Добавить в моё избранное
98 мин, 25 сек 12976
Наконец чудовищный гаджет соизволил умолкнуть. Парень с трудом разлепил будто схваченные «Супер-клеем» веки. Голова чугунная, в глаза словно насыпали песка — верно говорят: «Чем больше спишь, тем больше хочется». Понятно, настроение — просто ахтунг, совсем не такое, в котором стоит идти на первую ночную смену. Скорее всего, виной тому принятая днём пара бутылок пиваса, на которую, кстати, можно списать и бредовые сны с каркающими мертвяками…
Но это единственное, что подпортило малину. В целом работа оказалась просто песней. Не зря он всё же сисадминил на кафедре. В «СЛ-Кампани» было даже легче. В институте компы лагали куда чаще. Что понятно — преподавательский состав сидел на позорных «Пентиумах». Уж можно было бы разориться на пару захудалых двухъядерников, хотя… откуда деньги у работников образования? Государству невыгодно в него вкладываться. Меньше думающих в народе — меньше кипиша в Думе. В остальном — всё как обычно — резервное копирование, защита сети и данных, в общем, всё, чтобы технологический процесс не прерывался.
Да и коллектив подобрался душевный. Влад Змееков — воплощение позитива и завсегдатай модных клубов. Его шутки, вкупе с неиссякаемой энергией Дена поддерживали народ в тонусе, создавая мощный заслон против скуки и застоя. Миша Шлезингер — усердный малый, без которого не обходилась ни одна ночная смена — от заката до рассвета он трудился даже с другой бригадой. Менеджер по связи с поставщиками Марина — горячая штучка, едва приехав в культурную столицу, закрутившая роман с местным парнем. Ни одна смена не обходилась без рассказов об их «замутах», перца в которые добавляло то, что у избранника на момент их встречи уже чуть ли не была назначена свадьба с другой. Костик Андреев — бодрый, отзывчивый локализатор, единственный питерец из всей конторы, тот самый, что на день опередил Игоря.
Минут через двадцать айтишнику, наконец, удалось выдернуть с дивана непокорное тело. Времени на чай не оставалось. Наскоро наведя туалет, Игорь забросил в рюкзак заготовленный на экстренный случай сухой паёк и шумной тенью метнулся в прихожую.
Видавший виды подъезд с вечно неработающим лифтом заполнял сумрак. Хилые лампочки на каждом этаже могли бы смело быть названы в честь вождя революции. Скрытый снежными бурунами за окном Питер казался городом-призраком, неотступно напоминая Игорьку его сон вкупе со словами одной из песен группы «ДДТ»:
Чёрный пёс Петербург, есть хоть что-то живое
В этом царстве облёванных временем стен?
Ты молчишь, ты всегда в состоянии покоя,
Даже в тяжести самых крутых перемен.
Сегодняшний день — явное исключение, правда, Игорь не ожидал, что настолько. Прогноз погоды не наврал со штормовым предупреждением. Осатаневший ветрина рвал и метал, как ревнивый муж, обнаруживший в шкафу голого соседа. Липкий мокрый снег, мелькал перед глазами, словно белый шум в неисправном телевизоре. Холод забирался под куртку, под кожу, просачивался сквозь мышцы, въедался в кости. К тому времени, когда программист добрёл до остановки, он почти уподобился ледяному изваянию Деда Мороза, воздвигаемому в снежном городке на главной площади родного города. Маршрутки до метро ходили уже не столь часто, и Игорёк взглянул на блеснувший за снежным безумием проблеск фар как смертельно больной — на свет в конце тоннеля, возвещающем об оставлении бренного тела.
Водитель не пренебрёг отоплением салона, и сисадмин с удовольствием отметил, что и среди узбеков попадаются умные особи. Тепло ласкало, убаюкивало, и в меркнущем время от времени сознании то и дело проскальзывал смутный чёрный силуэт мёртвой птицы…
В районе бизнес-центра вьюга лютовала ещё сильнее, однако во дворе было странно спокойно. Игорь коротко кивнул вахтёру — тому самому странному дедку, и поспешил наверх по полутёмной лестнице. Каждая встреча с ним отзывалась внутри непонятным комплексом вины, словно айтишник занял у того денег и всё забывал отдать.
Кто-то нагнал его этаже на третьем, шумно дыша и тяжело ступая по каменным ступеням.
— Здорово, Игорян! — в крайне экономичном освещении лестничной площадки возникло лицо Серёги.
— О, Серый, здорово! — руки соединились в крепком рукопожатии. — Чё решил сёдня работать?
— Ну, нафиг такой график! — угрюмо отозвался локализатор. — Костян заболел, Ден попросил выйти.
— А! — понял Игорь. — Так ты потом дополнительный выходной возьми.
— А то! — ухмыльнулся Сергей. — Я-то себя не обижу…
Разумеется, не обидит! Не будь он замдиректора!
Игорёк бросил взгляд на Серёгину шапку, сплошь облепленную начинающими терять форму снежинками.
— Шикарная погодка сёдня…
— Ваще нереальная! — подхватил Сергей. — Прям рабочая!
