Ночь Мангера

— Лишь подтвердил свои догадки. — ответил я и улыбнулся. — Мангер был голоден и устроил там себе кормушку. А как утолил свой зверский аппетит, скрылся.

— Мерзавец… — прошептал инспектор себе под нос, впрочем, я его услышал.

— Не думаю, что в данном случае это слово уместно в отношении этого существа. Мангер — монстр-людоед. Прошу прощения, что потратил ваше время на это, теперь нам лучше всего как можно быстрее добраться по тому адресу, что был указан в дневнике.

— Я уже дал указания кучеру. Садитесь быстрее. — сказал инспектор и махнул рукой в сторону кэба. Едва мы оказались внутри, кучер хлестнул лошадей и мы снова понеслись по мощённой камнями мостовой. Стоящая на выезде с улицы толпа зевак посторонилась, пропуская кэб, внутри было слышно, как истошно орёт на них наш кучер.

— Эдвин, позволь тебе представить — Тадеуш Гробак, он поможет нам сегодня поймать этого твоего Мангера.

Только тут я заметил, что в кэбе находился ещё один человек человек. Незнакомец был высокого роста, что было заметно даже в сидячем положении, широкоплеч, покрытое шрамами лицо обросло густыми и колючими волосами. На нём был длинное чёрное пальто, вроде того, что было на мне, руки он держал в карманах. В голове у меня промелькнула мысль, что как-то странным кажется, что такоё щёгольские облачение принадлежит такому отталкивающему (по крайней мере внешне) человеку.

Незнакомец тем временем также изучал меня, но ему хватило лишь короткого взгляда, чтобы его едва различимый за копной волос рот растянулся в неком подобии улыбки.

— Эдвин Прескотт. — сказал я, желая развеять, наконец, затянувшееся молчание и протянул сидящему напротив руку. Тот в свою очередь протянул свою. Рукопожатие у него было коротким и сильным, едва он выпустил мою ладонь, как я поспешил убрать её в карман своего пальто, дабы там незаметно размять её, надеясь прогнать этим охватившую её боль.

— Мистер Гробак наш… — начал было Вильям, но тут же запнулся, очевидно не находя нужного слова. — Скажем так, он тот человек, который без труда может убрать трёх вооружённых человек. Причём одновременно. И не скрываясь.

Я невольно бросил свой взгляд на этого странного незнакомца. По его лицу снова пробежала тень улыбки.

— Бывало и больше. — сказал он, глянув на моего брата. Голос у него был низкий и густой, по-английски он говорил с заметным акцентом.

— Это уже вам лучше самому рассказать. — ответил ему Вильям и улыбнулся в ответ.

— Рассказывать-то почти нечего. — всё таким же густым басом произнёс незнакомец. — родился в Моравии, в ремесленной семье. Отец был небогат, но в то же время без счёта тратил деньги на всякие разные славянские международные организации, их тогда столько расплодилось по Восточной Европе…

Сказав это, он сделал небольшую паузу, глубоко вдохнул и продолжил.

— В двадцать три года я и мой старший брат отправились в Польшу, там как раз бушевало восстание против русского царя. Отец был просто счастлив, а когда через месяц гроб с телом моего брата Вацлава вернулся на родину, каждый день ходил в костёл и оплакивал его безвременную кончину. Я же отделался, как говорится, лёгким испугом. Вернулся на Родину, но понял, что делать мне там абсолютно нечего. Знаете, когда на ваших глазах разряд шрапнели разрывает на куски несколько человек, а их кровь заливает тебе лицо, невольно начинаешь думать, что все остальные человеческие беды — не такие уж и серьёзные. В общем, я отплыл в Североамериканские Соединённые Штаты, им по зарез нужны были люди на Западе. Я отправился на новые земли вместе с караваном колонистов. Уезжало восемьдесят человек, до места добралось шесть. Но и там я не особо задержался. Пожил несколько месяцев в маленьком городке в Аризоне, да и уехал через Мексику в Южную Америку. Тридцать лет прожил там на службе у разномастных диктаторов и местных царьков, водил экспедиции по джунглям, организовывал нападения на укреплённые форты и железнодорожные станции. А потом неожиданно понял, что такая жизнь не для меня.

— … и тогда вы вернулись в Англию и предложили свои услуги нашему правительству. — закончил за него Вильям.

— Служу его величеству. — сказал, усмехнувшись, сидящий напротив.

— Скажите, а почему у вас такая странная фамилия? — спросил я как-то нерешительно и сразу же начал корить себя за такую неосторожность и взявшее верх над здравым смыслом любопытство. Однако незнакомец в ответ на это лишь снова усмехнулся и произнёс:

— А шут его знает. У нас, славян, ведь как повелось — некоторые фамилии от кличек, имён, мест или профессий идут. Про мою говорили, что якобы видать кто-то из дедушек или даже прадедушек занимался погребением мёртвых, был гробовщиком, одним словом. Ну, а я предпочитаю верить, ибо если это так, то даже сближает меня с моими далёкими предками.

И он громко расхохотался.