Добавить в моё избранное
53 мин, 20 сек 5505
Даже встретился с ним в пустыне — проверить: «Ты парень всерьез во все это веришь?» Оказалось — да.
Сатана свободной рукой ощупывает барельефы, покрытые красной коркой, потому что вся кровь из священника уже вытекла.
— Для чего все это? Поднять человека и все человечество — а он мечтал об этом — так высоко, чтобы после оно пало, испытав адскую боль? Ведь природа всегда возьмет свое, а человек мое создание.
///
— Как же так? — возмущаетесь вы, Святой Отец. — Адама и Еву создал Сакл по своему образу и подобию.
— Забудьте об этих глупых сказках! Человек полностью творение Сатаны и демонов, произошедших от него. Мы собрали его прямо здесь, на этом постаменте: первого, прародителя. Этерафаопе Аброн создал голову, Мениггесстроеф вложил в нее головной мозг, Астерехмен сделал правый глаз, Фаспомохам левый глаз, Иеронумос — правое ухо, Биссум — левое ухо, Акиореим — нос, Банен-Эфроум — губы, Амен — рот, Ибикан — коренные зубы, Басилиадеме — миндалевидные железы, Аххан — язычок, Адабан — шею, Хааман — позвоночник, Деархо — гортань, Тебар — плечи, Мниархон — левый локоть, Абитрион — правое предплечье, Эванфен — левое предплечье, Крис — правую руку и так далее.
Creato ex nihilo. Corpus homini 7.
Телом человек подвластен Сатане, человек странник и гость в мире, где Он — Князь. Хлеб, что человек есть, питие, что человек пьет, одежды, что человек носит, и даже воздух, которым человек дышит, — все плотское в жизни в Его власти.
Какой же диссонанс возникает веками: человек совсем не то, что хотел видеть Иссус и последователи. Тогда рождаются пророчества о скором конце света, о последних временах. Каждому поколению хочется верить: именно оно живет в год, когда с облаков сойдет Сын Человеческий и станет судить. Сколько уже было Апокалипсисов? Сотня? Две? Тысяча? Ни один не сбылся, и вы, Святой Отец, лучше меня знаете: ничего не будет, потому что ничего и нет. Я — Бог века сего, века, которому нет конца. Demon est Deus. Dues est Demon 8.Ведь Иссус обманул всех. Он обещал: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем.» Смерть вкусили и некоторые, и все, стоявшие там, и сотни поколений после них, но Царствия Божьего нет и не предвидется. Да и кто этот Сын Человеческий? Я, Иссус, звезда утренняя и светлая, владыка царей земных. Звезда светлая и утренняя, сиречь, Люцифер. Владыка царей земных — это же Сатана.///
Сатана, заходящийся в ораторском раже, на миг утрачивает контроль над телом священника. В этот миг цепи выпадают из рук, губы размыкаются, язык оживает, и священник, находит силы, чтобы, заглушая шум Ада, прокричать последнее откровение.
— Ты отец лжи, твоих словах нет ни капли правды! Если есть, то признай истину! Бог создал человека, поставил над Ангелами! Значит поставил над тобой! Ты не смог смириться этим! Как же?! Какой-то человечишка будет выше меня! Тебе, Сатане, поклониться тому, кто ниже тебя, следует за тобой!? Ты превосходишь человека по порядку творения! Человек должен поклоняться тебе! Ты не устоял истине! Ты поставил себя выше человека, потом выше Бога! Ты восстал против Бога, против человека! Ты ненавидишь нас людей! Ты смеешься над нами! Ты издеваешься над нами! Ты получаешь удовольствие, когда играешь нами, когда обманываешь нас!
Сатана со всего маху бьет по краю постамента, так, что большой кусок отваливается, погружаясь в магму.
— Господи, Господи, почему Ты оставил меня!?
Сатана вонзает коготь в подбородок священника, резко дергает в сторону, извлекая наружу язык. Священник беззвучно хлопает ртом.
— Замолкни, мерзавец! — Палец с языком дрожит. — Вы пытаетесь отнять у меня человека, но человек мой, мой и только мой! — Сатана хватает воздух, сжимая пальцы в кулаки, кричит, будто старается убедить самого себя. — Вижу, поговорить не получилось, диалога не вышло. Предпочел выливать ведро заученных максим. Остается лишь использовать по назначению.
Последующая сцена врывалась в сознание Иудаэля не реже других кошмаров, причиняя не меньшую боль.
Иуэдаль, будто прикованный цепями, неподвижно сидел на берегу озера, наблюдая, как Сатана делал надрезы, расчленял тело, вытаскивал и съедал органы, вытягивал жилы, нервы и звенящие струнки человеческой души.
Иудаэль вместе со священником метался по лабиринтам Боли: шатался между липкими стенами, падал в бесконечные ямы, дно которых усеяно острейшими клинками.
Иудаэлю казалось: остановилось не время, весь Ад застыл, завороженный умопомрачительной пыткой.
Только верный слуга Сатаны — гигантский Адский Пес — спокойно ходил вокруг озера, довольно причмокивая всеми тремястами шестьюдесятью четырьмя пастями.
Иудаэль раз за разом вспоминал эту сцену и раз за разом признавался: мне нравится священник. Да, он погиб, но сумел выстоять и даже победить самого Сатану.
