Мешок Болинджера

Всё происходило, как в тумане, и тропинка через огород, и запахи пряные и виляющий впереди подол Катиного платья, и какой-то сарай с сеном, неизвестно откуда выросший прямо перед нами. Путается в моих воспоминаниях и сам момент проникновения упругой щёлочи в мягкую и влажную кислотную среду. Отчётливо помню только, что было это сзади, на соломенных спрессованных брикетах, с упором в какие-то деревянные балки, и что красные Катины трусики так и остались болтаться у неё на пятке, зацепившись за каблук…

Очнулся я в незнакомом сарае уже, когда стало смеркаться, от холода и онемения левой руки. Так и есть, мне это всё не приснилось, рядом со мной на боку лежала едва знакомая полная женщина и мирно посапывала. Когда я попытался освободить руку, женщина открыла глаза и виновато улыбнулась.

— Мне надо к этому, к Тёме, у нас важный разговор, — пробормотал я первое, что пришло в голову, и зачем-то притронулся губами к её носу. — Увидимся!

Затем вскочил, застегнул молнию на джинсах и вырвался на сельский простор.

— А говорил, Катюха жениха себе не сыщет, — встретил меня ехидным замечанием Тёма, куривший на веранде.

— Это всё твоя граппа хвалёная, — парировал я. — Кстати, там ещё не осталось для равновесия?

— Да вроде есть ещё, — хитро улыбнулся Тимофеич и затушил окурок в банке из-под кильки.

Мы выпили по одной, и Тёма перевернул рюмку.

— Всё, хорош! Пора за дело браться! Садись вот здесь на стул!

— Что это будет? — настороженно поинтересовался я, но на стул послушно опустился.

Тёма стал клеить к моей шее и голове какие-то пластины с электродами и проводами, тянущимися к разным устройствам. Было страшновато, но в целом меня это забавляло.

— Тём, может ещё по одной перед стартом?

— Только после приземления, — отшутился Тёма и принялся меня инструктировать: — Я подключил к тебе датчики, сигналы от них будут фиксироваться специальными приборами. Я буду произносить разные слова, у тебя они будут вызывать какие-то воспоминания, ассоциации и в электронном виде записываться и обрабатываться. Не знаю точно, во что это выльется, но нужно попробовать. Готов? Расслабься и закрой глаза!

— Готов, — сказал я и почувствовал лёгкое покалывание на коже, как на сеансе электрофореза.

Послышался тихий, равномерный шум вентиляторов охлаждения на генераторах и осциллографе.

— Тёма, а почему ты работаешь на рухляди? Почему не перевернёшь все сигналы в цифру и не запустишь на комп?

— А ты разбираешься в вычислительной технике? — спросил деревенский доктор голосом диктора телевидения.

— Ну, так, немножко.

— Твоя работа связана с компьютерами?

— Да.

— Ты пользователь или разработчик?

— Скорее пользователь, — мне показалось, что пощипывание кожи датчиками усилилось.

— Какими основными программами ты пользуешься?

— Перечислить названия?

— Сферу применения. Это бухгалтерские программы, или инженерные, или ещё какие-то?

— Финансовые. Я работаю на рынке Форекс.

— Что это за рынок? Фондовый?

— Есть и фондовый, но я работаю на валютном. — Говорить мне становилось всё трудней, я почувствовал, что сознание моё куда-то проваливается, а по всему телу разливается приятное тепло. Передо мной стали мелькать разные картинки, становясь всё отчётливее, как в цветных сновидениях. Я уже видел большой современный город с небоскрёбами вокруг изогнутой лагуны, по которой плавали кораблики и лодки, и вскоре даже заглядывал в окна одного из высоких зданий, разглядывая там людей азиатской внешности, которые жарко спорили на смешном языке. Смысла я не понимал, но отчётливо слышал несколько раз название своей фирмы, а однажды мне даже показалось, что услышал свою фамилию.

— Мединский! Это же моя фамилия! — закричал я. — Откуда они её знают? Что это за люди? Что это за чудный город?! Ну, конечно, это Гонконг!

— Кого ты там видишь?

— Людей в костюмах и галстуках! Чудеса какие-то! Да это же головной офис банка! А теперь московский офис Штынёва, он что-то приказывает… И Алису вижу! Она здесь что делает?

— Какую Алису? Из страны чудес?

— Да, мы с ней замечательно жили в стране чудес…

Резкий запах нашатыря вернул меня в чувства. Я оглядел тёмную комнату с низким бревенчатым потолком, втянул ноздрями кислый затхлый воздух и уставился на бородатого мужика, дышавшего в меня перегаром.

— Очухался? Молодец! — затараторил тот. — Тут очень интересная картинка вырисовывается! За время сеанса ты несколько раз повторял…

— Сними с меня эти провода! — перебил я говорившего.

— Что? Зачем? Нужно ещё раз повторить

— Ничего больше не нужно, — отсёк я и стал срывать с себя электроды.

— Лёшка? Ты чего?

— Меня зовут Алекс Мединский! Какой я тебе Лёшка, дед?