Липовый цвет

… Хорошо, когда есть друг. Неплохо, что друг — девушка. Хуже, если эта девушка — жена твоего старшего брата и рассчитывать на взаимность просто невозможно.

НУЖНО ПРОДОЛЖАТЬ…

Это была пора томительного ожидания, время крушения старых надежд и возведения новых: день начинался, и всё старое кануло в ночь.

ОН медленно пробуждался. Сознание ЕГО ещё не до конца прояснилось на тот момент, но ОН уже вполне мог воспринимать окружающее и реагировать на него.

— Кто ты?

«КТОТЫ». Чужая речь. Незнакомые слова. ОН с большим трудом разобрал эти резкие отрывистые звуки, о безличном существовании которых знал давно, но… Где-то в потаённых уголках ЕГО сознания родился нужный ответ:

— Мне… нужна… помощь…

Несколько звуков, образующих несложное понятие, но затраченные усилия вымотали ЕГО. ОН лежал обессиленный, с трудом понимая, где ОН, что делает здесь, и чего ЕМУ ждать.

— Ты из них? — Рваный ритм. Вопрос. Ожидание. — Я могу тебе помочь?

— Да, отдай мне… энергию… пожалуйста.

Любопытство. Смех. Непонимание: — Скажи конкретнее. Мне не ясно, о чём ты просишь.

— Свет!

— Нет проблем.

ОН ждал долго, но ничего не происходило. Чужой мир, чужие мысли, чужие сознания… Тот абориген исчез, так и не выполнив своего обещания, или, быть может, он просто ничего не понял из ЕГО слов?

И ОН продолжал лежать, совершенно беспомощный, на травянистом покрове чуждой ЕМУ планеты, и жизнь медленно угасала в НЁМ. Странно, но на какой-то миг ОН вдруг ощутил всю прелесть окружающего ЕГО мира: ароматы, цвета… Планета. Симпатичная планета, поразительно напоминающая его первый проект. ОН назовет её в честь своей экзаменационной дипломной работы — «Земля обетованная». «Интересно, наверное, будет побывать на ней в следующий раз»…

Потом ЕГО не стало.

За какую-то долю секунды до того, яркий солнечный свет озарил поляну, в его лучах на том месте, где лежал ОН, тёмным цветом вспыхнула и замерцала инородная материя.

— Да будет свет!

ОХОТНИК

Освещённый бледными лучами заходящего солнца, Тсузуки Осаму с недоумением пристально оглядел свою необычную жертву. В его руке чуть заметно дрогнуло охотничье ружьё. «Что? Ребёнок?!» Он задумчиво провёл пятернёй по волосам, медленно приблизился и остановился в двух-трёх шагах. Мальчик не пытался убежать: на вид ещё совсем подросток, всклокоченные чёрные волосы наполовину закрывали замаранное лицо, но из-под них блеснули вдруг бешенством зелёные кошачьи глаза.

— Дьявол! — Тсузуки отскочил в сторону, зажимая окровавленную руку. Нападение пацана оказалось для него полной неожиданностью, тем более он не ожидал, что тот будет кусаться.

Парнишка припал к земле и тыльной стороной ладони неловко стёр кровь с уголка рта. Уныло и противно завыл. И вновь неожиданно набросился на мужчину, скаля мелкие острые зубки. На этот раз он не смог застать Тсузуки врасплох, мужчина отшвырнул мальчишку далеко от себя на землю, успев хорошенько стукнуть его прикладом по голове. Удар был не таким сильным, чтобы убить, но для того лишь, чтобы заставить затихнуть. «Зверёныш» заскулил и свернулся клубком.

— Вот так-то лучше, — довольно пробормотал Тсузуки и подошёл поближе; он не раз слышал о детях, воспитанных животными, но этот… Не ожидал!

Мальчишка был полностью наг, без клочка одежды на грязном теле, на лице выражение затравленного животного, но руки, Тсузуки готов был поклясться, что ногти паренька были подстрижены и не далее чем неделю назад.

Протяжный вой заставил Тсузуки обернуться. «Здесь ведь нет крупных зверей!» — безуспешно попытался убедить он себя, с беспокойством оглядывая зелёную чащу. В контракте было указано, что он не должен подвергаться серьёзной опасности. Только лисы, белки и другие мелкие грызуны… Густой хор нестройных завываний донёсся уже совсем рядом и как будто со всех сторон, и с каждой минутой рычание становилось громче и ближе. Как-то быстро стемнело. Тсузуки со страхом огляделся кругом: он совсем один здесь. Его взгляд упал на парнишку, и мужчина побледнел: в зелёных глазах он прочёл явную насмешку и ожидание.

Шум приближался. В наступившей темноте вспыхнула пара хищных глаз, к ней присоединилась ещё одна пара, затем ещё и ещё…

Тсузуки нервно облизнул пересохшие губы, проверил обойму, она была полной, он ещё не стрелял сегодня. Мысленно поблагодарил бога, что вообще не нашёл следов ни белки ни лисы, иначе он бы уже давно истратил все патроны и сейчас остался бы совершенно безоружным. Направил ружьё наугад в темноту, и громкий звук выстрела нарушил тишину ночи…

Ещё выстрел… Два выстрела… Снова один… Через некоторое время Тсузуки уже палил без остановки, словно обезумев. Чудовищная канонада сотрясла тёплый вечерний воздух, но… Красноватые огоньки глаз неумолимо приближались… Ни одна пара не исчезла, не изменила направления своего движения.