Добавить в моё избранное
119 мин, 51 сек 7520
Казалось, будто тело его облили липким вареньем, и оно сковывало все его движения…
Вот посмотрел он на своё тело, и ужасом заметил, что теперь белой, кошачьей шерсти прибавилось. И шерсть эта продолжала расти.
Он хотел звать на помощь, но только лишь шипящий, почти уже нечеловеческий голос, прерывающийся мяуканьем, вырвался из него:
— Нет… Пожалуйста… Мяу! Оставьте меня в покое…
Он попытался пройти к двери, но тут пол зашевелился, вязкой трясиной потёк, и высунулись из него две морщинистых, тёмно-жёлтого, с чёрными пятнами руки. На каждой руке было по шесть длиннющих пальцев, венчающихся ещё более длинными когтями. Руки эти обхватили Витю за лодыжки и сжали его с такой силой, что мальчишка-кот громко вскрикнул-мяукнул.
Затем пол расступился, но внизу оказалась не квартира соседей, а вереница ведущих в какое-то глубочайшее подземелье ступеней. И на лестнице этой, на равном расстоянии друг от друга висели, источая алый свет, факелы. Однако исходящий от них свет, не мог разогнать мрак, который их окружал.
Средоточием же мрака являлась схватившая Витю фигура. Она сливалась с теменью, она выступала из сумрака, она была порождением черноты. Это была та самая фигура, которую увидел накануне Витя…
Мальчишка уже и кричать не мог. Он только взмахивал передними руками…
Впрочем, руками ли? Так уже обильно покрыла их шерсть, что практически не отличались они от лап какого-то крупного представителя семейства кошачьих…
Но эти руки-лапы оказались совершенно бессильными против схватившей Витю фигуры. Она потащила мальчишку вниз, а он пытался вцепиться в каменные ступеньки, царапал их так, что кое-где даже и искры высекал своими острыми когтями. Всё бесполезно: несущая его фигура даже и не замечала Витиных потуг остановиться.
Зато раздался шипящий голос, который показался мальчишке таким нечеловеческим, и таким от этого жутким, что он даже прекратил сопротивляться, а только дрожал, и вслушивался в эти слова:
— Хороший из тебя получится котёнок. Да-да, котёнок, потому что таким крупным ты мне всё равно не нужен. И когти твои — через чур острые. Хотя, конечно, всё равно никакого вреда ты мне этими когтями причинить не сможешь, но я их тебе состригу. Тебе, наверное, интересно, какая роль тебе предстоит в дальнейшем? Ну, что же ты молчишь? Говори, когда я тебе приказываю!
Последний окрик был таким яростным, что Витя-кот передёрнулся, и прохрипел нечто невнятное.
И вновь зашипел-загремел-завыл этот нечеловеческий голос:
— Также тебе, наверное, интересно, как меня зовут. Что же, сообщу, что у меня много имён, и некоторые из них столь длинные, что не хватит и всей твоей жизни, чтобы произнести их от начала и до конца. Некоторое имена же способны выговорить только демоны, и от этих звуковых созвучий могут рухнуть стены замков и ваши современные небоскрёбы. Но от моих поданных котов я требую только одного имени: Грржзргцгрчр. Да будет тебе известно, что это женское имя, данное мне в стране каменных истуканов. Замечу, что даже каменные истуканы боялись меня. Мне кажется, что имя Грржзргцгрчр звучит изящно и женственно. Да-да, я — женщина, а точнее — ведьма. Итак, повтори моё имя.
— Грмр мур… гцмр…, — жалобно пролепетал Витя.
— Нет! Не правильно! — вскричала ведьма, и с такой силой встряхнула его, что мальчишка-кот ударился подбородком об очередную ступеньку и из глаз его посыпались искры.
А ведьма продолжала:
— Ну, ничего, со временем ты научишься произносить моё имя правильно и с должным почтением. Пока же я расскажу, что ты будешь делать: итак, вместе с другими моими слугами котятами будешь ты ткать для меня сны.
Подобное заявление показалось Вите-коту настолько удивительным, что он мяукнул.
— Да, да, — гремела своим нечеловеческим голосом ведьма. — Однажды я лишилась своих снов, а жить без них совершенно невыносимо. Вот и ткут для меня котята сны. Конечно, для этого требуется не простые нити, а те нити, которые из их душ исходят. Поверь, превращённые в котят человеческие детёныши подходят для этого лучше всего…
С интересом слушал Витю ведьму, но всё же всё в основном его внимание было обращено на маленькое световое пятнышко, которое находилось уже далеко вверху. И с каждым мгновеньем пятнышко это становилось всё меньше и меньше. Как же он хотел вырваться к этому пятнышку! Ведь там была его квартира!
Он совершил ещё несколько отчаянных попыток вырваться, но ведьма совершенно ничего не заметила, а продолжала спускаться всё ниже да ниже.
И говорила ведьма о том, что предстоит Вите учиться преданности ей, а за всякое проявление непочтительности будет он жестоко наказан. Говорила она и о том, что иногда котята каким-то образом просачиваются прямо сквозь стены её обители. Часа по два или три каждодневно гуляют они на воле, но варит она колдовское зелье и, притянутые его запахом, котята возвращаются.
