Первое что существовало — это середина осени и шум. Самый обычный шум транспорта, сигнальные гудки, рев моторов и визг тормозов. Возникает зеленый свет, и вот все эти бешеные звери, автомобили, автобусы и троллейбусы перестают куда-то гнаться, и покорно останавливаются…
Добавить в моё избранное
109 мин, 6 сек 7510
Глава 1.
На втором месте существовала девушка Кристина. Кто она? С первого взгляда — просто человек, стоящий на остановке, и ждущий автобуса. Белокурая, голубоглазая, с квадратноватым, не очень женственным лицом, одета исключительно в белое. Взгляд ее полон усталости и грусти от однообразия и легкой никчемности. Таких, как она, казалось бы, миллионы, да Кристина и сама была с этим согласна. Жизнь ее какая-то полупрозрачная и незаметная — учеба, отдых от учебы и снова учеба. Повторяющийся некрасивый узор. Дальше наверняка будет подобный орнамент с работой.
Третьего места удостоилась больница. Кристина собиралась ехать на работу к сестре, в одну из больниц города, для того, чтобы… Важно ли это, для чего? Ни сколько не важно, и потому я пропущу этот отрывок и без того просторной серости бытия.
Прибыл автобус, и Кристина в него вошла. Тут же ее рука, мыслящая как-то самостоятельно, полезла в карман, за мелочью. Кристина же тем временем вдруг вспомнила свою детскую мечту. Она очень хотела стать врачом, подобно своей сестре, но когда выросла, мечта ссохлась и умерла. По крайней мере, так казалось самой Кристине. Контролерша с лицом, напоминающим шляпку высохшего гриба, молча ссыпала мелочь и оторвала билет. Автобус трясся и пыхтел. Пассажиры тупо глазели в непонятном направлении, выходили на остановках и заходили с остановок. Кристина была им подобна, и однажды она также вышла.
Пара шагов по грязным улицам, и вот уже видно зеленоватое здание больницы-поликлиники. Оно притаилось в могучем окружении высоток и старых деревьев. В окнах хитро горят холодные лампы дневного света. Такие яркие, что дневной пасмурный свет кажется тусклее их. У грязной, захватанной тысячами рук входной двери стоят и курят мужики. Кристина идет туда в полном безразличии, и уже размышляет о том, чем она займется после того, как вернется домой.
Внутри больниц и поликлиник тепло, особенно в сравнении с улицей. Ведь сейчас был октябрь. Дождливый, мрачный, полный апатии и спящей тревоги. Причем, спала она где-то глубоко под землей, например, за крышкой одного из канализационных люков.
Внутри больниц и поликлиник так же всегда есть запах. Затрудняюсь описать его, потому что он какой-то непонятный и многогранный. Такой бывает только в больницах и аптеках.
Курящие мужики как-то странно обратили внимание на Кристину, когда та открывала входную дверь. Возможно, их попросту смутил протяжный и нервирующий кого угодно скрип.
Кристина сняла пальто и с немногой досадой увидела свой домашний пестрый свитер. Удивительно, что она забыла переодеть его на более приличный. Сдав пальто в вестибюль, Кристина направилась к лестнице. Кабинет, где обычно сидела сестра, находился на втором этаже.
Поднимаясь, Кристина ощутила на себе внимание старой женщины. Бедная старушка плохо ходила, и лестница оказалась для нее почти тем же, что для обычного человека есть крутая скала. Кристина из своей врожденной искренней доброты не могла отказать в помощи, и, потому скорость подъема на второй этаж сильно замедлилась. В лице старушки проблескивала та же бессмертная доброта.
— Спасибо, дочка — говорила старушонка, вцепившись в рукав свитера Кристины, — Дай Бог тебе здоровья! Я не сильно тебе помешала? Может, ты торопилась куда?
— Нет, ничего — смутившись, ответила Кристина, — Я не тороплюсь, да и что такого? Второй этаж близко и мы почти уже поднялись.
Как-то пусто сегодня было в поликлинике. Обычно здесь народ кишел и равномерно заполнял все пространство. Очередей не было, ругани тоже — очень странно. Только какие-то обеспокоенные медсестры с видом человека, укушенного осой, бегают в неизвестные кабинеты.
Оказавшись на втором этаже, старушка еще раз поблагодарила Кристину, и проковыляла куда-то в свою сторону. За окнами, на улице неожиданно хлынул ливень. Кристина шла по коридору, совершенно пустому, к кабинету двадцать седьмому. Свет там, внутри почему-то не горел, но Кристина шла все равно, потому что знала — сестра сейчас точно должна быть на месте. Острые капли дождя громко молотили по оконным стеклам, создавая однообразный оркестр, поглотивший все пространство коридора. Откуда-то вдруг возникла очередная медсестра с тускло-рыжей прической.
— А вы куда направились? — буркнула она на Кристину издали.
— Я к Журавлевой Юлии, она моя сестра — спокойно ответила Кристина.
— Ее нет! Уходите!
— Как? Она так рано ушла? — Кристина удивилась.
Медсестра почему-то занервничала.
— Да, она ушла! Нет ее. Идите, вам здесь не место!
— Хорошо… А скажите пожалуйста, она придет еще? Просто она не может так рано уйти!
Медсестра быстро приблизилась к Кристине и по-звериному испуганно посмотрела ей в лицо.
