Добавить в моё избранное
56 мин, 21 сек 18063
И вот из своей смертной колыбели поднялась прекрасная нагая женщина лет двадцати с роскошными вьющимися волосами, прекрасным овалом лица, черты которого приобрели ни с чем не сравнимое выражение безграничной удовлетворенности. Узкие плечи, тонкие руки — совсем как у дочери, но груди тяжелее и полнее, бедра — шире и более округлы, плавно сужающиеся к великолепным икрам и изящным щиколоткам. Валентина вернулась к жизни, навсегда юная и нечеловечески прекрасная… жестокая, обуреваемая голодом человеческой крови. Великолепная блестящая статуя, отлитая лунным светом.
Эдуард почувствовал себя лишним, когда мать и дочь заключили друг друга в объятия. Немного позже он ощутил на себе пронизывающий взгляд Валентины. В нём не было той оценки, которой его награждала Екатерина, молодой человек прочел в нём желание… чего? Здравый смысл покинул его, мысли о спасении показались мимолетным абсурдным фантомом.
— Меня одолевает голод, доченька, — сказала Валентина. — Мне нужна плотская пища.
— Конечно, матушка, — смиренно ответила Екатерина. — Я предугадала твоё желание и поэтому я пришла не одна. Я нашла человека, который может быть нам полезен. Он простой человек, но страстно влюблён в ночь…
— Да, ты права, он очень хорош, — молвила ее мать, разглядывая телосложение Эдуарда. — Для начала я не прочь позабавиться с этим нежным мальчиком… Подойди к нам, юноша.
Это прозвучало как приказ, не терпящий возражений. Через какой-то миг молодой человек очутился в окружении двух страстных вакханок. Он был опрокинут на могильную плиту, ставшая помехой одежда была сорвана с него. Валентина села на него сверху, введя его затвердевший член в свое истекающее влагой лоно. Холод могильной плиты и пламя её вагины заполнили всё его существо, лишив каких бы то ни было мыслей и желаний. Екатерина, обнажившаяся до пояса, покрывала страстными поцелуями его губы, щеки, покусывала его шею и тут же целовала. Дыхание её, прерываемое тихим урчанием, звучало сладкой музыкой. Ее небольшие твердые груди скользили по его груди, окровавленные руки гладили плечи, царапали кожу, вызывая дрожь блаженной боли. Сильные движения бёдер оседлавшего его зверя с горящими жёлтыми глазами приковывали его к месту, волны наслаждения слепили глаза. Исходящий от любовниц запах крови и пота кружил голову. Когда же Валентина, шипя от удовольствия, сама положила его руки на свою грудь, юноша просто обезумел от нахлынувшей страсти, дал ей волю и неистово сжал обнажённое тело. Яростные поцелуи Екатерины душили его, громкие стоны наслаждения обеих слились воедино, и Эдуард растворился в них без остатка…
— Как же приятно снова ощутить прикосновение к коже, мужское естество в себе… — блаженным тоном протянула Валентина. — Его молодое семя заполнило меня до краёв. Этот мальчик действительно очень хорош, свеж и полон сил…
— Почувствуй, мама, как бешено бьется его сердце, не остывшее после любви, как струится кровь в жилах! Услышь биение его пульса, это жар желания, неистового и молодого… Скучная жизнь простых людей не для него. Поверь мне, он хотел бы остаться с нами, быть нашим спутником, даже рабом, он может помочь нам добывать пищу…
— Да, он всецело достоин этого. Я ни за что не позволю, чтобы этот красавиц покинул нас. Он силен и вынослив. Я хочу его. Биение его сердца сводит меня с ума, и от этого во мне поднимается зверский голод.
— С удовольствием помогу тебе, матушка, — с оттенком нечестивого веселья сказала Екатерина и склонилась над распростертым на могильной плите юношей. Ее пальцы легко огладили грудь Эдуарда, в то время как она запечатлевала на его запёкшихся губах долгий поцелуй. Пьянящая сладость его длилась недолго…
Сладострастная улыбка Екатерины в один неуловимый миг сменилась маской дикой ярости, в глазах полыхнул беспощадный огонь. Сумасшедшая острая боль разорвала грудь юноши.
Лунный свет померк в густой багровой пелене, захлестнувшей его целиком. Она рассеялась лишь на одно краткое мгновение, чтобы он смог увидеть двух нагих, забрызганных кровью бестий, с невыразимым вожделением пожирающих его сердце…
_____
… Вечером прошёл дождь и плотный туман снова окутал город. К полуночи он несколько развеялся, прозрачной пеленой осел в подворотнях и закоулках, парках и аллеях, где видят сны обнажённые деревья. Уже в который раз ночь облачилась в дымчатые призрачные лохмотья и затаилась, расставив смертоносные капканы, чьи оскаленные пасти поджидают неосторожную добычу.
