Добавить в моё избранное
77 мин, 52 сек 15125
Потом. Когда мы найдем настоящего преступника и убийцу Клайва Каннингема…
— Как же мы найдем его здесь? Пусть мы и знаем станцию прибытию, но он мог раствориться в здешних местах…
— Это навряд ли, — хладнокровно ответствовал Высокий, — хотя бы потому, что именно здесь живут дальние родственники Каннингемов и к ним, дорогой друг, мы собственно сейчас и направляемся…
Неторопливо стучащая по гравию повозка, тем временем, миновала подлесок и вдоль череды маленьких деревянных колышков, разметивших округу, направлялась к гряде маленьких домиков, чей вид, несомненно, преисполнял всяких путешествующих здесь уюта и какого-то домашнего очарования. Что-то было увлекающее-поэтическое в этом робком очаровании непромышленной Франции конца века и простых, но милых пейзажах, достойных кисти художника-неконформиста. Своеобразным «маяком» здесь служил высокий мельничный шпиль, что выделялся на фоне иссине-зеленоватого неба, заполненного легкими пугливыми облачками. Было очень тихо в сей утренний час, и только птичьий гомон нарушал однообразие тишины.
— Вас не затруднит достать карту? — сказал Высокий, аккуратно прикрывая ладонью зевок, — Надо бы сориентироваться, где мы находимся.
Доктор нагнулся было к своему саквояжу, и именно в это мгновение прогремел гром.
Гарт лежал в густой траве, щекочущей тело даже сквозь одежду, а его потные горячие руки плотно сжимали винтовку. Правым глазом он приткнулся к прицелу. Повозка Леруа (была хорошо знакома ему, узнал с первого взгляда) приближалась, и в ней он видел издалека двух людей, одного высокого и нескладного, вероятно, слугу, и второго, джентльмена — с насупленным бледным лицом и благообразными усами, несомненно, тот самый сыщик («Поли-иция!»), которого послали за ним трехцветные мальчики, «бобби» в коротких штанишках. Значит, он должен умереть первым. Второй, прислужник, уже будет не страшен, даже, если убежит. На что способен слуга или даже помощник без своего предводителя? Даже если он вернется в полицию, то ничего толком не сможет рассказать. Кто в них стрелял? Почему? С какой целью ездили? Даже, если и пошлют кого-то нового, он к тому времени уже будет готов. И убьет еще парочку копов за милую душу. За убийство полицейского вообще должны семь смертных грехов сразу отпускать по-хорошему… Эти обезьяньи шавки не застанут его врасплох. Для этого он, Гарт, слишком хитер и умен. Он догадался даже надеть лошади нагубник, чтобы не быть услышанным невзначай раньше времени.
Но проще всего, конечно же, будет убить обоих сразу. И замести следы.
Внутри него нарастала звериная, слепая ярость. Они не оставляют его в покое, не дают ему спокойно жить. А ведь он никого не убивал здесь, никому не мешал, просто жил, как нормальный человек. Как он должен был бы жить, если бы ему повезло родиться в нужное время — и в нужном месте. Но эти типы в клетчатых коротких штанишках, им на все наплевать, кроме своей вонючей «службы» — они как репей, никогда не отстают, ничего не забывают. Они и здесь нашли его, подлые ублюдки. Но нет, это он сам их нашел! Он — их смерть, что глядит на них через это дуло. Они умрут и сгниют в земле, а он будет жить, назло им всем. Помочившись, как следует, на их могилы.
С этой мыслью он нажал на курок. Грянул выстрел.
Нарядно одетый джентльмен с холеными усиками нелепо всплеснул руками и стремительно завалился набок.
Гарт перезарядил ружье…
— О боже, боже, что это такое?! — полузадушено причитал доктор на дне повозке, обхватив голову. — Зачем мы поехали сюда, когда умереть хочется спокойно дома, в своей постели…
На самом деле, провидение было весьма милостиво к ним и к любезнейшему доктору в особенности. Ибо в последний миг нагнувшись за картой, он по счастливейшей случайности избежал пули, которая продырявила лишь спинку повозки на уровне его головы… Разлетевшиеся щепки, одна из которых до боли задела руку — вот и весь урон, который понесли джентльмены. Высокий на выстрел отреагировал мгновенно, опустившись вниз и накрыв собой друга.
— Рано умирать, — невозмутимо ответил он, доставая револьвер. — Еще много дел надо сделать…
Привстав на колено на дне брички, он открыл ответный огонь в направлении, откуда прозвучал выстрел.
Поначалу Гарт даже не понял, что это такое. Только что сышик упал, по-видимому, смертельно раненый, а его друг скрылся из вида. Привстав во весь рост, он пристально высматривал его сверкающие пятки, чтобы добить в спину бегущую мишень. Но той все не было. А затем что-то блеснуло, раз, другой, третий, над полем пронесся резкий звук, и его правая рука вдруг повисла, как плеть, выронив ружье. Левую ногу же словно бы обожгло чем-то. Он инстинктивно отшатнулся в сторону, упал в траву, пополз к лошади. Черт возьми, он был ранен!
Второй никуда не думал убегать. Он стрелял в него. Да и первый, похоже, не был убит, поскольку через пару секунд послышалось эхо еще одного выстрела, уже из другого оружия.
