«Необходимость на грани фетиша. Любопытный вид игры»…
Добавить в моё избранное
83 мин, 1 сек 19694
Добрый вечер, дорогой друг.
Разумеется, за вашим окном может оказаться совсем не вечер, да и друзьями мы можем вовсе не стать, но я полагаю приветствие своим долгом. В любом случае нам предстоит скоротать вместе некоторое время, и знакомство стоит начать располагающе к мирной беседе.
Итак, за моим окном сегодня 21 ноября 1872 года, мы находимся в небольшом городишке под названием Бридлингтон, расположенном в Восточном Йоркшире на берегу Северного Моря. Что такое Бридлингтон, спросите вы? В зимние месяцы это забытое богом место, и если бы вы избрали целью своего маршрута Бридлингтон, я без лишней драмы советовал вам бежать отсюда как можно дальше. Паровозы в городке останавливаются редко, но в наших местах вы без препятствий сможете отыскать конный экипаж, и возница доставит вас в любую точку Бридлингтона.
Город находится на расстоянии мили от берега, и, по моему разумению, наличие выхода к морю могло бы обеспечить ему процветание. Но Бридлингтон, сколько я себя помню, всегда оставался мелким рыбным портом, а город за порогом моего дома — это тесные, грязные улочки, застроенные неприглядными домишками и кишащие хмурыми людьми, такими же, как их аскетичные деревянные клетки. Но прошу простить, я немного увлекся и, кажется, забыл представиться.
Мое имя Юстас Хейвуд. Я являюсь владельцем небольшой, но достаточно именитой юридической конторы «Haywood & Cooper, Ltd.», расположенной неподалеку от перекрестка Квинсгейт и Сент-Джон стрит. Контора досталась мне по наследству от отца. Мы, европейцы, так любим семейный бизнес…
Несмотря на то, что название подразумевает наличие еще одного действующего лица, я не был бы мастером своего нехитрого ремесла, не обеспечив себе уверенные позиции. Правовое поле пестрит возможностями, главное — уразуметь степень дозволенности, а остальное бюрократическая машина сделает за тебя. А посему Эрнест Купер боле не представляет для меня интереса. Пополнив мою коллекцию историй, он остался лишь воспоминанием в виде белых букв на дверной вывеске и безликой фамилией на оттиске печати. Но мне не стоит утомлять дорогого читателя нудными рассказами о суетной жизни адвоката, скажу лишь, что сделка с собственной совестью во многом облегчает жизнь.
А уж для своей совести я сумел отыскать разменную монету.
Как я упоминал ранее, Бридлингтон — небольшой город. И вести разносятся здесь быстрее, чем вы успеете чихнуть и достать из кармана носовой платок. На другом конце города уже будут знать, что некий джентльмен не здоров и справиться в ближайшее время об его здоровье крайне необходимо, наведавшись с визитом вежливости. В особенности, если этот джентльмен прежде оказывал услуги кулуарного толка и рылся в вашем грязном белье. А я повидал его столько, что мои вежливые визитеры, скорее всего, с сочувствующей улыбкой желали бы мне поскорее преставиться от тяжелого недуга, чтобы я унес их дурно пахнущие тайны в могилу.
К слову, сегодня мне предстоял как раз один из подобных вечеров в доме давнего друга моего отца, а теперь и моего близкого знакомца — Трэвиса Марлоу. Позавчера я получил приглашение, в котором значилось, что мне надлежит прибыть двадцать первого ноября к нему домой, где состоится встреча по случаю его повышения по службе. На прошлой неделе Трэвис был избран мэром нашего провинциального городка, и я, разумеется, обязан пожелать ему успеха на его новом поприще.
Но вернемся к вечеру 21 ноября 1872 года.
Я позволил себе незамысловатое лирическое отступление, дабы познакомить моего читателя с местом, где начиналась моя история. А теперь, позвольте мне провести вас дорогой событий, необратимо изменивших мою жизнь. Событий, превративших пресловутую сделку с совестью в мой личный контракт с Дьяволом.
Итерация I
Миссис Трэвис Марлоу была веселой дурнушкой, однако считала себя светской дамой. Как и полагалось в негласных дамских правилах, миссис Марлоу приветливо улыбались, восторгаясь дороговизной ее туалетов, однако стоило супруге новоиспеченного мэра Бридлингтона отвернуться, как ее подруги в мгновение ока из весело щебечущих пташек превращались в язвительных мегер. А особенно желчные леди явно обладали способностью обращать в камень взглядом!
Право, даже издалека наблюдать за ними было опасно…
— Хейвуд! — Услышал я позади знакомый бодрый голос. Подхватив с подноса пробегавшего мимо официанта бокал шампанского, я обернулся, чтобы встретиться, едва не лицом к лицу, с моим давним другом — Гамильтоном Греем.
Гамильтон, в моем понимании, являлся одним из чудеснейших представителей своей древней профессии, к которым, увы, люди попадают слишком поздно. Я бы назвал его Моцартом мортуария, поскольку считал Грея поистине виртуозом своего дела. Несмотря на зловещую самодеятельность, он в равной степени был приветлив как с живыми людьми, так и с теми, кто уже порядком поостыл и окоченел, лежа на металлических столах городского морга с биркой на ноге.