Сатана свободной рукой ощупывает барельефы, покрытые красной коркой, потому что вся кровь из священника уже вытекла.
— Для чего все это? Поднять человека и все человечество — а он мечтал об этом — так высоко, чтобы после оно пало, испытав адскую боль? Ведь природа всегда возьмет свое, а человек мое создание.
///
— Как же так? — возмущаетесь вы, Святой Отец. — Адама и Еву создал Сакл по своему образу и подобию.
— Забудьте об этих глупых сказках! Человек полностью творение Сатаны и демонов, произошедших от него. Мы собрали его прямо здесь, на этом постаменте: первого, прародителя. Этерафаопе Аброн создал голову, Мениггесстроеф вложил в нее головной мозг, Астерехмен сделал правый глаз, Фаспомохам левый глаз, Иеронумос — правое ухо, Биссум — левое ухо, Акиореим — нос, Банен-Эфроум — губы, Амен — рот, Ибикан — коренные зубы, Басилиадеме — миндалевидные железы, Аххан — язычок, Адабан — шею, Хааман — позвоночник, Деархо — гортань, Тебар — плечи, Мниархон — левый локоть, Абитрион — правое предплечье, Эванфен — левое предплечье, Крис — правую руку и так далее.
Creato ex nihilo. Corpus homini 7.
Телом человек подвластен Сатане, человек странник и гость в мире, где Он — Князь. Хлеб, что человек есть, питие, что человек пьет, одежды, что человек носит, и даже воздух, которым человек дышит, — все плотское в жизни в Его власти.
Какой же диссонанс возникает веками: человек совсем не то, что хотел видеть Иссус и последователи. Тогда рождаются пророчества о скором конце света, о последних временах. Каждому поколению хочется верить: именно оно живет в год, когда с облаков сойдет Сын Человеческий и станет судить. Сколько уже было Апокалипсисов? Сотня? Две? Тысяча? Ни один не сбылся, и вы, Святой Отец, лучше меня знаете: ничего не будет, потому что ничего и нет. Я — Бог века сего, века, которому нет конца. Demon est Deus. Dues est Demon 8.Ведь Иссус обманул всех. Он обещал: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем.» Смерть вкусили и некоторые, и все, стоявшие там, и сотни поколений после них, но Царствия Божьего нет и не предвидется. Да и кто этот Сын Человеческий? Я, Иссус, звезда утренняя и светлая, владыка царей земных. Звезда светлая и утренняя, сиречь, Люцифер. Владыка царей земных — это же Сатана.///
Сатана, заходящийся в ораторском раже, на миг утрачивает контроль над телом священника. В этот миг цепи выпадают из рук, губы размыкаются, язык оживает, и священник, находит силы, чтобы, заглушая шум Ада, прокричать последнее откровение.
— Ты отец лжи, твоих словах нет ни капли правды! Если есть, то признай истину! Бог создал человека, поставил над Ангелами! Значит поставил над тобой! Ты не смог смириться этим! Как же?! Какой-то человечишка будет выше меня! Тебе, Сатане, поклониться тому, кто ниже тебя, следует за тобой!? Ты превосходишь человека по порядку творения! Человек должен поклоняться тебе! Ты не устоял истине! Ты поставил себя выше человека, потом выше Бога! Ты восстал против Бога, против человека! Ты ненавидишь нас людей! Ты смеешься над нами! Ты издеваешься над нами! Ты получаешь удовольствие, когда играешь нами, когда обманываешь нас!
Сатана со всего маху бьет по краю постамента, так, что большой кусок отваливается, погружаясь в магму.
— Господи, Господи, почему Ты оставил меня!?
Сатана вонзает коготь в подбородок священника, резко дергает в сторону, извлекая наружу язык. Священник беззвучно хлопает ртом.
— Замолкни, мерзавец! — Палец с языком дрожит. — Вы пытаетесь отнять у меня человека, но человек мой, мой и только мой! — Сатана хватает воздух, сжимая пальцы в кулаки, кричит, будто старается убедить самого себя. — Вижу, поговорить не получилось, диалога не вышло. Предпочел выливать ведро заученных максим. Остается лишь использовать по назначению.
Последующая сцена врывалась в сознание Иудаэля не реже других кошмаров, причиняя не меньшую боль.
Иуэдаль, будто прикованный цепями, неподвижно сидел на берегу озера, наблюдая, как Сатана делал надрезы, расчленял тело, вытаскивал и съедал органы, вытягивал жилы, нервы и звенящие струнки человеческой души.
Иудаэль вместе со священником метался по лабиринтам Боли: шатался между липкими стенами, падал в бесконечные ямы, дно которых усеяно острейшими клинками.
Иудаэлю казалось: остановилось не время, весь Ад застыл, завороженный умопомрачительной пыткой.
Только верный слуга Сатаны — гигантский Адский Пес — спокойно ходил вокруг озера, довольно причмокивая всеми тремястами шестьюдесятью четырьмя пастями.
Иудаэль раз за разом вспоминал эту сцену и раз за разом признавался: мне нравится священник. Да, он погиб, но сумел выстоять и даже победить самого Сатану.
Страница
16 из 17
16 из 17
