Южное крыло

На наше счастье дверь открывалась в помещение, а не в сторону залы — через мгновение мы ввалились в тёмную комнату (все наши свечи погасли при беге) и Гарольд едва успел захлопнуть за собой дверь и затворить как нельзя кстати висящий на ней засов, когда чьи — то сильные руки стали громко стучать по дереву, сопровождая всё это глухим раскатистым рыком.

V

Не останавливаясь, мы пересекли ещё одну комнату, и только когда оказались за следующей дверью, наконец-то смогли перевести дух.

— Проклятье, что это было!? — с силой выдавил из себя Джеральд, держась за живот, стараясь отдышаться

— Мы увидели его в кладовой комнате, потом он бросился на нас и… — но я не успел договорить, потому что в этот самый момент Шелли, стоявшая передо мной, неожиданно покачнулась, и, закатив глаза, рухнула на пол. Сьюзан вскрикнула, окончательно бросив последние тщетные попытки сохранить самообладание и бросилась помогать Джеральду поднимать несчастную женщину. Оглянувшись, я обнаружил стоящую на небольшом столике у окна вазу, с пышным букетом каких — то неизвестных мне цветов. Вынув их и положив на стол, я обхватил вазу обеими руками, опустился на колени перед лежащей без чувств Шелли, одной рукой зачерпнул немного воды и плеснул ей в лицо.

Несколько секунд ничего не происходило, потом девушка начала кашлять, и наконец, медленно открыла глаза. Сначала она немного растерялась, видимо, недоумевая, что она делает на полу, но потом вспомнила и лицо её приняло такое выражение, что мы испугались, как бы она снова не лишилась чувств.

— И что нам теперь делать? — спросила Сьюзан, по очереди смотря на нас. Но тишина была ей ответом.

— Ну уж точно не возвращаться туда. — неприятно съязвил Джеральд

— Надо поискать другой выход. Я уверен, что здесь должен быть особый ход для работников конюшни, особенно если они живут в доме. — сказал Гарольд, косясь на дверь в дальнем конце коридора

— Это южное крыло. Здесь ведь живут только хозяева дома. — сказал я, вспомнив слова дворецкого

— Вовсе не обязательно. Я считаю, что надо всё проверить. — стоял на своём моряк. Спорить с ним было бесполезно — если уж что-то пришло в голову этому закалённому в боях морскому волку, то назад это уже никакими силами не выбьешь. Поэтому он достал из кармана спички, вынул одну, провёл по фосфорной тёрке и по одной зажёг свечи на канделябре и в подсвечнике.

Когда мы подошли к двери, мне в голову пришла одна мысль, которая сразу же заставила всё внутри меня мгновенно похолодеть.

— Гарольд… — прошептал я. Тот повернулся и удивлённо посмотрел на меня — очевидно, голос тоже изменился.

— А что если это существо здесь не единственное? — всё также тихо спросил я, чувствуя, как при этих словах моё сердце забилось сильнее и на лбу выступили бусинки пота. На лице моряка возникло недоумение, казалось, он только что впервые усомнился в своём решении.

— Надо было взять ружьё из гостиной. — обречённо сказал он после секундного молчания — Хотя, какой от него был бы толк, окажись оно не заряжено? Да и поздно уже об это думать.

Гарольд замолчал, повернулся к двери, взялся за ручку. Медленно приоткрыл, и, вытянув вперёд руку с канделябром, распахнул её уже полностью. Мы оказались в небольшой комнате для отдыха, или, как её ещё было принято называть, курительной. На полу броский шерстяной ковёр, на стенах несколько картин. Три небольших кожаных кресла, перед каждым стояло по лакированному столику со стеклянными пепельницами. Монотонные обои почти без рисунков, у дальней стены — камин, не такой, однако, устрашающе монументальный, как в большой гостиной — сразу было видно, что делали его для использования по прямому назначению, а отнюдь не как декоративное украшение. Гарольд подошёл к нему, нагнулся, взял в руки длинную чугунную кочергу.

— Выбирать всё равно не приходится. — усмехнулся он, перекладывая канделябр в левую руку. — Джеральд, поди встань вон там.

Моряк кивком указал на дверь, расположенную в дальнем конце комнаты. Мой друг послушно подошёл и встал напротив неё. Гарольд подошёл поближе, держа своё оружие наготове.

— Открывай. — сказал он и тут же снова вытянул руку с зажатым канделябром, стараясь охватить как можно больше пространства. Медленно он стал входить, пока наконец не исчез в тёмном проёме.

— Всё в порядке, идите сюда. — услышали мы наконец его голос и поспешили присоединиться к моряку в соседней комнате.

Это оказалась зала, не такая большая, как первая, которую нам довелось увидеть, но всё равно довольно просторная — огромные окна в прямоугольных, закругляющихся в верхах, рамах, были полузадёрнуты пышными шёлковыми занавесками. Ковёр на полу отсутствовал, но это с лихвой компенсировалось изобилием мебели — одних только книжных шкафов здесь было больше, чем нам довелось увидеть во всех остальных комнатах, не говоря уже о книгах.