Другие семь дней. Таймлайн. Город Тильзит. Совр. Советск Калининградская область. 04.05.2012 Четыре часа утра.
Добавить в моё избранное
58 мин, 6 сек 10748
Вдруг стало так темно, что даже цвет автомобильных фар заканчивался через метр.
— Чё за фигня! — громко выругалась Лайма и нажала на тормоза.
Скорость на мосту соединяющим территорию Литовской республики и город Советск ограничивалась тридцатью километрами в час и старенький Фолксваген Пассат тут же встал.
«Чё за фигня!» — ещё раз подумала женщина. — «Что эти русские опят натворили?»
Тьма пропала так же внезапно, как и появилась. Лайма вновь завела мотор и начала прикидывать сколько килограммов сахара надо купить на этот раз, чтобы не просчитаться.
«Нет, эти русские явно какую-то дурость сотворили. Зачем соскребли асфальт до брусчатки?» — машинально возмутилась слушая, как тихий звук колёс заменился громким стуком об камни.
« И где их таможенная будка с шлагбаумом?»
Заметив, что на этот раз её никто не останавливает женщина перекрестилась и поехала дальше.
«Нет таможни, так нет. С этих русских можно всего ожидать.»
Лайма с удивлением отметила, что исчезли не только бараки таможенников, но и кварталы блочных домов, вместо которых появились старые немецкие двух-трёхэтажные дома, знакомые ей по центру Крефелда.
«Кино что ли снимают?» — задалась мыслью. — «Но такие дорогие декорации? Одним словом русские. Денег полно, а ума нету!»
Увидев, что вместо привычных бензоколонок простираются пустыри Лайма запаниковала.
«Это где я сейчас бак налью? Что и этих снесли под декорации? Чёртовы русские, как всегда, глупостями занимаются.»
Лайма проехала в центр Советска, остановила автомобиль, вышла и дрожащими руками вытащила сигарету. Закурила, собралась с мыслями и снова выругалась в уме.
«Да что здесь творится? Где продуктовый магазин? Где я сахар и куриные окорочки куплю? Что делать?»
Оглянувшись она увидела, как подъехала Ауди Йозукаса. Седоволосый мужик тоже вылез из своей колымаги, достал пачку Винстона и нервно закурил.
— Лайма, мне это снится, или мы в старое кино попали?
— Сама не понимаю, — женщина дёрнула плечами. — Надо попросить у местных, что они тут задумали?
Лайма подошла к подметальщику улицы и, отметив на уме, что роли прислуги здесь тоже исполняют граждане республик Средней Азии, протянула ему сигарету.
— Уважаемый, скажите, пожалуйста, что за кино здесь ставят?
Парень снял тюремную шапочку, приложил её к груди и учтиво поклонился.
— Данке шён. Их арбейтен усердно. Их заубер махен. Данке шён.
Лайма грустно вздохнула.
«Эти таджики всегда обкуренные ходят. Парен на столько вжился в роль, что даже на немецком заговорил»
— Слушай, не еби мне мозги! Я спрашиваю, что за кино здесь снимают?
— Ой, начальника, я сразу и не понять, что вы знать русский язык. Я любить великий Германия и великий Фюрер. Только бить не надо!
«Всё. Однозначно нарик!» — решила Лайма осмотрев костлявую фигуру уборщика. — «На дозу зарабатывает!»
Тут к ним подковылял одноногий старикашка и, выбросив вперед левую руку, прокричал, — Heil Hitler! — После чего застыл, как вкопаный.
— Ещё один из этого цирка, — прошептал Йозукас и вытащил папироску.
— Ей! Нет, нет!, -запротестовал увидев, как жадно тянутся руки у мента. — Сначала расскажи, что здесь творится?
— Hauptmann Johann Müller. Aufseher für Ordnung in diesem Stadtteil! Wen gefangene…
Лайма не дослушала речь этого придурка и сразу решилась.
— Йозук, оставим этих в покое! Поедем к Борису на склад и узнаем, что здесь творится. Тем более, что и товар для нас там уже подготовлен.
« Ну что за уроды эти местные полицейские!» — увидев в зеркале заднего вида, как старик избивает уборщика и отнимает у него дарованную сигарету и окурок, машинально заметила Лайма. — «Слышала о таком, но чтобы так явно. Русские, что с них взять. Выясним у Борисыча, что здесь происходит!»
Дорога к складу Бориса оказалась до боли знакомой и надвигающаяся паника у Лаймы прошла. Та самая однополосная дорожка, только прорези в земле поглубже. Тот самый луг и те самые коровы привычно жующие траву. Борисыч по местным меркам слыл хорошим хозяином, мужиком от земли, не ленился и работал от зари до зари. А то, что помогал в Лайме и другим в мелкой торговле, так всё же в хозяйство, а не из него.
Женщина подъехала к воротам усадьбы и ахнула.
Нет, сам склад остался и даже выглядел по свежее, но куда-то исчез сам дом Борисыча и вместо котеджа новейшей конструкции стояла обычная халупа.
— Да что здесь творится? — задалась вопросом Лайма выйдя из автомобиля. — И почему двор не освещён? Борисыч явно съехал с катушек.
Она по привычке открыла ворота, заметив, что доски на них были совсем новые, привычно накричала на скалящую собаку и въехала во двор.
