Тайный лик ночи

Другая же серьезно повредилась рассудком и всю оставшуюся жизнь боялась даже близко подойти к открытому огню; дни свои она окончила в полном сумасшествии в возрасте двадцати пяти лет. А третьей была та самая старуха-кухарка. Терзаемая неотступным страхом, она покинула место своей работы и попросила пожизненного убежища в монастыре, слепо уповая на то, что каменные стены смогут уберечь от беспощадного лика ночи…

_____

— Произошло это сто лет назад… Стояла весна, такая же юная и прекрасная, как несчастная героиня этого рассказа. — Гипнотический голос Екатерины вернул Эдуарда к реальности. Чарующая сила созданных словами рассказчицы образов определенно не поддавалась четкому объяснению. Это могла быть только магия и ничто другое…

Но чары понемногу спали, пелена прошлого соскользнула с глаз и бесследно растаяла. Какое-то время разум Эдуарда оставался чист как белый лист бумаги. На краткий миг он совершенно забыл, кто он, как его зовут, кто находится с ним рядом, что он здесь делает и как сюда попал… Затем сознание постепенно вернулось к нему, и молодой человек получил возможность оценить обстановку. Близость и очертания стройной девичьей фигурки были лучшим доказательством реальности происходящего.

Судя по всему, за разговором они успели пройти немалое расстояние и теперь находились где-то в отдаленном, сужающемся конце набережной, где Эдуард бывал крайне редко. Кроме них двоих здесь не было ни души. Темный асфальт и стены ободранных зданий источали вязкую тишину. Они стояли перед старинным каменным двухэтажным домом, чей торец с наглухо заколоченными окнами и горбившейся оштукатуренной стеной, испещрённой сетью трещин, выходил на проезжую трассу. Справа от него тянулась полуразвалившаяся кирпичная ограда с остатками побелки, ощетинившаяся торчащими из каменной кладки почерневшими от времени декоративными железными прутьями. Дом, когда-то давным-давно представлявший из себя симпатичное и уютное семейное гнездышко, окруженное буйно цветущим плодоносящим садом, теперь был заброшен и пуст. Вот уже много десятков лет он спал мёртвым сном. Серебряный свет нарождающейся луны придавал стенам и крыше здания оттенок почтенной седины.

— Почему мы пришли сюда? — спросил Эдуард.

Екатерина медленно приблизилась к нему, положила маленькую ладонь ему на грудь, заглянула в глаза. Эдуард залюбовался тем, как лунный свет удивительно красиво, вполне естественно, играл на её лице. Губы её раскрылись, и девушка заговорила сладчайшим шепотом:

— Сегодняшняя ночь — необычная ночь. И наша встреча не случайна, ты же понимаешь… Я вижу по твоим глазам, тебе можно доверять. Ты близок мне, любишь ночь, живешь ею…

— Да, я люблю ночь…

— Поэтому я доверилась тебе. Ты услышал из моих уст сокровенную тайну, и, я знаю это твердо, сохранишь её навсегда. Можешь ли ты поклясться в этом?

— Клянусь.

— Я верю тебе… Признаю, вопрос этот был излишним. — Шёпот Екатерины обжигал ему губы. — Никому другому я не осмелилась бы поведать то, что похоронено под покровом времени. Это ещё не всё… далеко не всё… Я хочу открыть тебе последний секрет, дороже которого для меня нет ничего на свете. Знаю, ты сможешь понять и помочь… Идём же.

Екатерина взяла его за руку и повлекла к воротам.

Молодой человек удивлялся своим ощущениям: он не испытывал страха, было только легкое волнение, возбуждающее нервы, да уже знакомое звенящее предчувствие чего-то значимого, того, что было выше человеческого понимания. Все остальные чувства были притуплены, словно он спал и видел странный суматошный сон… или пытался внушить себе это. Как бы то ни было, Эдуарду было интересно увидеть продолжение этого сна, поэтому он позволил увлечь себя за ограду заброшенного дома.

Заросший сад был залит металлическим сиянием, изливавшимся с небес. Бесчисленные деревья — старые высохшие яблони, вишни и сливы — еще не успевшие обрести листву, за долгие годы разрослись в небывалом количестве, и, казалось, душили дом. Тем не менее, Эдуард смог разглядеть когда-то красивое, а теперь покосившееся прогнившее крыльцо, оплетенное побегами дикого винограда. Над дальним крылом, не видимым с улицы, крыша обвалилась внутрь; здание превратилось в абсолютно не пригодную развалину.

Тем временем Екатерина стремительно уводила Эдуарда в глубь сада. Чувство тревоги, о котором он уже успел позабыть, неожиданно вернулось к юноше. Может, причиной тому была атмосфера этого места, хранящего дух упадка и смерти и наполненного кладбищенской тишиной, а может бесконечные ветви деревьев, мельтешащие перед глазами. В свете луны они казались тонкими суставчатыми паучьими лапами; они хватали молодого человека за волосы и одежду, и прикосновение это вызывало почти паническое отвращение.

Пробравшись через переплетенные между собой кустарники смородины и дикой малины, они, наконец, остановились. Цель их исканий обнаружилась сразу же, мрачная и непреодолимая.