Добавить в моё избранное
71 мин, 4 сек 18812
» Малейшая вибрация в момент записи, и интерференционная картина лазерных пучков превращается в что-то неудобоваримое и не желающее фиксироваться на фотопластинке.
Дима вышел в офис, мимолетом взглянув на Настю. Обычно розовощекая и словно только что пришедшая с мороза она сейчас выглядела немного бледной и подавленной.
— Настен, — позвал он, — С тобой что? Ты какая-то бледная…
— Да что-то взбледнулось. — без энтузиазма отозвалась она, — Простыла, наверное. Повод сегодня сбежать с работы пораньше, если, конечно, Петрович на меня не насядет.
— А он насядет… — улыбнувшись «обнадежил» ее Дима, — А где Ромка-то?
— Где-то в цехе. Гудронит, кажись.
Поколебавшись секунду, выбирая между тем, чтобы подняться к Ромке, или взяться за работу, Дима естественно выбрал первое. Работа — не мужик, по бабам не пойдет…
Ромка колдовал возле печки, установленной в вентиляционный шкаф из которого валил густой черный дым…
— Опять поджег? — спросил он, подходя.
Объемный (а говоря проще — просто пухлый) Ромка даже подпрыгнул от испуга, и на долю секунды Диме показалось, что тот сейчас уронит себе под ноги кастрюлю расплавленного гудрона.
— Тьфу ты, дьявол! — выругался Ромка, — возвращаясь к прерванному занятию — сбиванию варежкой языков пламени, вырывавшихся из-под крышки кастрюли. — Я уж думал, Гано пришел!
У постороннего человека, попавшего в «Лазер», могло, наверное, сложиться впечатление, что здесь работают хронические лентяи, занимающиеся всяческой ерундой и панически боящиеся прихода шефа, который может застукать их за этим занятием. В действительности все было отнюдь не так — как раз в отсутствие Гано и шла самая оживленная работа, а как только он появлялся — сводилась на нет. Из-за его привычки всюду совать свой нос, постоянно критиковать и поправлять (зачастую — не вникнув в суть дела) работать с ним было совершенно невозможно.
Вот и сейчас — стандартная ситуация, Ромка, видимо, забыл про гудрон, через чур сильно нагрел его, и тот вспыхнул. Никакой катастрофы — погорит, остынет и потухнет. Но увидев это Гано, наверное, тут же отдал бы приказ залить всю печку из огнетушителя, для ликвидации открытого пламени, а потом велел бы Володе провести со всеми дополнительный инструктаж о мерах пожарной безопасности, ад еще и лично принял бы экзамен.
Лазеровцы знали свое дело и умели его делать… Если никто не лез под руку.
— Что делаешь?
— Гудрон жгу! — огрызнулся Ромка, явно недовольный, что его оторвали от такого важного дела. — Видишь, развлекуха у меня такая.
Видимо, день не задался сегодня у всех, или почти у всех. Да и сам Дима, надо сказать, был не особенно расположен к задушевным беседам после того, что лицезрел сегодня во сне. Поэтому оставив Ромку в гордом одиночестве тушить свой гудрон, он направился к своему лазеру… Работать, так работать…
Окончательно прогнав из головы обрывки того ночного кошмара, естественно не имевшего ничего общего с реальностью, Дима включил свой лазер и занялся настройкой схемы записи того, что в будущем, лет этак через пять, могло стать прицельной маркой голографического прицела Гано.
Его лазер, в отличие от Володиного, был куда менее мощным. Если от Володиного зеленого лазера, работавшего на аргоне, вполне можно было прикуривать, то его красный гелий-неон не мог даже зажечь спичку. Но для целей Димы большей мощности и не было нужно — на его фотоматериале все писалось и так…
Пожалуй, что его сон все же имел некоторое отношение к реальности… «Лазер» был болотом! Настоящим болотом, способным затянуть в далекие глубины, из которых уже нет выхода. Но что поделать, если в более серьезные КБ ГУВТа тебя не берут, а работать где-то надо, не говоря уже о том, чтобы писать диплом. Поэтому приходилось работать тут…
Были в «Лазере», конечно, и свои плюсы… Как ни крути, а работа все же была интересной, пусть и абсолютно никому не нужной. Дима не раз наблюдал, как первые люди Новосибирска и области — мэр или губернатор, приходя к Гано чтобы заказать свои голографические визитки, долго не могли оторвать глаз от портретных голограмм, висевших на входе. При обычном освещении — рамки со вставленными в них темными стеклами, но стоит включить специальные лампы под потолком, и голограммы оживали, поражая воображение людей, далеких по свой специальности от оптики и физики вообще.
Вот в глубине стены лежат ордена Суворова. Конечно, не те самые, что лежат в Эрмитаже, но их точная голографическая копия. Они идентичны настоящим во всем, за исключением того, что голограмм нельзя потрогать… но с другой стороны, кто бы позволил трогать экспонаты в музее?
Вот из стены выглядывает один из основоположников портретной голографии, какой-то видный ученый, фамилию которого Дима никак не мог запомнить. Смотрит из своей рамки, словно из окна — как настоящий!
