Кошмар патриота или другие «Семь дней»

— Лайма, ты его не узнаёшь? Хотя почему? Это я с ним свиней пас вместе? Друг детства из вольфскиндеров*. Пришёл в нашу семью сразу после войны и жил в деревне до перестройки. А рядом с ним его сестра. Её русские до смерти изнасиловали. И это было лет так шестьдесят пять назад. Я помню. Что-то случилось с этим миром? Мёртвые встают! Неужели апокалипсис?

Лайма машинально вытащила из пачки сигарету и достала зажигалку. Дешевое китайское изделие ни как не хотело загораться, но после третьего раза сдалось. Лайма затянула дым поглубже, выдохнула и достала мобильник. Увидев, что связь не пропала, она набрала мужа.

«Так что здесь творится?»

*Wolfskinder (Дети волка) — немецкие дети, обычно сироты, потерянные своими при отступлении немецкого населения из Восточной Пруссии. Очень много их пришло в Литву, прося милостыню. Часто литовские семьи их усыновляли и выдавали за своих, пряча от советской власти. Никто не знает их точного числа. Историки выдают цифры от пяти — до пятнадцати тысяч.

Кёнигсберг. Штаб квартира коменданта первого оборонительного округа Тысячелетнего Рейха. 20.07.1944 года. Шесть часов утра.

«Эта женщина хоть не боится нас».

Генерал от артиллерии, военный комендант Первого оборонительного округа Тысячелетнего Рейха Альберт Водриг уже полтора часа старался понять, что произошло в этом мире. Он помассировал уставшие веки, ругая тревогу, которая подняла его только прилегшего спать и попросил секретаршу приготовить чашку кофе.

— А меня угостить герр генерал не желает? А то я свой термос у Рейпшлегеров оставила.

— Простите, фрау Гячене! — Альберт Водриг сам не понял, как начал оправдываться перед этой женщиной. — Вокруг война, а вы такие новости приносите.

— А вы поймите меня, герр генерал!

Из тех чужаков, которые внезапно появились на территории Первого оборонительного округа, только она смогла спокойно разговаривать с патрулями местной самообороны. Уставший и разуверившийся во всё шестидесятилетний генерал успел допросить нескольких из них, но они или молчали, или безумно мычали что то невообразимое. Один приехавший с о стороны Данцига на большом грузовике человек умер от сердечного приступа, как только его повели на допрос. Другого пристрелили при попытке к бегству. После этого чужие в городе перестали появляться.

Одновременно с этим перестала работать связь не только с Берлином и Восточным фронтом, но и с многими городами и посёлками на юго-запад от Кёнигсберга. Работали только радиостанции Вены и Белграда. Поднятая на разведку авиация вернулась с совсем безумными новостями. Мир вокруг изменился до неузнаваемости. На месте старых городов и деревень находились незнакомые постройки, в море плавают огромные корабли непонятного, но не военного предназначения. Связисты, посланные на починку кабелей скоро увидели огромные толпы гражданских и сотни автомобилей необычной конструкции. Были там и вооружённые люди, но не русские солдаты, что заставило насторожиться немецких специалистов.

Комендант уже понял, что его военный округ кто-то урезал на половину и вокруг одни поляки и литовцы, но почему это произошло, не знал. И надеялся, что сидящая перед ним женщина в этом поможет.

— Фрау Лайма, но у вас все родственники живые, как вы утверждаете, значит беспокоиться вам не о чем?

— Да, но если мир так изменился, то и нам плохо будет. Ведь ни вы, ни я пока не знаем, на сколько он изменился?

Генерал подивился расчётливому уму женщины, говорившей, что ей уже за пятьдесят, но выглядевшей на много моложе.

— Вы хорошо говорите на моём языке, не то что другие. Может в вас течёт немецкая кровь?

— Герр генерал, оставьте ваши заблуждения другим. Не кровь делает человека благородным, а его воспитание и общество вокруг.

Генерал промолчал. Секретарша внесла чашки кофе и он решил воспользоваться паузой, что бы по манерам и движениям чужачки узнать по больше о её характере. Женщина понюхала аромат и блаженно улыбнулась.

— Эти семена никогда не были обработаны химией! С ума сойти! Герр генерал, я покупаю все ваши припасы кофе.

— Об этом мы поговорим попозже, — Альберт Водриг решил напомнить ей, кто в доме хозяин. — А сейчас, уважаемая фрау Гячене, я хочу напомнить вам, что вы находитесь в штаб квартире первого оборонительного округа Тысячелетнего Рейха и, что вы должны ответить мне на пару вопросов.

— Конечно. Только пару глотков ещё сделаю и сразу.

Женщина отложила полупустую чашку и спокойно посмотрела в его глаза.

— Спрашивайте, я готова.

— Что случилось с миром?

— Не имею понятия! Знаю только, что за Неманом двадцатое Июля двухтысячного двадцатого года. А здесь — двадцатое Июля тысяча сорок четвёртого года. Кто так жестоко пошутил, мне, глупой бабе, понять не удаётся.

Генерал присел и невольно пробормотал.