправда, не так ли?
— Неправда, — Алексей вздохнул, — И все же, зачем вам растение?
— Не думаю, что вам надо знать… мало ли … Давайте так: плачу двенадцать тысяч и больше не мучаете меня расспросами?
— Две тысячи прибавки за пять минут разговора — довольно неплохой результат, — усмехнулся Курин, — еще немного, и начальная сумма удвоится. Нет, правда, что вы хотите с ним сделать? Жутко любопытно!
— Послушайте, полноте ребятничать! Чтобы ни сделал, деньги не пахнут. Берите их и живите как человек.
— А что, я могу получить деньги прямо сейчас?
— Конечно. Решайтесь: двенадцать тысяч евро за какой-то цветок — хорошие деньги!
— Это не «какой-то» цветок. Он слишком красивый …
— Но ведь он же убийца! Неровен час, он сделает с вами то же, что с вашим котом и соседом. Вам правда не страшно находиться с ним в одной квартире?
— Я привык… Так привык, что и не очень-то хочется расставаться.
— Хорошо. Четырнадцать тысяч и торг окончен!
Следователь предлагал немалые деньги, и, как казалось Курину, предлагал почти ни за что, ведь Алексей может отломить от гибискуса веточку, и вскоре из нее получится такое же объемистое растение. Не очень просто его растить, да и времени до выставки осталось немного, но за такие деньги можно как следует напрячься и придумать что-то!
— Открывайте же наконец! У вас на кухне телевизор работает, глупо притворяться, что вас нет.
Ничего у него на кухне не работает! Алексей давно перетащил телевизор вместе с антенной в ванную и смотрел его с самым низким уровнем громкости. Как Корытцев разглядел? Неужели все дело в окошке между кухней и ванной? Что-и шторы не помогают?
Голос из-за двери не давал скучать.
— Господин Курин!— и опять звонки.
«Значит, и шторы не помогают, — понял скрывающийся, — И что, я всю жизнь от него прятаться буду?!»
Алексей выключил телевизор, спрятал цветок в комнатном шкафу. Взъерошил волосы и включил в прихожей свет.
— Минутку, я сейчас!— объявил он, и приняв заспанный вид, открыл дверь.
— Здравствуйте, — промямлил как будто спросонья Курин и потер ладонями лицо, — а я вот отсыпался тут, понимаете ли… Телек включил, посмотрел чуток и заснул…
Корытцеву ничего не оставалось, кроме как сделать вид, что поверил в предложенную версию. Ругаться было не на руку.
Алексей пригласил следователя на кухню, усадил на диван.
— Странно, а где же телевизор, собственно?— осмотревшись, удивился Павел Сергеевич.
— А? Он там — в ванной.
— Вы смотрели его в ванной?
— Да, иногда, знаете, такое желание вдруг возникает скрыться ото всего мира, уединиться в каком-то уголке… На кухне не совсем то. Чем теснее, тем уютнее, что ли… И еще звук воды, бульканье это умиротворяет. Нервы в норму приходят.
— И уснули? Как вам только повезло не захлебнуться?
— Да нет, когда меня ко сну начало клонить, я сюда пришел спать.
— Вот оно как, — притворился ребенком Павел Сергеевич.
— Угу.
— Впрочем, не станем отвлекаться на пустяки. Так вы не решились еще разбогатеть?
— То есть?
— И вновь вы за старое. Я о растении.
— Разве я не отдал его вам?
— Нет, конечно. И мы вдвоем об этом знаем. Кстати, хотел вернуть вам «декабрист», он в машине. Но водителя уже отпустил сегодня-с машиной, конечно, -так что отдам в следующий раз, ладно?
— Хорошо.
— Так вернемся к вашему цветку. Знаете, не очень хотелось бы распространяться, для каких целей он может быть применен… Я просто хочу предложить вам за него десять тысяч евро. Я даю вам деньги — вы мне растение, и мы навсегда прощаемся, согласны?
— Ну и ну! Да чем же оно может быть так ценно?— не сдержался Курин.
— Ага! Так значит, оно у вас!— вскинул руки от радости следователь, — Ни секунды не сомневался!
— Может, это я так, гипотетически поинтересовался, — опомнился Алексей.
— Не отпирайтесь, я подловил вас! А чем оно ценно? Какая вам разница? Вот вы, извините за нескромность, сколько в месяц зарабатываете? Триста долларов?
— Ну, примерно…
— Так неужели вам мало десяти тысяч (заметьте: не каких-нибудь долларов, -евро!), которые можете заработать сейчас за одну минуту, вам необходимо еще покапризничать, расспрашивая, как именно будет применен цветок? Ну представьте, что я покупаю его для красоты, домой.
— Но вы же не могли и рассмотреть его толком! Вдруг он некрасив до безобразия?— не унимался Курин.
— Ведь это неправда, не так ли?
— Неправда, — Алексей вздохнул, — И все же, зачем вам растение?
— Не думаю, что вам надо знать… мало ли … Давайте так: плачу двенадцать тысяч и больше не мучаете меня расспросами?
— Две тысячи прибавки за пять минут разговора — довольно неплохой результат, — усмехнулся Курин, — еще немного, и начальная сумма удвоится. Нет, правда, что вы хотите с ним сделать? Жутко любопытно!
— Послушайте, полноте ребятничать! Чтобы ни сделал, деньги не пахнут. Берите их и живите как человек.
— А что, я могу получить деньги прямо сейчас?
— Конечно. Решайтесь: двенадцать тысяч евро за какой-то цветок — хорошие деньги!
— Это не «какой-то» цветок. Он слишком красивый …
— Но ведь он же убийца! Неровен час, он сделает с вами то же, что с вашим котом и соседом. Вам правда не страшно находиться с ним в одной квартире?
— Я привык… Так привык, что и не очень-то хочется расставаться.
— Хорошо. Четырнадцать тысяч и торг окончен!
Следователь предлагал немалые деньги, и, как казалось Курину, предлагал почти ни за что, ведь Алексей может отломить от гибискуса веточку, и вскоре из нее получится такое же объемистое растение. Не очень просто его растить, да и времени до выставки осталось немного, но за такие деньги можно как следует напрячься и придумать что-то!
Страница
17 из 37
17 из 37