На пятом этаже из открытой настежь двери, ведущей к трём крохотным офисам и обслуживающему три этажа туалету, вальяжно выплыл знакомый Игорьку упитанный котяра, неторопливо, как дома, последовав за спешащими вверх людьми.
Но это единственное, что подпортило малину. В целом работа оказалась просто песней. Не зря он всё же сисадминил на кафедре. В «СЛ-Кампани» было даже легче. В институте компы лагали куда чаще. Что понятно — преподавательский состав сидел на позорных «Пентиумах». Уж можно было бы разориться на пару захудалых двухъядерников, хотя… откуда деньги у работников образования? Государству невыгодно в него вкладываться. Меньше думающих в народе — меньше кипиша в Думе. В остальном — всё как обычно — резервное копирование, защита сети и данных, в общем, всё, чтобы технологический процесс не прерывался.
Да и коллектив подобрался душевный. Влад Змееков — воплощение позитива и завсегдатай модных клубов. Его шутки, вкупе с неиссякаемой энергией Дена поддерживали народ в тонусе, создавая мощный заслон против скуки и застоя. Миша Шлезингер — усердный малый, без которого не обходилась ни одна ночная смена — от заката до рассвета он трудился даже с другой бригадой. Менеджер по связи с поставщиками Марина — горячая штучка, едва приехав в культурную столицу, закрутившая роман с местным парнем. Ни одна смена не обходилась без рассказов об их «замутах», перца в которые добавляло то, что у избранника на момент их встречи уже чуть ли не была назначена свадьба с другой. Костик Андреев — бодрый, отзывчивый локализатор, единственный питерец из всей конторы, тот самый, что на день опередил Игоря.
Минут через двадцать айтишнику, наконец, удалось выдернуть с дивана непокорное тело. Времени на чай не оставалось. Наскоро наведя туалет, Игорь забросил в рюкзак заготовленный на экстренный случай сухой паёк и шумной тенью метнулся в прихожую.
Видавший виды подъезд с вечно неработающим лифтом заполнял сумрак. Хилые лампочки на каждом этаже могли бы смело быть названы в честь вождя революции. Скрытый снежными бурунами за окном Питер казался городом-призраком, неотступно напоминая Игорьку его сон вкупе со словами одной из песен группы «ДДТ»:
Чёрный пёс Петербург, есть хоть что-то живое
В этом царстве облёванных временем стен?
Ты молчишь, ты всегда в состоянии покоя,
Даже в тяжести самых крутых перемен.
Сегодняшний день — явное исключение, правда, Игорь не ожидал, что настолько. Прогноз погоды не наврал со штормовым предупреждением. Осатаневший ветрина рвал и метал, как ревнивый муж, обнаруживший в шкафу голого соседа. Липкий мокрый снег, мелькал перед глазами, словно белый шум в неисправном телевизоре. Холод забирался под куртку, под кожу, просачивался сквозь мышцы, въедался в кости. К тому времени, когда программист добрёл до остановки, он почти уподобился ледяному изваянию Деда Мороза, воздвигаемому в снежном городке на главной площади родного города. Маршрутки до метро ходили уже не столь часто, и Игорёк взглянул на блеснувший за снежным безумием проблеск фар как смертельно больной — на свет в конце тоннеля, возвещающем об оставлении бренного тела.
Водитель не пренебрёг отоплением салона, и сисадмин с удовольствием отметил, что и среди узбеков попадаются умные особи. Тепло ласкало, убаюкивало, и в меркнущем время от времени сознании то и дело проскальзывал смутный чёрный силуэт мёртвой птицы…
В районе бизнес-центра вьюга лютовала ещё сильнее, однако во дворе было странно спокойно. Игорь коротко кивнул вахтёру — тому самому странному дедку, и поспешил наверх по полутёмной лестнице. Каждая встреча с ним отзывалась внутри непонятным комплексом вины, словно айтишник занял у того денег и всё забывал отдать.
Кто-то нагнал его этаже на третьем, шумно дыша и тяжело ступая по каменным ступеням.
— Здорово, Игорян! — в крайне экономичном освещении лестничной площадки возникло лицо Серёги.
— О, Серый, здорово! — руки соединились в крепком рукопожатии. — Чё решил сёдня работать?
— Ну, нафиг такой график! — угрюмо отозвался локализатор. — Костян заболел, Ден попросил выйти.
— А! — понял Игорь. — Так ты потом дополнительный выходной возьми.
— А то! — ухмыльнулся Сергей. — Я-то себя не обижу…
Разумеется, не обидит! Не будь он замдиректора!
Игорёк бросил взгляд на Серёгину шапку, сплошь облепленную начинающими терять форму снежинками.
— Шикарная погодка сёдня…
— Ваще нереальная! — подхватил Сергей. — Прям рабочая!
На пятом этаже из открытой настежь двери, ведущей к трём крохотным офисам и обслуживающему три этажа туалету, вальяжно выплыл знакомый Игорьку упитанный котяра, неторопливо, как дома, последовав за спешащими вверх людьми.
Страница
8 из 31
8 из 31
