Ушаны

Судя по всему, туда и направлялся зверек.

— Теперь-то он от меня не денется, — сказал Бред, выговаривая каждое слово по слогам, словно пробуя их на вкус.

Дэйв спустился в овраг и теперь стоял рядом с ним.

— Постой, постой, — Бред удивленно уставился на него, — что? — При этом каждый из них старался не выпускать из виду ушана, то и дело бросая короткие взгляды в его сторону.

Дэйв растянул нахальную ухмылку, так хорошо знакомую Бреду.

— А то, что мы еще посмотрим, чья эта будет добыча, — он достал свой пистолет, — спорим, что ее чучело будет красоваться над моим камином?

— Черта с два, — усмехнулся Бред.

Оба вылезли из оврага и направились в глубь пустыни.

Он наблюдал за ними около семи минут. Круг света от фонаря падал в паре метров от него, и он не беспокоился, что его могут заметить. Черная накидка ночи надежно укрывала его. Ему не хотелось, чтобы его заметили раньше того времени, которое он сочтет нужным. Он и никто другой. Но, судя по всему, даже если бы он встал в паре метров от них, они бы ухом не повели.

Он поднес сигарету ко рту и затянулся. Горящий табак уже вплотную приблизился к желтому фильтру. Выпуская серый дым, он затушил сигарету о металлический бок машины, рядом с которой стоял, и достал новую. «Зиппо» щелкнула, когда он открыл крышку. Вспышка искр, и в последствие красный язычок пламени. Прикурив, он отправил зажигалку в задний карман джинсов.

Они медленно шли, выбивая небольшие облачка пыли подошвами обуви. Бежать ни в коем случае нельзя было, ушаны проворные и быстрые животные. В одно мгновение он мог рвануть и с быстротой молнии уйти в точку, и вскоре пропасть из поля зрения. И потом ищи-свищи.

Луна выдалась отменная, яркий, белый диск на звездном небе. Падая, лунный свет ровно ложился на все предметы в округе, придавая пейзажу вид черно-белой фотографии, только большей глубины. Желтый песок пустыни приобрел какой-то сумеречный оттенок, пугающий своим одиночеством и восхищающий необъятностью.

Ушан постоянно держался на расстоянии двадцати метров, убегая от них вперед, он останавливался, издавал все ту же народную песню клана ушанов и дожидался их. Как только расстояние между ними сокращалось, достигая отметки примерно двадцати метров, он вновь уносился вперед.

Это странное поведение одновременно раздражало и гипнотизировало. Бреду пришла в голову мысль, что может быть… опять же, может быть, он намеренно их заводит куда-то?

Он осмотрелся.

Ничего необычного.

Рядом шел Дэйв, его сосредоточенный взгляд следил за ушаном. Будто почувствовав кожей, что на него смотрят, он обернулся и бросил короткий, преисполненный решимости взгляд в сторону Бреда. Бред почувствовал, как мышцы живота конвульсивно сжались, еще секунда, и он бы повалился на песок и захлебнулся смехом. Такое выражение лица соответствовало бы Клинту Иствуду в каком-нибудь ковбойском фильме, но никак не Дэйву, со стороны могло показаться, что он выслеживает особо опасного преступника, награда за голову которого пять тысяч (и больше) долларов, а ни какого-то жмурика. Он еле-еле подавил мгновенный приступ смеха, так и рвавшегося наружу, но улыбки сдержать не смог, уголки губ приподнялись, образовав месяцеподобный полукруг. В этот самый момент Дэйв отвернулся, вернув все свое внимание к маленькой фигурке, двигающейся по пустыни, поэтому улыбка Бреда осталась без внимания.

С каждым шагом они все ближе подбирались к автобусной базе. Снова к Бреду вернулось тревожное чувство опасности. Ушан опять отбежал от них, остановился, пропищал на только ему известном языке и стал дожидаться их приближения. Его поведение было чертовски странным, и даже более того — пугающим. Может быть, он намеренно заманивает их на автобусную базу, где в бетонных развалинах прячутся сотни таких грызунов как он, ждущих своей добычи? В его воображении быстро разыгралась маленькая и кровавая сцена, в которой он и Дэйв заходят на бетонное покрытие автобусной базы, ушан отбегает опять на то же расстояние, останавливается чуть впереди ржавого остова автобуса и издает такой громкий крик, что закладывает уши. Из пустых глазниц автобуса, услышав сигнал к атаке, выглядывают черные морды ушанов. Сначала десять… двадцать… пятьдесят… они повсюду — одни выглядывают из-под днища, даже из тех мест, где раньше были фары, выглядывает несколько пар черных как смоль глаз. С заячьих морд, но со слишком удлиненной челюстью, предвкушая пиршество, капает смолистая слюна, перепончатые уши, очень похожие на веера, складываются и раскладываются, складываются и раскладываются. Этого было не видно, но он готов был поклясться, что их маленькие щенячьи хвостики радостно дрыгаются из стороны в сторону. Неожиданно вся эта черная живая масса пришла в движение: вот спрыгивают первые и приземляются на серый бетон, за ними следующие, и так раз за разом, словно маленькие ручейки, но вот ручейки слились в один кипящий бурный поток реки…

Бред помотал головой, прогоняя видение.