В этот раз жертвой стал среднего роста плотный мужчина лет сорока пяти. Поздняя дорога домой превратилась для него в полное страхов и бесформенных мечущихся теней бегство. Он знал — его преследовали, но увидеть своего преследователя он не смог. Пару раз в сгустках тумана, чуть подсвеченными ядовитыми фонарями, он видел неясную тень того, кто следовал за ним, и хоть она и имела вполне человеческие очертания, паника его ничуть не уменьшилась.
Эдуард почувствовал себя лишним, когда мать и дочь заключили друг друга в объятия. Немного позже он ощутил на себе пронизывающий взгляд Валентины. В нём не было той оценки, которой его награждала Екатерина, молодой человек прочел в нём желание… чего? Здравый смысл покинул его, мысли о спасении показались мимолетным абсурдным фантомом.
— Меня одолевает голод, доченька, — сказала Валентина. — Мне нужна плотская пища.
— Конечно, матушка, — смиренно ответила Екатерина. — Я предугадала твоё желание и поэтому я пришла не одна. Я нашла человека, который может быть нам полезен. Он простой человек, но страстно влюблён в ночь…
— Да, ты права, он очень хорош, — молвила ее мать, разглядывая телосложение Эдуарда. — Для начала я не прочь позабавиться с этим нежным мальчиком… Подойди к нам, юноша.
Это прозвучало как приказ, не терпящий возражений. Через какой-то миг молодой человек очутился в окружении двух страстных вакханок. Он был опрокинут на могильную плиту, ставшая помехой одежда была сорвана с него. Валентина села на него сверху, введя его затвердевший член в свое истекающее влагой лоно. Холод могильной плиты и пламя её вагины заполнили всё его существо, лишив каких бы то ни было мыслей и желаний. Екатерина, обнажившаяся до пояса, покрывала страстными поцелуями его губы, щеки, покусывала его шею и тут же целовала. Дыхание её, прерываемое тихим урчанием, звучало сладкой музыкой. Ее небольшие твердые груди скользили по его груди, окровавленные руки гладили плечи, царапали кожу, вызывая дрожь блаженной боли. Сильные движения бёдер оседлавшего его зверя с горящими жёлтыми глазами приковывали его к месту, волны наслаждения слепили глаза. Исходящий от любовниц запах крови и пота кружил голову. Когда же Валентина, шипя от удовольствия, сама положила его руки на свою грудь, юноша просто обезумел от нахлынувшей страсти, дал ей волю и неистово сжал обнажённое тело. Яростные поцелуи Екатерины душили его, громкие стоны наслаждения обеих слились воедино, и Эдуард растворился в них без остатка…
— Как же приятно снова ощутить прикосновение к коже, мужское естество в себе… — блаженным тоном протянула Валентина. — Его молодое семя заполнило меня до краёв. Этот мальчик действительно очень хорош, свеж и полон сил…
— Почувствуй, мама, как бешено бьется его сердце, не остывшее после любви, как струится кровь в жилах! Услышь биение его пульса, это жар желания, неистового и молодого… Скучная жизнь простых людей не для него. Поверь мне, он хотел бы остаться с нами, быть нашим спутником, даже рабом, он может помочь нам добывать пищу…
— Да, он всецело достоин этого. Я ни за что не позволю, чтобы этот красавиц покинул нас. Он силен и вынослив. Я хочу его. Биение его сердца сводит меня с ума, и от этого во мне поднимается зверский голод.
— С удовольствием помогу тебе, матушка, — с оттенком нечестивого веселья сказала Екатерина и склонилась над распростертым на могильной плите юношей. Ее пальцы легко огладили грудь Эдуарда, в то время как она запечатлевала на его запёкшихся губах долгий поцелуй. Пьянящая сладость его длилась недолго…
Сладострастная улыбка Екатерины в один неуловимый миг сменилась маской дикой ярости, в глазах полыхнул беспощадный огонь. Сумасшедшая острая боль разорвала грудь юноши.
Лунный свет померк в густой багровой пелене, захлестнувшей его целиком. Она рассеялась лишь на одно краткое мгновение, чтобы он смог увидеть двух нагих, забрызганных кровью бестий, с невыразимым вожделением пожирающих его сердце…
_____
… Вечером прошёл дождь и плотный туман снова окутал город. К полуночи он несколько развеялся, прозрачной пеленой осел в подворотнях и закоулках, парках и аллеях, где видят сны обнажённые деревья. Уже в который раз ночь облачилась в дымчатые призрачные лохмотья и затаилась, расставив смертоносные капканы, чьи оскаленные пасти поджидают неосторожную добычу.
В этот раз жертвой стал среднего роста плотный мужчина лет сорока пяти. Поздняя дорога домой превратилась для него в полное страхов и бесформенных мечущихся теней бегство. Он знал — его преследовали, но увидеть своего преследователя он не смог. Пару раз в сгустках тумана, чуть подсвеченными ядовитыми фонарями, он видел неясную тень того, кто следовал за ним, и хоть она и имела вполне человеческие очертания, паника его ничуть не уменьшилась.
Страница
15 из 17
15 из 17
