Добавить в моё избранное
129 мин, 8 сек 8061
— крикнула из другой комнаты Джилька. — Что там такое?
Львушка опрометью проскочила мимо жутких ящиков, и захлопнула за собой дверь, потом рукояткой вперед, как учил отец, передала нож Джилли.
— Там… там… живых там нет, короче, но я туда больше не пойду. Окон тоже нет. Мамочки… Не знаю, кто это сделал, но это такая жуть!… Там Лидка, у нее голова разбита, вообще разбита!
Львушка начала истерично вытирать руку о подол, дрожа и плача. Джилли поймала ее за руки и крепко стиснула, обняла, давая успокоиться, прорыдаться в плечо. Уже через пару секунд первая паника прошла, и Львушка отстранилась: Сапсан, ему срочно нужна помощь, он умрет без их помощи! Слезами дело не исправишь, держи голову в холоде, а руки в тепле, как говорила мама, странно хмыкая…
Вдвоем они перепилили веревки, но похоже, с рукой у Сапсана все было очень-очень плохо, и Джилли наложила давящую повязку — чтобы не пускать зараженную кровь в тело. Разодранные ноги она обработала перекисью водорода и обмотала чистыми стерильными бинтами из своей маленькой аптечки, бормоча, что вот как знала, хорошо хоть взяла. Наверное, это было больно, но Сапсан только мычал страдальчески, ничего не говоря вслух. Он продолжал отстукивать это свое кмндр, но теперь перемежая это еще какими-то буквами. «Альтаир», — прочитала Львушка, когда смартфон пискнул сообщением.
— Я дам тебе обезболивающее, — Джилька показала Сапсану таблетку. — Это кетанол, он довольно сильный. У тебя нет аллергии?
Сапсан замотал головой, потом открыл рот, как птенец, и Львушка, глянув, зажмурилась. В черном разбитом провале рта не было языка, только дергалась эта штучка в горле, название которой она не помнила.
«Что с полицией?»
«Бросают трубку, все еще звоню на 112, но там теперь музыка играет и все, ждите ответа», — ответила Мышка быстро.
Львушка кивнула, снова выбежала, проверила двери: в дом — заперта, наружу — заперта. Она как раз держала ручку, когда дверь дернулась.
— Странно, — прозвучал из-за двери голос Командора.
Львушка похолодела. Дверь дернулась еще раз, сильно. Потом в замке щелкнул ключ, отпирая, но засовы изнутри удержали. Львушка медленно попятилась, пытаясь вспомнить, закрыла ли она дверь в дом на такой же засов. Нет. Кажется, нет.
Она опрометью кинулась сквозь убежище, от волнения руки тряслись, заржавевшая пластинка засова ерзала на месте и не сдвигалась, пока Львушка с рыданием не дернула его вниз, на себя и в сторону. Запор двери щелкнул, выдвигаясь из паза, дверь дрогнула, потом заколотилась с грохотом. Засов держал, кажется. Пока держал.
— Кто там заперся? — спросил Командор, снова толкнул дверь. — Открывай, а то будут проблемы.
Львушка молчала, просто потому, что сердце колотилось где-то под горлом, и вышел бы только хрип. Вот и ответ, кто это сделал. Командор. Кмндр… и Альтаир. Ноги не сильно-то держали, и она по стеночке доползла до Джильки и Сапсана.
— Там… все з-заперто, но Мышка пишет, п-полицию не вызвать… Что там ей сказали не баловаться, у нее же голос детский, просто трубку бросают… Нужно нам звонить, что делать-то… Мы же не сможем выйти, пока он там… Их ведь двое, да, Сапсан, Командор и Альтаир, да?
Сапсан отчаянно закивал, тараща глаза изо всех сил, даже заплывший немного открылся. Его русые волосы слиплись от грязи, крови и каких-то гадких блеклых брызг, как будто плевков, глаза казались не серыми, а почти белыми, в левом крохотный, как игольная точка, зрачок, в левом ужасный, огромный, как у совы. Львушка никогда не видела разных зрачков, это выглядело очень пугающе и нездорово. Но ощупывать его голову в поисках травм она боялась — свежей крови нет, и ладно, зубы тоже вроде целы, хотя бы передние. Ошейник не поддавался ножу, и был каким-то сплошным, но вроде не душил.
— Мышка пишет, что шестой тоже двинулся в нашу сторону, — бросила напряженно Джилли. — Нам не выйти просто так. Нужно как-то позвать на помощь, я не знаю, радио… Позвонить?
— Давай ты позвонишь, а я включу вещание… А, подожди, тут же ловит плохо.
— С вещанием мысль, — кивнула Джилли. — Давай наладим антенну, может, сигнал получше станет.
Львушка кивнула, запоздало стащила с себя рубашку, и укрыла Сапсана поверх одеяла. Тот так и молчал: дрожал, сжимал в руках телеграфный ключ и, кажется, тихо плакал.
— Не бойся. Все уже, все… Мы обязательно тебя вытащим, вот увидишь.
Сапсан помотал головой, потом снова начал отстукивать ключом, медленно, по буквам, чтобы можно было опознать даже без записи. «У Н Е Г О П И С Т О Л Е Т».
Джилька, не обращая внимания на них, сосредоточенно что-то на коленке собирала, достав из рюкзачка моток проволоки.
— Пистолет, говорит, — Львушка потерла лицо и в ужасе отдернула руку — фу, в мертвечине же! — Значит, выйти мы не сможем. Нужно изнутри трясти связь.
