Добавить в моё избранное
91 мин, 24 сек 7053
Завтра, даже поутру, пойдёт в милицию. Заявление накатает.
Он хотел протащить бревно незаметно. Там, потом, начнёт пилить его, или рубить топором, урод этот обязательно притащится… Тут-то он к стенке его и прижмёт! Топором негодяю начнёт угрожать… Тут-то он и припухнет: всё выложит — на тарелочку, с голубой каёмочкой.
Ну, откуда же Серый знал, что этот недоумок высунет нос из своей норы? Ведь, сколько с ним живут, душа об душу, никогда… Даже слова лишнего не обронит! А тут вдруг выполз. Да ещё разговорился! Пусть с дружками (с собутыльниками) своими разговаривает! Только Сергей очень сильно сомневался, что они у него есть.
— Ну, ничего, — горестно вздохнул Серёга, поглаживая бревно в изголовье, — утро вечера мудренее. Просто вымотался за сегодня… Ничего-ничего! Завтра… Вот сейчас выспимся, а завтра уже с утречка… Там пойдём уже в милицию! Будем разбираться… Я ему покажу! Личную жизнь! Ну, я и сморозил галиматью… «Имею ли я право на личную жизнь?» Тьфу! Козёл…
Сергей покосился на бревно.
— Ну, ты-то хоть бы меня утешило! Лежит тут! В молчанку играет.
Так он, под ворчание, под бормотание и засыпал.
Засыпал и не почувствовал, как глаза «бревна» жены, лежащего где-то там, на полу, взяли и открылись.
Когда Сергеич заснул, ему снилось, что он идёт по лесу и видит тело своей жены, лежащее в траве, как бревно. Но вдруг он внезапно понимает, что без очков очень плохо видит, поэтому наклоняется всё ниже и ниже… «Нет, — понимает он, — это не моя жена». Вернее, это вообще не человеческое тело, а самое что ни на есть обыкновенное бревно. Поэтому Сергеич надрывается, кряхтит (по виду пожилого, обвислого человека, не скажешь, что он находится в полном рассудке: может, в каком-то другом, выглядящем как-то иначе, но не в полном; не в объективном), пытается взвалить его на свои дряблые плечи… Но из-под бревна… Обычно, под лесными брёвнами или под валунами скапливается своеобразная сырость в виде червячков и всякого рода ползучей насекомой гадости (Сергеев сосед назвал бы их тараканами мочёными), но только не под этим. Как раз под ним были — трупные черви. Заиндевелая, либо оттаивающая кровь, и рёбра. Человеческие рёбра. Они казались вросшими в сырую землю. — Хорошо, если Сергеич действительно не видел ничего без очков, и не обратил на кошмарное видение внимание, которое перед ним предстало.
Может быть, бревно, которое наш герой приволок в свою квартиру, именно поэтому было, как сказал ему сосед, «в крови»? Потому что напоминало собой редкого вида камень? Обычно про него говорят: камень, сочащийся кровью. А не то, что Сергеич по какой-то странной причине обезумел. Может быть, просто, на месте того бревна лежал этот необычный камень… Может быть, кто-то их заменил местами: унёс камень и прикрыл бревном свои следы… Всякое может…
I
ДЕТСКИЕ СЕКРЕТИКИ
Вспоминая своё детство, Ивану Карпову запомнилось только одно — секретики. То есть, собирающиеся подвое по трое девочки закапывают в грунт, изредка проглядывающийся между пырейной травой, зелёные либо коричневые осколки от пивных бутылок. В принципе, Иван понимал цель подобных «секретиков» — это у маленьких девочек такие домики. Пивные стекляшки — это видимо игрушечные окна. Но данных познаний в области человеческого бытия маленькому Ванечке было недостаточно. Сейчас он намного старше, следовательно умнее, поэтому понимает, что «секретики» — это значит, что-то зарыто, что-то спрятано. Одними «домиками» дело наверняка не ограничивается.
Карпову неспроста вспомнилось его детство. Точнее, не само детство, а сад для ребят дошкольного возраста. Дело в том, что в квартире по соседству появилась собака. Та самая собака, от которой Карпов чуть ли не каждую ночь просыпался весь в слезах. Собаки у соседей пока ещё не было, но Иван словно предчувствовал её появление. Ему снились кошмары… И вот сейчас, когда она появилась, Иван жалуется своим опекунам, что собака воет ночью — мешает ему спать. Большее, что во всём этом злит Карпова — то, что опекуны лая или воя совсем не слышат. Поэтому он сам должен был раскопать этот загадочный «секретик». Девчонка. Во всём виновата соседская девчонка. Их друзья поехали в отпуск, на курорт, но не знали кому оставить свою собаку. Дочка тут же начала клянчить: «да оставьте собачу мне, да я буду стараться за ней ухаживать, да я уже взрослая, да что же вы меня никогда не слушаете». И судьба так странно распорядилась, что кошмарные сны Карпова Вани стали явью. Назойливая соседская девчонка всё-таки уговорила своих родителей, чтобы собаку доставили не кому попало, а ей и именно ей.
Воспоминание нашло на него чисто случайно. Он ходил получать пенсию по инвалидности и, возвращаясь домой, сильно споткнулся… После того, как Карпов раскладывал в памяти всё по мелким кусочкам, то благодарил Господа, что одна из таких пивных стекляшек не продырявила ему глаз, когда он носом пропахал один из дурацких детских домиков.