Разумеется, за вашим окном может оказаться совсем не вечер, да и друзьями мы можем вовсе не стать, но я полагаю приветствие своим долгом. В любом случае нам предстоит скоротать вместе некоторое время, и знакомство стоит начать располагающе к мирной беседе.
Итак, за моим окном сегодня 21 ноября 1872 года, мы находимся в небольшом городишке под названием Бридлингтон, расположенном в Восточном Йоркшире на берегу Северного Моря. Что такое Бридлингтон, спросите вы? В зимние месяцы это забытое богом место, и если бы вы избрали целью своего маршрута Бридлингтон, я без лишней драмы советовал вам бежать отсюда как можно дальше. Паровозы в городке останавливаются редко, но в наших местах вы без препятствий сможете отыскать конный экипаж, и возница доставит вас в любую точку Бридлингтона.
Город находится на расстоянии мили от берега, и, по моему разумению, наличие выхода к морю могло бы обеспечить ему процветание. Но Бридлингтон, сколько я себя помню, всегда оставался мелким рыбным портом, а город за порогом моего дома — это тесные, грязные улочки, застроенные неприглядными домишками и кишащие хмурыми людьми, такими же, как их аскетичные деревянные клетки. Но прошу простить, я немного увлекся и, кажется, забыл представиться.
Мое имя Юстас Хейвуд. Я являюсь владельцем небольшой, но достаточно именитой юридической конторы «Haywood & Cooper, Ltd.», расположенной неподалеку от перекрестка Квинсгейт и Сент-Джон стрит. Контора досталась мне по наследству от отца. Мы, европейцы, так любим семейный бизнес…
Несмотря на то, что название подразумевает наличие еще одного действующего лица, я не был бы мастером своего нехитрого ремесла, не обеспечив себе уверенные позиции. Правовое поле пестрит возможностями, главное — уразуметь степень дозволенности, а остальное бюрократическая машина сделает за тебя. А посему Эрнест Купер боле не представляет для меня интереса. Пополнив мою коллекцию историй, он остался лишь воспоминанием в виде белых букв на дверной вывеске и безликой фамилией на оттиске печати. Но мне не стоит утомлять дорогого читателя нудными рассказами о суетной жизни адвоката, скажу лишь, что сделка с собственной совестью во многом облегчает жизнь.
А уж для своей совести я сумел отыскать разменную монету.
Как я упоминал ранее, Бридлингтон — небольшой город. И вести разносятся здесь быстрее, чем вы успеете чихнуть и достать из кармана носовой платок. На другом конце города уже будут знать, что некий джентльмен не здоров и справиться в ближайшее время об его здоровье крайне необходимо, наведавшись с визитом вежливости. В особенности, если этот джентльмен прежде оказывал услуги кулуарного толка и рылся в вашем грязном белье. А я повидал его столько, что мои вежливые визитеры, скорее всего, с сочувствующей улыбкой желали бы мне поскорее преставиться от тяжелого недуга, чтобы я унес их дурно пахнущие тайны в могилу.
К слову, сегодня мне предстоял как раз один из подобных вечеров в доме давнего друга моего отца, а теперь и моего близкого знакомца — Трэвиса Марлоу. Позавчера я получил приглашение, в котором значилось, что мне надлежит прибыть двадцать первого ноября к нему домой, где состоится встреча по случаю его повышения по службе. На прошлой неделе Трэвис был избран мэром нашего провинциального городка, и я, разумеется, обязан пожелать ему успеха на его новом поприще.
Но вернемся к вечеру 21 ноября 1872 года.
Я позволил себе незамысловатое лирическое отступление, дабы познакомить моего читателя с местом, где начиналась моя история. А теперь, позвольте мне провести вас дорогой событий, необратимо изменивших мою жизнь. Событий, превративших пресловутую сделку с совестью в мой личный контракт с Дьяволом.
Итерация I
Миссис Трэвис Марлоу была веселой дурнушкой, однако считала себя светской дамой. Как и полагалось в негласных дамских правилах, миссис Марлоу приветливо улыбались, восторгаясь дороговизной ее туалетов, однако стоило супруге новоиспеченного мэра Бридлингтона отвернуться, как ее подруги в мгновение ока из весело щебечущих пташек превращались в язвительных мегер. А особенно желчные леди явно обладали способностью обращать в камень взглядом!
Право, даже издалека наблюдать за ними было опасно…
— Хейвуд! — Услышал я позади знакомый бодрый голос. Подхватив с подноса пробегавшего мимо официанта бокал шампанского, я обернулся, чтобы встретиться, едва не лицом к лицу, с моим давним другом — Гамильтоном Греем.
Гамильтон, в моем понимании, являлся одним из чудеснейших представителей своей древней профессии, к которым, увы, люди попадают слишком поздно. Я бы назвал его Моцартом мортуария, поскольку считал Грея поистине виртуозом своего дела. Несмотря на зловещую самодеятельность, он в равной степени был приветлив как с живыми людьми, так и с теми, кто уже порядком поостыл и окоченел, лежа на металлических столах городского морга с биркой на ноге.
Страница
1 из 24
1 из 24
