Добавить в моё избранное
55 мин, 40 сек 1583
Но между тем, он снова стал тем Джо, который очень долго не будет покидать многих жителей этого городка, приходя к ним, тогда, когда день сменит ночь, а с неба выглянут звезды, словно сахарная пудра, посыпанная с верху рукой создателя, прокрадываясь к ним в теплые постели, где они мирно спят, тревожа их сон.
Джо открыл дверцу машины с водительской стороны и залез в кабину. Спустя секунду заработал двигатель — урча, как довольный котенок. Машина съехала со стоянки, и, не включая фар, двинулась вниз по улице, крадучись словно тень.
Внутри водительской кабины стоял запах сигаретного дыма и пива. Дым от сигарет был постоянным путником, впитавшись в оба сиденья и даже в плющевого попугая висящего под зеркалом заднего вида, не покидая кабину даже с раскрытыми настежь стеклами, а пролитое день назад пиво на пассажирское сиденье постепенно выветривалось. На пластмассовой приборной доске синим фломастером было выведено элегантным старинным подчерком: ЕСЛИ ТЫ ВЕРИШЬ В БОГА — ТЫ ВЕРИШЬ В МЕНЯ. Видавший виды аудио проигрыватель, торчавший из приборной доски, мочал.
На каждой кочке машина слегка подпрыгивала, и было слышно, как в кузове что-то громыхает и звякает.
Выехав за пределы города фургон, стал набирать скорость, из кабины послышались тяжелые ритмы музыки. Опавшая листва мимо, которой проносилась машина, встревожено вскакивала, и по-старчески кудахтала, на сорванца осмелившегося посягнуть на ее покой.
Фургон, несшийся на встречу ночи, вдруг замер, так словно запечатленный на фото снимке. Звук мотора и музыки еще слышались, но постепенно таяли, удаляясь, словно фургон продолжал свое движение, но уже не в этом мире, а параллельном, оставив после себя этот фрагмент, как старую отслужившую шкуру. Машина стала изменяться. Красная краска, начала обесцвечиваться, и сквозь те места, где она была, стало видно то, что было по другой борт машины. Покрышки колес пропали, оставив голые диски, и создалось впечатление, что машина парит в воздухе, словно на воздушной подушке. Стекла будто плавясь, искажали до неузнаваемости, лунный свет, который, отражаясь, извивался, словно белый змей. Потом когда от машины практически ничего не осталось — только неясный призрачный силуэт, надпись на боку выведенная белым баллончиком: ВОЗЛЮБИ ОТЦА НАШЕГО ГОСПОДА, мгновение паря в воздухе, словно прощальная улыбка чеширского кота, потускнела и пропала.
Джо открыл дверцу машины с водительской стороны и залез в кабину. Спустя секунду заработал двигатель — урча, как довольный котенок. Машина съехала со стоянки, и, не включая фар, двинулась вниз по улице, крадучись словно тень.
Внутри водительской кабины стоял запах сигаретного дыма и пива. Дым от сигарет был постоянным путником, впитавшись в оба сиденья и даже в плющевого попугая висящего под зеркалом заднего вида, не покидая кабину даже с раскрытыми настежь стеклами, а пролитое день назад пиво на пассажирское сиденье постепенно выветривалось. На пластмассовой приборной доске синим фломастером было выведено элегантным старинным подчерком: ЕСЛИ ТЫ ВЕРИШЬ В БОГА — ТЫ ВЕРИШЬ В МЕНЯ. Видавший виды аудио проигрыватель, торчавший из приборной доски, мочал.
На каждой кочке машина слегка подпрыгивала, и было слышно, как в кузове что-то громыхает и звякает.
Выехав за пределы города фургон, стал набирать скорость, из кабины послышались тяжелые ритмы музыки. Опавшая листва мимо, которой проносилась машина, встревожено вскакивала, и по-старчески кудахтала, на сорванца осмелившегося посягнуть на ее покой.
Фургон, несшийся на встречу ночи, вдруг замер, так словно запечатленный на фото снимке. Звук мотора и музыки еще слышались, но постепенно таяли, удаляясь, словно фургон продолжал свое движение, но уже не в этом мире, а параллельном, оставив после себя этот фрагмент, как старую отслужившую шкуру. Машина стала изменяться. Красная краска, начала обесцвечиваться, и сквозь те места, где она была, стало видно то, что было по другой борт машины. Покрышки колес пропали, оставив голые диски, и создалось впечатление, что машина парит в воздухе, словно на воздушной подушке. Стекла будто плавясь, искажали до неузнаваемости, лунный свет, который, отражаясь, извивался, словно белый змей. Потом когда от машины практически ничего не осталось — только неясный призрачный силуэт, надпись на боку выведенная белым баллончиком: ВОЗЛЮБИ ОТЦА НАШЕГО ГОСПОДА, мгновение паря в воздухе, словно прощальная улыбка чеширского кота, потускнела и пропала.
Страница
17 из 17
17 из 17