Светало, петух закукарекал, хозяйство начало просыпаться.
— Чё за фигня! — громко выругалась Лайма и нажала на тормоза.
Скорость на мосту соединяющим территорию Литовской республики и город Советск ограничивалась тридцатью километрами в час и старенький Фолксваген Пассат тут же встал.
«Чё за фигня!» — ещё раз подумала женщина. — «Что эти русские опят натворили?»
Тьма пропала так же внезапно, как и появилась. Лайма вновь завела мотор и начала прикидывать сколько килограммов сахара надо купить на этот раз, чтобы не просчитаться.
«Нет, эти русские явно какую-то дурость сотворили. Зачем соскребли асфальт до брусчатки?» — машинально возмутилась слушая, как тихий звук колёс заменился громким стуком об камни.
« И где их таможенная будка с шлагбаумом?»
Заметив, что на этот раз её никто не останавливает женщина перекрестилась и поехала дальше.
«Нет таможни, так нет. С этих русских можно всего ожидать.»
Лайма с удивлением отметила, что исчезли не только бараки таможенников, но и кварталы блочных домов, вместо которых появились старые немецкие двух-трёхэтажные дома, знакомые ей по центру Крефелда.
«Кино что ли снимают?» — задалась мыслью. — «Но такие дорогие декорации? Одним словом русские. Денег полно, а ума нету!»
Увидев, что вместо привычных бензоколонок простираются пустыри Лайма запаниковала.
«Это где я сейчас бак налью? Что и этих снесли под декорации? Чёртовы русские, как всегда, глупостями занимаются.»
Лайма проехала в центр Советска, остановила автомобиль, вышла и дрожащими руками вытащила сигарету. Закурила, собралась с мыслями и снова выругалась в уме.
«Да что здесь творится? Где продуктовый магазин? Где я сахар и куриные окорочки куплю? Что делать?»
Оглянувшись она увидела, как подъехала Ауди Йозукаса. Седоволосый мужик тоже вылез из своей колымаги, достал пачку Винстона и нервно закурил.
— Лайма, мне это снится, или мы в старое кино попали?
— Сама не понимаю, — женщина дёрнула плечами. — Надо попросить у местных, что они тут задумали?
Лайма подошла к подметальщику улицы и, отметив на уме, что роли прислуги здесь тоже исполняют граждане республик Средней Азии, протянула ему сигарету.
— Уважаемый, скажите, пожалуйста, что за кино здесь ставят?
Парень снял тюремную шапочку, приложил её к груди и учтиво поклонился.
— Данке шён. Их арбейтен усердно. Их заубер махен. Данке шён.
Лайма грустно вздохнула.
«Эти таджики всегда обкуренные ходят. Парен на столько вжился в роль, что даже на немецком заговорил»
— Слушай, не еби мне мозги! Я спрашиваю, что за кино здесь снимают?
— Ой, начальника, я сразу и не понять, что вы знать русский язык. Я любить великий Германия и великий Фюрер. Только бить не надо!
«Всё. Однозначно нарик!» — решила Лайма осмотрев костлявую фигуру уборщика. — «На дозу зарабатывает!»
Тут к ним подковылял одноногий старикашка и, выбросив вперед левую руку, прокричал, — Heil Hitler! — После чего застыл, как вкопаный.
— Ещё один из этого цирка, — прошептал Йозукас и вытащил папироску.
— Ей! Нет, нет!, -запротестовал увидев, как жадно тянутся руки у мента. — Сначала расскажи, что здесь творится?
— Hauptmann Johann Müller. Aufseher für Ordnung in diesem Stadtteil! Wen gefangene…
Лайма не дослушала речь этого придурка и сразу решилась.
— Йозук, оставим этих в покое! Поедем к Борису на склад и узнаем, что здесь творится. Тем более, что и товар для нас там уже подготовлен.
« Ну что за уроды эти местные полицейские!» — увидев в зеркале заднего вида, как старик избивает уборщика и отнимает у него дарованную сигарету и окурок, машинально заметила Лайма. — «Слышала о таком, но чтобы так явно. Русские, что с них взять. Выясним у Борисыча, что здесь происходит!»
Дорога к складу Бориса оказалась до боли знакомой и надвигающаяся паника у Лаймы прошла. Та самая однополосная дорожка, только прорези в земле поглубже. Тот самый луг и те самые коровы привычно жующие траву. Борисыч по местным меркам слыл хорошим хозяином, мужиком от земли, не ленился и работал от зари до зари. А то, что помогал в Лайме и другим в мелкой торговле, так всё же в хозяйство, а не из него.
Женщина подъехала к воротам усадьбы и ахнула.
Нет, сам склад остался и даже выглядел по свежее, но куда-то исчез сам дом Борисыча и вместо котеджа новейшей конструкции стояла обычная халупа.
— Да что здесь творится? — задалась вопросом Лайма выйдя из автомобиля. — И почему двор не освещён? Борисыч явно съехал с катушек.
Она по привычке открыла ворота, заметив, что доски на них были совсем новые, привычно накричала на скалящую собаку и въехала во двор.
Светало, петух закукарекал, хозяйство начало просыпаться.
Страница
1 из 18
1 из 18