Вот посмотрел он на своё тело, и ужасом заметил, что теперь белой, кошачьей шерсти прибавилось. И шерсть эта продолжала расти.
Он хотел звать на помощь, но только лишь шипящий, почти уже нечеловеческий голос, прерывающийся мяуканьем, вырвался из него:
— Нет… Пожалуйста… Мяу! Оставьте меня в покое…
Он попытался пройти к двери, но тут пол зашевелился, вязкой трясиной потёк, и высунулись из него две морщинистых, тёмно-жёлтого, с чёрными пятнами руки. На каждой руке было по шесть длиннющих пальцев, венчающихся ещё более длинными когтями. Руки эти обхватили Витю за лодыжки и сжали его с такой силой, что мальчишка-кот громко вскрикнул-мяукнул.
Затем пол расступился, но внизу оказалась не квартира соседей, а вереница ведущих в какое-то глубочайшее подземелье ступеней. И на лестнице этой, на равном расстоянии друг от друга висели, источая алый свет, факелы. Однако исходящий от них свет, не мог разогнать мрак, который их окружал.
Средоточием же мрака являлась схватившая Витю фигура. Она сливалась с теменью, она выступала из сумрака, она была порождением черноты. Это была та самая фигура, которую увидел накануне Витя…
Мальчишка уже и кричать не мог. Он только взмахивал передними руками…
Впрочем, руками ли? Так уже обильно покрыла их шерсть, что практически не отличались они от лап какого-то крупного представителя семейства кошачьих…
Но эти руки-лапы оказались совершенно бессильными против схватившей Витю фигуры. Она потащила мальчишку вниз, а он пытался вцепиться в каменные ступеньки, царапал их так, что кое-где даже и искры высекал своими острыми когтями. Всё бесполезно: несущая его фигура даже и не замечала Витиных потуг остановиться.
Зато раздался шипящий голос, который показался мальчишке таким нечеловеческим, и таким от этого жутким, что он даже прекратил сопротивляться, а только дрожал, и вслушивался в эти слова:
— Хороший из тебя получится котёнок. Да-да, котёнок, потому что таким крупным ты мне всё равно не нужен. И когти твои — через чур острые. Хотя, конечно, всё равно никакого вреда ты мне этими когтями причинить не сможешь, но я их тебе состригу. Тебе, наверное, интересно, какая роль тебе предстоит в дальнейшем? Ну, что же ты молчишь? Говори, когда я тебе приказываю!
Последний окрик был таким яростным, что Витя-кот передёрнулся, и прохрипел нечто невнятное.
И вновь зашипел-загремел-завыл этот нечеловеческий голос:
— Также тебе, наверное, интересно, как меня зовут. Что же, сообщу, что у меня много имён, и некоторые из них столь длинные, что не хватит и всей твоей жизни, чтобы произнести их от начала и до конца. Некоторое имена же способны выговорить только демоны, и от этих звуковых созвучий могут рухнуть стены замков и ваши современные небоскрёбы. Но от моих поданных котов я требую только одного имени: Грржзргцгрчр. Да будет тебе известно, что это женское имя, данное мне в стране каменных истуканов. Замечу, что даже каменные истуканы боялись меня. Мне кажется, что имя Грржзргцгрчр звучит изящно и женственно. Да-да, я — женщина, а точнее — ведьма. Итак, повтори моё имя.
— Грмр мур… гцмр…, — жалобно пролепетал Витя.
— Нет! Не правильно! — вскричала ведьма, и с такой силой встряхнула его, что мальчишка-кот ударился подбородком об очередную ступеньку и из глаз его посыпались искры.
А ведьма продолжала:
— Ну, ничего, со временем ты научишься произносить моё имя правильно и с должным почтением. Пока же я расскажу, что ты будешь делать: итак, вместе с другими моими слугами котятами будешь ты ткать для меня сны.
Подобное заявление показалось Вите-коту настолько удивительным, что он мяукнул.
— Да, да, — гремела своим нечеловеческим голосом ведьма. — Однажды я лишилась своих снов, а жить без них совершенно невыносимо. Вот и ткут для меня котята сны. Конечно, для этого требуется не простые нити, а те нити, которые из их душ исходят. Поверь, превращённые в котят человеческие детёныши подходят для этого лучше всего…
С интересом слушал Витю ведьму, но всё же всё в основном его внимание было обращено на маленькое световое пятнышко, которое находилось уже далеко вверху. И с каждым мгновеньем пятнышко это становилось всё меньше и меньше. Как же он хотел вырваться к этому пятнышку! Ведь там была его квартира!
Он совершил ещё несколько отчаянных попыток вырваться, но ведьма совершенно ничего не заметила, а продолжала спускаться всё ниже да ниже.
И говорила ведьма о том, что предстоит Вите учиться преданности ей, а за всякое проявление непочтительности будет он жестоко наказан. Говорила она и о том, что иногда котята каким-то образом просачиваются прямо сквозь стены её обители. Часа по два или три каждодневно гуляют они на воле, но варит она колдовское зелье и, притянутые его запахом, котята возвращаются.
Страница
7 из 35
7 из 35