Дима вышел в офис, мимолетом взглянув на Настю. Обычно розовощекая и словно только что пришедшая с мороза она сейчас выглядела немного бледной и подавленной.
— Настен, — позвал он, — С тобой что? Ты какая-то бледная…
— Да что-то взбледнулось. — без энтузиазма отозвалась она, — Простыла, наверное. Повод сегодня сбежать с работы пораньше, если, конечно, Петрович на меня не насядет.
— А он насядет… — улыбнувшись «обнадежил» ее Дима, — А где Ромка-то?
— Где-то в цехе. Гудронит, кажись.
Поколебавшись секунду, выбирая между тем, чтобы подняться к Ромке, или взяться за работу, Дима естественно выбрал первое. Работа — не мужик, по бабам не пойдет…
Ромка колдовал возле печки, установленной в вентиляционный шкаф из которого валил густой черный дым…
— Опять поджег? — спросил он, подходя.
Объемный (а говоря проще — просто пухлый) Ромка даже подпрыгнул от испуга, и на долю секунды Диме показалось, что тот сейчас уронит себе под ноги кастрюлю расплавленного гудрона.
— Тьфу ты, дьявол! — выругался Ромка, — возвращаясь к прерванному занятию — сбиванию варежкой языков пламени, вырывавшихся из-под крышки кастрюли. — Я уж думал, Гано пришел!
У постороннего человека, попавшего в «Лазер», могло, наверное, сложиться впечатление, что здесь работают хронические лентяи, занимающиеся всяческой ерундой и панически боящиеся прихода шефа, который может застукать их за этим занятием. В действительности все было отнюдь не так — как раз в отсутствие Гано и шла самая оживленная работа, а как только он появлялся — сводилась на нет. Из-за его привычки всюду совать свой нос, постоянно критиковать и поправлять (зачастую — не вникнув в суть дела) работать с ним было совершенно невозможно.
Вот и сейчас — стандартная ситуация, Ромка, видимо, забыл про гудрон, через чур сильно нагрел его, и тот вспыхнул. Никакой катастрофы — погорит, остынет и потухнет. Но увидев это Гано, наверное, тут же отдал бы приказ залить всю печку из огнетушителя, для ликвидации открытого пламени, а потом велел бы Володе провести со всеми дополнительный инструктаж о мерах пожарной безопасности, ад еще и лично принял бы экзамен.
Лазеровцы знали свое дело и умели его делать… Если никто не лез под руку.
— Что делаешь?
— Гудрон жгу! — огрызнулся Ромка, явно недовольный, что его оторвали от такого важного дела. — Видишь, развлекуха у меня такая.
Видимо, день не задался сегодня у всех, или почти у всех. Да и сам Дима, надо сказать, был не особенно расположен к задушевным беседам после того, что лицезрел сегодня во сне. Поэтому оставив Ромку в гордом одиночестве тушить свой гудрон, он направился к своему лазеру… Работать, так работать…
Окончательно прогнав из головы обрывки того ночного кошмара, естественно не имевшего ничего общего с реальностью, Дима включил свой лазер и занялся настройкой схемы записи того, что в будущем, лет этак через пять, могло стать прицельной маркой голографического прицела Гано.
Его лазер, в отличие от Володиного, был куда менее мощным. Если от Володиного зеленого лазера, работавшего на аргоне, вполне можно было прикуривать, то его красный гелий-неон не мог даже зажечь спичку. Но для целей Димы большей мощности и не было нужно — на его фотоматериале все писалось и так…
Пожалуй, что его сон все же имел некоторое отношение к реальности… «Лазер» был болотом! Настоящим болотом, способным затянуть в далекие глубины, из которых уже нет выхода. Но что поделать, если в более серьезные КБ ГУВТа тебя не берут, а работать где-то надо, не говоря уже о том, чтобы писать диплом. Поэтому приходилось работать тут…
Были в «Лазере», конечно, и свои плюсы… Как ни крути, а работа все же была интересной, пусть и абсолютно никому не нужной. Дима не раз наблюдал, как первые люди Новосибирска и области — мэр или губернатор, приходя к Гано чтобы заказать свои голографические визитки, долго не могли оторвать глаз от портретных голограмм, висевших на входе. При обычном освещении — рамки со вставленными в них темными стеклами, но стоит включить специальные лампы под потолком, и голограммы оживали, поражая воображение людей, далеких по свой специальности от оптики и физики вообще.
Вот в глубине стены лежат ордена Суворова. Конечно, не те самые, что лежат в Эрмитаже, но их точная голографическая копия. Они идентичны настоящим во всем, за исключением того, что голограмм нельзя потрогать… но с другой стороны, кто бы позволил трогать экспонаты в музее?
Вот из стены выглядывает один из основоположников портретной голографии, какой-то видный ученый, фамилию которого Дима никак не мог запомнить. Смотрит из своей рамки, словно из окна — как настоящий!
Страница
6 из 20
6 из 20