— Как же мы найдем его здесь? Пусть мы и знаем станцию прибытию, но он мог раствориться в здешних местах…
— Это навряд ли, — хладнокровно ответствовал Высокий, — хотя бы потому, что именно здесь живут дальние родственники Каннингемов и к ним, дорогой друг, мы собственно сейчас и направляемся…
Неторопливо стучащая по гравию повозка, тем временем, миновала подлесок и вдоль череды маленьких деревянных колышков, разметивших округу, направлялась к гряде маленьких домиков, чей вид, несомненно, преисполнял всяких путешествующих здесь уюта и какого-то домашнего очарования. Что-то было увлекающее-поэтическое в этом робком очаровании непромышленной Франции конца века и простых, но милых пейзажах, достойных кисти художника-неконформиста. Своеобразным «маяком» здесь служил высокий мельничный шпиль, что выделялся на фоне иссине-зеленоватого неба, заполненного легкими пугливыми облачками. Было очень тихо в сей утренний час, и только птичьий гомон нарушал однообразие тишины.
— Вас не затруднит достать карту? — сказал Высокий, аккуратно прикрывая ладонью зевок, — Надо бы сориентироваться, где мы находимся.
Доктор нагнулся было к своему саквояжу, и именно в это мгновение прогремел гром.
Гарт лежал в густой траве, щекочущей тело даже сквозь одежду, а его потные горячие руки плотно сжимали винтовку. Правым глазом он приткнулся к прицелу. Повозка Леруа (была хорошо знакома ему, узнал с первого взгляда) приближалась, и в ней он видел издалека двух людей, одного высокого и нескладного, вероятно, слугу, и второго, джентльмена — с насупленным бледным лицом и благообразными усами, несомненно, тот самый сыщик («Поли-иция!»), которого послали за ним трехцветные мальчики, «бобби» в коротких штанишках. Значит, он должен умереть первым. Второй, прислужник, уже будет не страшен, даже, если убежит. На что способен слуга или даже помощник без своего предводителя? Даже если он вернется в полицию, то ничего толком не сможет рассказать. Кто в них стрелял? Почему? С какой целью ездили? Даже, если и пошлют кого-то нового, он к тому времени уже будет готов. И убьет еще парочку копов за милую душу. За убийство полицейского вообще должны семь смертных грехов сразу отпускать по-хорошему… Эти обезьяньи шавки не застанут его врасплох. Для этого он, Гарт, слишком хитер и умен. Он догадался даже надеть лошади нагубник, чтобы не быть услышанным невзначай раньше времени.
Но проще всего, конечно же, будет убить обоих сразу. И замести следы.
Внутри него нарастала звериная, слепая ярость. Они не оставляют его в покое, не дают ему спокойно жить. А ведь он никого не убивал здесь, никому не мешал, просто жил, как нормальный человек. Как он должен был бы жить, если бы ему повезло родиться в нужное время — и в нужном месте. Но эти типы в клетчатых коротких штанишках, им на все наплевать, кроме своей вонючей «службы» — они как репей, никогда не отстают, ничего не забывают. Они и здесь нашли его, подлые ублюдки. Но нет, это он сам их нашел! Он — их смерть, что глядит на них через это дуло. Они умрут и сгниют в земле, а он будет жить, назло им всем. Помочившись, как следует, на их могилы.
С этой мыслью он нажал на курок. Грянул выстрел.
Нарядно одетый джентльмен с холеными усиками нелепо всплеснул руками и стремительно завалился набок.
Гарт перезарядил ружье…
— О боже, боже, что это такое?! — полузадушено причитал доктор на дне повозке, обхватив голову. — Зачем мы поехали сюда, когда умереть хочется спокойно дома, в своей постели…
На самом деле, провидение было весьма милостиво к ним и к любезнейшему доктору в особенности. Ибо в последний миг нагнувшись за картой, он по счастливейшей случайности избежал пули, которая продырявила лишь спинку повозки на уровне его головы… Разлетевшиеся щепки, одна из которых до боли задела руку — вот и весь урон, который понесли джентльмены. Высокий на выстрел отреагировал мгновенно, опустившись вниз и накрыв собой друга.
— Рано умирать, — невозмутимо ответил он, доставая револьвер. — Еще много дел надо сделать…
Привстав на колено на дне брички, он открыл ответный огонь в направлении, откуда прозвучал выстрел.
Поначалу Гарт даже не понял, что это такое. Только что сышик упал, по-видимому, смертельно раненый, а его друг скрылся из вида. Привстав во весь рост, он пристально высматривал его сверкающие пятки, чтобы добить в спину бегущую мишень. Но той все не было. А затем что-то блеснуло, раз, другой, третий, над полем пронесся резкий звук, и его правая рука вдруг повисла, как плеть, выронив ружье. Левую ногу же словно бы обожгло чем-то. Он инстинктивно отшатнулся в сторону, упал в траву, пополз к лошади. Черт возьми, он был ранен!
Второй никуда не думал убегать. Он стрелял в него. Да и первый, похоже, не был убит, поскольку через пару секунд послышалось эхо еще одного выстрела, уже из другого оружия.
Страница
19 из 22
19 из 22
