Беличий замок

Вырвавшись из лап дерева, мальчик с изумлением стал осматривать липу и неожиданно заметил, что на соседнем суку кора надорвана и белая мякоть ветви окрашена бурым цветом. Тем же самым, что рана на голове старика. Вася потрогал плотный, будто каменный, сук, прошёл под ним, сделал несколько шагов вперёд, переступая через вспученные корни дерева. Потом присел над телом, борясь с приступом тошноты. Одного взгляда на острый угол кирпичика в цепочке таких же кирпичей, наполовину вкопанных в землю и огораживающих клумбу, хватило, чтобы понять картину происшествия.

Никаким убийством тут и не пахло. Всё было прозаичнее: старик быстро двигался к гостинице, шёл напрямик по газону, не заметил торчащий сук, ударился об него. Вскрикнул, хватаясь за голову, запнулся о корень липы и, полетев на землю, угодил виском о кирпич. Рана на виске, кровь на кирпиче, содранная окровавленная ветка и кровь на темени складывались в простой незатейливый пазл. Вопрос оставался один: почему старик не заметил опасный сук? И что случилось с белкой?

— Марш в свой номер! — приказала внезапно возникшая за спиной Людочка. — На мёртвых смотреть вредно.

— Почему?

— По кочану. — Сестра дёрнула его за шкирку, приподымая и подталкивая к входной лестнице.

Ей бы вполне удалось запереть братца в комнате, но планы были нарушены господином-верблюдом.

— Это чёрт знает что! — грозно провозгласил он, размашистым шагом выплывая на парковку и вскидывая к уху руку с телефоном. Рукав костюма приспустился, обнажив белое холёное запястье с золотыми часами. — Я буду жаловаться. Эту шарагу закроют через два дня, я обещаю. — А затем не терпящим возражение голосом изволил скомандовать. — Сидоров, подавай вертолёт… Да, прямо сейчас! Отель «Беличий замок». Жду.

— Вертолёт! — искренне восхитился мальчик.

— Напрасно вы так, — в волнении проговорил смотритель замка. — Напрасно. У нас смена всего-то на пять дней. У нас природа, катания, вечером баня полагается…

— Пф-ф-ф, — сказал важный человек. — Баня. Я сюда зачем приехал? Отдыхать. А не путаться в грязных делишках с полицией.

Он высокомерно отвернулся, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен, и закурил что-то изысканно-пахучее. Четверть часа спустя в небе над горизонтом, над темнеющей кромкой леса повис, а затем начал стремительно снижаться лёгкий вертолёт красно-белой расцветки. Народ, зачарованно разглядывающий порывистый танец геликоптера над парковочной площадкой, не заметил, как по крыше автобуса, сиротливо притулившегося на самом краю парковки, препотешно разгуливает белка. Вихри и ветры, производимые лопастями вертолёта, казалось, белке вовсе нипочём — она вперевалочку шаталась туда-сюда с пухленькими щёчками, за каждой из которых лежало по грецкому ореху в скорлупе — Вася сам видел, как белка, выкатив их изо рта, зачем-то поменяла орешки местами. С выпяченным животом и раздутыми щеками зверёк важно доходил до лобового стекла, фыркал и шёл к задней двери, где фокус повторялся. Прогулки по крыше машины продолжались до тех пор, пока господин верблюд не погрузился в геликоптер.

— Стойте! — закричал вдруг Владимир, патетически тыча пальцем в улетающего гостя. — Вы надули нас! Это вы убили стариков! Убили, чтобы забрать клад! А затем свалили всё на другого человека!

— Клад? — снизошёл до Владимира господин, изображая некоторое подобие улыбки. — Только нищебродам нужны клады. Вам даже в голову не приходит, что бывает нечто ценнее любых денег.

Он бросил окурок прямо к ногам своего обвинителя. Окурок приземлился на высокие ботинки Владимира, рассыпавшись в пепел.

— Слуга народа. Каста неприкасаемых. — Голос Владимира был наполнен пафосной желчью. Вася подумал, что точно таким же тоном один актёр произносил «А судьи кто?» в театре, куда ему как-то пришлось тащиться вместе с Людочкой. — Ничего! Аукнется вам! Бог — не тимошка, видит немножко!

Словно в подтверждение его слов, вертолёт, взмывший над беличьим замком и рванувший в сторону цивилизации, вдруг чихнул, кашлянул, чуть приседая над кронами деревьев. Чиха оказалось достаточно, чтобы полозья геликоптера коснулись макушки сосны и запутались в колючих ветвях. Как подбитая птица, вертолёт замолотил винтом, рассекая зелёную массу в клочья, потом накренился и врезался в землю. Взрыв пыхнул негромким хлопком, но за негромким звуком последовал мощный выброс пламени. Огненный столб взметнулся поверх деревьев и, отгорев, затих, оставив лишь струи едкого чёрного дыма.

— Ничего себе, — проговорил Вовчик, с ужасом глядя на Владимира. — Как это так?

Тот, выпучив глаза и, похоже, сам не понимая, не нашёл подобающего ситуации ответа.

Между тем белка, передразнивавшая манеры важного господина, закачалась, будто до неё, наконец-то, долетели вертолётные вихри, и под порывом невидимого ветра свалилась с крыши машины. Вася с замиранием сердца приблизился к месту её падения.