— Юлии не будет сегодня! Уходите! Не вам решать, когда Юлия может здесь работать, а когда нет. Она несколько минут назад поехала домой, и вы езжайте, мой вам совет!
На втором месте существовала девушка Кристина. Кто она? С первого взгляда — просто человек, стоящий на остановке, и ждущий автобуса. Белокурая, голубоглазая, с квадратноватым, не очень женственным лицом, одета исключительно в белое. Взгляд ее полон усталости и грусти от однообразия и легкой никчемности. Таких, как она, казалось бы, миллионы, да Кристина и сама была с этим согласна. Жизнь ее какая-то полупрозрачная и незаметная — учеба, отдых от учебы и снова учеба. Повторяющийся некрасивый узор. Дальше наверняка будет подобный орнамент с работой.
Третьего места удостоилась больница. Кристина собиралась ехать на работу к сестре, в одну из больниц города, для того, чтобы… Важно ли это, для чего? Ни сколько не важно, и потому я пропущу этот отрывок и без того просторной серости бытия.
Прибыл автобус, и Кристина в него вошла. Тут же ее рука, мыслящая как-то самостоятельно, полезла в карман, за мелочью. Кристина же тем временем вдруг вспомнила свою детскую мечту. Она очень хотела стать врачом, подобно своей сестре, но когда выросла, мечта ссохлась и умерла. По крайней мере, так казалось самой Кристине. Контролерша с лицом, напоминающим шляпку высохшего гриба, молча ссыпала мелочь и оторвала билет. Автобус трясся и пыхтел. Пассажиры тупо глазели в непонятном направлении, выходили на остановках и заходили с остановок. Кристина была им подобна, и однажды она также вышла.
Пара шагов по грязным улицам, и вот уже видно зеленоватое здание больницы-поликлиники. Оно притаилось в могучем окружении высоток и старых деревьев. В окнах хитро горят холодные лампы дневного света. Такие яркие, что дневной пасмурный свет кажется тусклее их. У грязной, захватанной тысячами рук входной двери стоят и курят мужики. Кристина идет туда в полном безразличии, и уже размышляет о том, чем она займется после того, как вернется домой.
Внутри больниц и поликлиник тепло, особенно в сравнении с улицей. Ведь сейчас был октябрь. Дождливый, мрачный, полный апатии и спящей тревоги. Причем, спала она где-то глубоко под землей, например, за крышкой одного из канализационных люков.
Внутри больниц и поликлиник так же всегда есть запах. Затрудняюсь описать его, потому что он какой-то непонятный и многогранный. Такой бывает только в больницах и аптеках.
Курящие мужики как-то странно обратили внимание на Кристину, когда та открывала входную дверь. Возможно, их попросту смутил протяжный и нервирующий кого угодно скрип.
Кристина сняла пальто и с немногой досадой увидела свой домашний пестрый свитер. Удивительно, что она забыла переодеть его на более приличный. Сдав пальто в вестибюль, Кристина направилась к лестнице. Кабинет, где обычно сидела сестра, находился на втором этаже.
Поднимаясь, Кристина ощутила на себе внимание старой женщины. Бедная старушка плохо ходила, и лестница оказалась для нее почти тем же, что для обычного человека есть крутая скала. Кристина из своей врожденной искренней доброты не могла отказать в помощи, и, потому скорость подъема на второй этаж сильно замедлилась. В лице старушки проблескивала та же бессмертная доброта.
— Спасибо, дочка — говорила старушонка, вцепившись в рукав свитера Кристины, — Дай Бог тебе здоровья! Я не сильно тебе помешала? Может, ты торопилась куда?
— Нет, ничего — смутившись, ответила Кристина, — Я не тороплюсь, да и что такого? Второй этаж близко и мы почти уже поднялись.
Как-то пусто сегодня было в поликлинике. Обычно здесь народ кишел и равномерно заполнял все пространство. Очередей не было, ругани тоже — очень странно. Только какие-то обеспокоенные медсестры с видом человека, укушенного осой, бегают в неизвестные кабинеты.
Оказавшись на втором этаже, старушка еще раз поблагодарила Кристину, и проковыляла куда-то в свою сторону. За окнами, на улице неожиданно хлынул ливень. Кристина шла по коридору, совершенно пустому, к кабинету двадцать седьмому. Свет там, внутри почему-то не горел, но Кристина шла все равно, потому что знала — сестра сейчас точно должна быть на месте. Острые капли дождя громко молотили по оконным стеклам, создавая однообразный оркестр, поглотивший все пространство коридора. Откуда-то вдруг возникла очередная медсестра с тускло-рыжей прической.
— А вы куда направились? — буркнула она на Кристину издали.
— Я к Журавлевой Юлии, она моя сестра — спокойно ответила Кристина.
— Ее нет! Уходите!
— Как? Она так рано ушла? — Кристина удивилась.
Медсестра почему-то занервничала.
— Да, она ушла! Нет ее. Идите, вам здесь не место!
— Хорошо… А скажите пожалуйста, она придет еще? Просто она не может так рано уйти!
Медсестра быстро приблизилась к Кристине и по-звериному испуганно посмотрела ей в лицо.
— Юлии не будет сегодня! Уходите! Не вам решать, когда Юлия может здесь работать, а когда нет. Она несколько минут назад поехала домой, и вы езжайте, мой вам совет!
Страница
1 из 31
1 из 31