— Это бомбоубежище, — Джилли начала ощупывать стену.
Львушка опрометью проскочила мимо жутких ящиков, и захлопнула за собой дверь, потом рукояткой вперед, как учил отец, передала нож Джилли.
— Там… там… живых там нет, короче, но я туда больше не пойду. Окон тоже нет. Мамочки… Не знаю, кто это сделал, но это такая жуть!… Там Лидка, у нее голова разбита, вообще разбита!
Львушка начала истерично вытирать руку о подол, дрожа и плача. Джилли поймала ее за руки и крепко стиснула, обняла, давая успокоиться, прорыдаться в плечо. Уже через пару секунд первая паника прошла, и Львушка отстранилась: Сапсан, ему срочно нужна помощь, он умрет без их помощи! Слезами дело не исправишь, держи голову в холоде, а руки в тепле, как говорила мама, странно хмыкая…
Вдвоем они перепилили веревки, но похоже, с рукой у Сапсана все было очень-очень плохо, и Джилли наложила давящую повязку — чтобы не пускать зараженную кровь в тело. Разодранные ноги она обработала перекисью водорода и обмотала чистыми стерильными бинтами из своей маленькой аптечки, бормоча, что вот как знала, хорошо хоть взяла. Наверное, это было больно, но Сапсан только мычал страдальчески, ничего не говоря вслух. Он продолжал отстукивать это свое кмндр, но теперь перемежая это еще какими-то буквами. «Альтаир», — прочитала Львушка, когда смартфон пискнул сообщением.
— Я дам тебе обезболивающее, — Джилька показала Сапсану таблетку. — Это кетанол, он довольно сильный. У тебя нет аллергии?
Сапсан замотал головой, потом открыл рот, как птенец, и Львушка, глянув, зажмурилась. В черном разбитом провале рта не было языка, только дергалась эта штучка в горле, название которой она не помнила.
«Что с полицией?»
«Бросают трубку, все еще звоню на 112, но там теперь музыка играет и все, ждите ответа», — ответила Мышка быстро.
Львушка кивнула, снова выбежала, проверила двери: в дом — заперта, наружу — заперта. Она как раз держала ручку, когда дверь дернулась.
— Странно, — прозвучал из-за двери голос Командора.
Львушка похолодела. Дверь дернулась еще раз, сильно. Потом в замке щелкнул ключ, отпирая, но засовы изнутри удержали. Львушка медленно попятилась, пытаясь вспомнить, закрыла ли она дверь в дом на такой же засов. Нет. Кажется, нет.
Она опрометью кинулась сквозь убежище, от волнения руки тряслись, заржавевшая пластинка засова ерзала на месте и не сдвигалась, пока Львушка с рыданием не дернула его вниз, на себя и в сторону. Запор двери щелкнул, выдвигаясь из паза, дверь дрогнула, потом заколотилась с грохотом. Засов держал, кажется. Пока держал.
— Кто там заперся? — спросил Командор, снова толкнул дверь. — Открывай, а то будут проблемы.
Львушка молчала, просто потому, что сердце колотилось где-то под горлом, и вышел бы только хрип. Вот и ответ, кто это сделал. Командор. Кмндр… и Альтаир. Ноги не сильно-то держали, и она по стеночке доползла до Джильки и Сапсана.
— Там… все з-заперто, но Мышка пишет, п-полицию не вызвать… Что там ей сказали не баловаться, у нее же голос детский, просто трубку бросают… Нужно нам звонить, что делать-то… Мы же не сможем выйти, пока он там… Их ведь двое, да, Сапсан, Командор и Альтаир, да?
Сапсан отчаянно закивал, тараща глаза изо всех сил, даже заплывший немного открылся. Его русые волосы слиплись от грязи, крови и каких-то гадких блеклых брызг, как будто плевков, глаза казались не серыми, а почти белыми, в левом крохотный, как игольная точка, зрачок, в левом ужасный, огромный, как у совы. Львушка никогда не видела разных зрачков, это выглядело очень пугающе и нездорово. Но ощупывать его голову в поисках травм она боялась — свежей крови нет, и ладно, зубы тоже вроде целы, хотя бы передние. Ошейник не поддавался ножу, и был каким-то сплошным, но вроде не душил.
— Мышка пишет, что шестой тоже двинулся в нашу сторону, — бросила напряженно Джилли. — Нам не выйти просто так. Нужно как-то позвать на помощь, я не знаю, радио… Позвонить?
— Давай ты позвонишь, а я включу вещание… А, подожди, тут же ловит плохо.
— С вещанием мысль, — кивнула Джилли. — Давай наладим антенну, может, сигнал получше станет.
Львушка кивнула, запоздало стащила с себя рубашку, и укрыла Сапсана поверх одеяла. Тот так и молчал: дрожал, сжимал в руках телеграфный ключ и, кажется, тихо плакал.
— Не бойся. Все уже, все… Мы обязательно тебя вытащим, вот увидишь.
Сапсан помотал головой, потом снова начал отстукивать ключом, медленно, по буквам, чтобы можно было опознать даже без записи. «У Н Е Г О П И С Т О Л Е Т».
Джилька, не обращая внимания на них, сосредоточенно что-то на коленке собирала, достав из рюкзачка моток проволоки.
— Пистолет, говорит, — Львушка потерла лицо и в ужасе отдернула руку — фу, в мертвечине же! — Значит, выйти мы не сможем. Нужно изнутри трясти связь.
— Это бомбоубежище, — Джилли начала ощупывать стену.
Страница
33 из 39
33 из 39
