Огненные колеса

— Все и всё от Сакла. В этом мы с ним сходимся.

Змий подходит вплотную к Еве.

— Сакл скрывает от вас дар смерти. Знай — в смерти радость жизни. Ты проведешь триллионы лет в этих кущах — у тебя нет смерти — ты не чувствуешь их подлинной цены. Ты не знаешь насколько важен каждый миг — прекрасен неповторимостью, ибо приближает к концу. Сакл скрывает радость жизни, радость цепляться и упиваться мгновением, потому что стареешь. У тебя нет истинного смысла жизни: за отведенный срок успеть сделать как можно больше.

Змий обвивает плечи Евы, голова оказывает у самого уха.

— Сакл скрывает твою наготу, ты не видишь сколь прекрасна: как полны твои груди, как широки твои бедра, как могучи твои икры, как правильны черты твоего лица, как рассыпаются твои золотистые волосы по твоей спине.

Ева чувствует трепет, нарастающий внутри от прикосновений холодного тела Змия.

— Сакл скрывает от вас самое главное в жизни — наслаждение. Давай условимся: обещаю доставить такое удовольствие, какое ты не испытывала и не испытаешь. Если так, значит честен с тобой, значит говорю правду, значит ты съешь плоды и дашь Адаму. Если согласна — ложись на землю.

Ева смотрит на Древо: а ведь и вправду оно хорошо для пищи, приятно для глаз и вожделенно.

Ева, повертев головой и убедившись, что поблизости нет ни Адама, ни Бога, садится на корточки и ложится.

Уши заполняет томное дыхание Змия, спину щекочет трава.

Змий гуляет по плотному телу, нежно гладя ноги, живот, спину, груди.

Внутри Евы растекается услада. Что-то подобное ощущалось от прикосновений Адама. Но муж не идет ни в какое сравнение со Змием. Он уносит Еву в совершенно иные места, далекие от райских кущ.

Змий обвивает полные груди, лаская соски, поднимается выше, захватывает шею, чуть-чуть удушая.

Между ног Евы разгорается пожар невообразимой силы, дрожь проходит по телу, Ева запускает руки в волосы, массирует затылок. Переполняющее плоть наслаждение стонами вырывается из раскрытых губ.

Хвост Змия раздваивается.

Первый ласкает вход в лоно, другой отверстие ниже.

Ева облизывает губы, исторгающие слова страсти, сливающиеся в непрерывную песню.

Первый хвост проникает внутрь, раздвигая истинные врата Рая.

Второй, не отставая от брата, оказывает в женском теле.

Обещанное наслаждение накатывает штормовой волной, разрывая Еву, мощная струя вырывается из лона, увлажняя подножие Древа.

Это продолжается снова и снова.

До тех пор пока Змий не слезает с тела, корчащегося в оргазмических судорогах.

Змий нависает над издыхающей от неги Евой и, глядя в глаза, говорит:

— Видишь, обещал — исполнил! Теперь, как договаривались — ешь плоды!

История, рассказанная Сатаной.

Иудаэль знал ее в ином изложении, но больше верил версии Хозяина как непосредственного участника.

Иудаэль спросил Сатану: Вы ли тот Змий?

Хозяин лишь рассмеялся, сказав: льстит, что самый хитрый из всех созданий, но разве Сатана животное, созданное Саклом?

— Лучше оцени насколько мудр Сакл: поставил судьбу всего рода человеческого в зависимость от единственного момента, исход которого определили два несмышленых существа, даже и не подозревавшие, насколько все это важно.

Сакл жестоко наказал женский род за совокупление Евы со Змием.

Раз в месяц женщины истекают кровью, в память о дне, когда священное лоно осквернил коварный Змий.

Истечение происходит не сразу после рождения, ибо Ева совокупилась сознательно.

Сакл ввел в лоно двадцать четыре скверны, называемые людьми венерическими болезнями.

Сакл запечатал лоно плевой, чтобы охранить, и даровать женщине боль при первом контакте, как память о грехе Евы.

Сакл изгнал людей из Эдема, наложил проклятие смерти, обрек на скитания.

От связи Евы и Змия родился Каин, а от него пошел весь род людской.

Каждые роды мучительно кровавы, в память о появлении первого ребенка, зачатого Змием и ставшего человекоубийцей.

Сакл мало похож на доброго заботливого Отца, о котором рассказывал Иешуа.

Иудаэля всегда несколько забавляло, как началась история человечества.

Змий, хоть и доставил нерайское наслаждение, но заставил истечь из Евы не только женские соки, но и кровь.

Как писал здешний обитатель: менструации, роды, изнасилование и то, что за ним, все, замешанное на крови, суть бремя женщины, ее сокровенная тайна.

В Аду не спят, поэтому кошмары приходят наяву, накладываясь на окружающую реальность.

Иудаэль только успевает подумать:

Женщины.

Роды.

Рождения.

Как с головой и крыльями падает в океан видения.

Иуда, свернувшись, плавает в приятной теплой влаге.