Он хотел протащить бревно незаметно. Там, потом, начнёт пилить его, или рубить топором, урод этот обязательно притащится… Тут-то он к стенке его и прижмёт! Топором негодяю начнёт угрожать… Тут-то он и припухнет: всё выложит — на тарелочку, с голубой каёмочкой.
Ну, откуда же Серый знал, что этот недоумок высунет нос из своей норы? Ведь, сколько с ним живут, душа об душу, никогда… Даже слова лишнего не обронит! А тут вдруг выполз. Да ещё разговорился! Пусть с дружками (с собутыльниками) своими разговаривает! Только Сергей очень сильно сомневался, что они у него есть.
— Ну, ничего, — горестно вздохнул Серёга, поглаживая бревно в изголовье, — утро вечера мудренее. Просто вымотался за сегодня… Ничего-ничего! Завтра… Вот сейчас выспимся, а завтра уже с утречка… Там пойдём уже в милицию! Будем разбираться… Я ему покажу! Личную жизнь! Ну, я и сморозил галиматью… «Имею ли я право на личную жизнь?» Тьфу! Козёл…
Сергей покосился на бревно.
— Ну, ты-то хоть бы меня утешило! Лежит тут! В молчанку играет.
Так он, под ворчание, под бормотание и засыпал.
Засыпал и не почувствовал, как глаза «бревна» жены, лежащего где-то там, на полу, взяли и открылись.
Когда Сергеич заснул, ему снилось, что он идёт по лесу и видит тело своей жены, лежащее в траве, как бревно. Но вдруг он внезапно понимает, что без очков очень плохо видит, поэтому наклоняется всё ниже и ниже… «Нет, — понимает он, — это не моя жена». Вернее, это вообще не человеческое тело, а самое что ни на есть обыкновенное бревно. Поэтому Сергеич надрывается, кряхтит (по виду пожилого, обвислого человека, не скажешь, что он находится в полном рассудке: может, в каком-то другом, выглядящем как-то иначе, но не в полном; не в объективном), пытается взвалить его на свои дряблые плечи… Но из-под бревна… Обычно, под лесными брёвнами или под валунами скапливается своеобразная сырость в виде червячков и всякого рода ползучей насекомой гадости (Сергеев сосед назвал бы их тараканами мочёными), но только не под этим. Как раз под ним были — трупные черви. Заиндевелая, либо оттаивающая кровь, и рёбра. Человеческие рёбра. Они казались вросшими в сырую землю. — Хорошо, если Сергеич действительно не видел ничего без очков, и не обратил на кошмарное видение внимание, которое перед ним предстало.
Может быть, бревно, которое наш герой приволок в свою квартиру, именно поэтому было, как сказал ему сосед, «в крови»? Потому что напоминало собой редкого вида камень? Обычно про него говорят: камень, сочащийся кровью. А не то, что Сергеич по какой-то странной причине обезумел. Может быть, просто, на месте того бревна лежал этот необычный камень… Может быть, кто-то их заменил местами: унёс камень и прикрыл бревном свои следы… Всякое может…
I
ДЕТСКИЕ СЕКРЕТИКИ
Вспоминая своё детство, Ивану Карпову запомнилось только одно — секретики. То есть, собирающиеся подвое по трое девочки закапывают в грунт, изредка проглядывающийся между пырейной травой, зелёные либо коричневые осколки от пивных бутылок. В принципе, Иван понимал цель подобных «секретиков» — это у маленьких девочек такие домики. Пивные стекляшки — это видимо игрушечные окна. Но данных познаний в области человеческого бытия маленькому Ванечке было недостаточно. Сейчас он намного старше, следовательно умнее, поэтому понимает, что «секретики» — это значит, что-то зарыто, что-то спрятано. Одними «домиками» дело наверняка не ограничивается.
Карпову неспроста вспомнилось его детство. Точнее, не само детство, а сад для ребят дошкольного возраста. Дело в том, что в квартире по соседству появилась собака. Та самая собака, от которой Карпов чуть ли не каждую ночь просыпался весь в слезах. Собаки у соседей пока ещё не было, но Иван словно предчувствовал её появление. Ему снились кошмары… И вот сейчас, когда она появилась, Иван жалуется своим опекунам, что собака воет ночью — мешает ему спать. Большее, что во всём этом злит Карпова — то, что опекуны лая или воя совсем не слышат. Поэтому он сам должен был раскопать этот загадочный «секретик». Девчонка. Во всём виновата соседская девчонка. Их друзья поехали в отпуск, на курорт, но не знали кому оставить свою собаку. Дочка тут же начала клянчить: «да оставьте собачу мне, да я буду стараться за ней ухаживать, да я уже взрослая, да что же вы меня никогда не слушаете». И судьба так странно распорядилась, что кошмарные сны Карпова Вани стали явью. Назойливая соседская девчонка всё-таки уговорила своих родителей, чтобы собаку доставили не кому попало, а ей и именно ей.
Воспоминание нашло на него чисто случайно. Он ходил получать пенсию по инвалидности и, возвращаясь домой, сильно споткнулся… После того, как Карпов раскладывал в памяти всё по мелким кусочкам, то благодарил Господа, что одна из таких пивных стекляшек не продырявила ему глаз, когда он носом пропахал один из дурацких детских домиков.
Страница
3 из 26
3 из 26
