Мелодия распада

Кириа пикнуть не успел, как оказался выдернут из-за стола и впечатан в шкаф. Детали с грохотом упали на дно пустого ящика для документов.

— Двигай шкаф в тот угол, — быстро распорядился Рамфоринх, надел дежурную плотоядную улыбку и распахнул дверь. Пришедший резко шагнул назад, столкнувшись взглядом с хозяином, и очень тихо выругался. «Даже свои его боятся!» — подумал Кириа.

— Чего желали, милейший?

— Рамфи, ты чего творишь?! — зашипели на него из-за двери. «Это про нашу сделку!» — ужаснулся Кириа, вцепившись сильнее в шкаф, прижавшись к гладкому боку.

— Что я творю, в самом деле?! Тебе напомнить? Потрошу крысиные трупы!

— Хватит паясничать! Ты сам говорил, что у диконтина список побочных эффектов короче!

— Я говорил, что так говорят! — а Рамфоринх и правда паясничал.

— А на самом деле?

— Пес его знает! Я упаковку-то в глаза не видел!

— Тебе что мешает попробовать? Закажем один раз! — судя по всему, гость был ни кем иным, как начальником склада. Самое удивительное — казалось, что он умоляет врача одуматься.

— В ущерб анестезину?!

— Надо чем-то пожертвовать! Смета не резиновая!

— У меня и так каждая капля анестезина на счету.

— Тебе крыс жалко?!

Сердце Кириа замерло.

— Мне с ними молчащими-то тошно, а уж от орущих и вовсе мутит!

— Рамфи!

— Жену свою так называй!

Кириа в это время в жалких попытках перетащить шкаф чуть не уронил его, наклонив. На пол шлепнулась книга и вылетело несколько листков из папки. Он осторожно подобрал и вгляделся в незнакомые буквы катрийского алфавита. На задней стороне чернел неровными линиями рисунок.

— Рамфи, ты на этом камирите последнюю крышу растеряешь! Ты же с ума сходишь!

— Эй, дружище! Я просто пытаюсь сделать процесс как можно увлекательнее! Ты редкостный зануда!

Кириа, тем временем, обмирая, смотрел на схематические наброски фигуры человека с обозначенными разрезами и торчащими оттуда трубками. К рисунку тянулись многочисленные стрелки с пояснениями. Выглядело это ужасно. Мягко говоря, ужасно. Он подумал, что, возможно, тех несчастных истощенных, кто падает в строю без сил, солдаты утаскивают к Рамфоринху, чтобы он делал с ними… вот это. Или собирается в скором будущем.

— Поберег бы себя! — кричал за дверью гость, на что врач откровенно смеялся. Рамфоринх грубовато попрощался, и Кириа панически запихал рисунок обратно. Врач захлопнул дверь перед носом завскладом и нарочито громко обругал Кириа, что медленно тащит шкаф. Затем снова за шкварник притащил к столу пленного. А тот еще минуту назад думал, что сможет вытребовать еще один стакан воды, но после просмотра папки даже не помышлял лишний раз открывать рот.

— Если кто-то обнаружит, что я взял со склада твой итариум, мне не поздоровится. Я сильно рискую, понимаешь? Потому будь добр, выполняй условия договора.

— Без магноли — никак, — повторил Кириа очень тихо. — Только магнолиевая головка может считывать с доломита.

Улыбка на лице врача одеревенела. Несколько мучительных секунд он недобро пялился на заключенного, потом хлопнул себя по карманам и резко развернулся в чувствах.

— Черт бы тебя драл, почему все должно быть так сложно? — начал он. — Где я тебе достану эту…

Взгляд врача упал на неровный ряд папок — одна из них стояла не на месте. Сердце Кириа рухнуло куда-то очень глубоко. Рамфоринх обернулся, сел на край стола и вежливо поинтересовался:

— А ты слышал о проекте «Риджин»?

Стук в дверь — единственное, что хочется услышать.

— Он зачастил сюда слишком.

— Выбирает. Выбирает… Хищник.

Почти стемнело, поднимался холодный ветер, но обессиленных пленных не пускали в барак.

— Доктор рекомендует гулять! — бодрым голосом проговорил надзиратель в теплом плаще. Он чеканил слова на ломаном локри — родном языке пленных, явно издевался, наблюдая, как они дрожат всем телом, остывая после отчаянного труда.

— За Энэжи, наверняка, — длинный заключенный справа от Кириа говорил на границе слышимости, почти не открывая рта.

— Совсем сдает бедняга, так недалеко и до печей, — рядом с длинным стоял коренастый человек с обломанными когтями и старыми ожогами на лице. Вчера на его ладони Кириа заметил татуировку летных войск и понял, почему все кличут его Летчиком. Оба соседа осторожно поглядывали на далекую фигурку, пинающую у забора комья земли. Врач курил в самое небо, подсчитывая черных птиц, мигрирующих в теплые края. Присутствие веселого коршуна настораживало шеренгу пленных. Если честно, он даже надзирателя нервировал.

— А может, и не за Энэжи… — длинный незаметно толкнул локтем Кириа. — Глянь, смотрит в нашу сторону. А вчера тебя выбрал, думаешь, случайно? Приглядывает. Не завидую.

— Постарайся вести себя естественно, — шепнул летчик.