Добавить в моё избранное
55 мин, 9 сек 19007
Его взгляд упал на лежащего рядом мужчину — у того оказалась поломана шея, лицо уже успело покрыться слоем инея. Холод проникал всё глубже в тело, железными иглами колол спину и плечи. Оставаться здесь нельзя было ни в коем случае.
Медленно перебирая руками, он выполз из-под деревянного корпуса двуколки, преодолевая боль заставил себя подняться на ноги. Брюки оказались полностью испачканными в грязи, ужасно болело плечо, похоже, оно было сломано. Медленно перебирая ногами, он двинулся вперёд, не разбирая дороги. На этой огромной заснеженной равнине он рисковал потерять следы щебневого тракта и погибнуть от холода, но стоять на месте и взглядом искать хоть какие-то ориентиры было ещё более невыносимо, чем хоть как-то пытаться согреть себя в движении.
Сделав несколько десятков шагов, он остановился передохнуть. Ногу свело судорогой, плечо, казалось, медленно отделялось от всего остального тела, разрывая кожу и вскрывая кровеносные сосуды. Он дотронулся до него рукой и едва не потерял сознание от боли. Невероятным усилием воли он заставил себя двинуться дальше, но вскоре израненное тело снова потребовало отдыха. Окинув взглядом пустынную снежную пустошь, он неожиданно разглядел далеко впереди едва видную чёрную полоску. Тракт! Его единственное спасение! Оно уже близко!
Эта мысль приободрила его, и он на удивление быстро двинулся вперёд. Но постепенно силы снова стали оставлять его, а до намеченной цели оставалось по-прежнему далеко. Медленно глаза застилало чёрной пеленой, и он с ужасом понял, что сейчас потеряет сознание. Нет, я не могу позволить себе лишиться чувств, если я это сделаю, то я умру, раздалось где-то в глубине его сознания, и на миг слепота отступила. Он сделал шаг, другой, третий… а потом двинулся вперёд, медленно передвигая ноги. Взгляд окончательно погрузился во тьму, но он упрямо шёл вперёд, подставляя завывающей стуже своё посиневшее от мороза лицо. Ему казалось, что прошла целая вечность, пока он не ощутил под ногами покалывающее касание камней тракта и, глубоко выдохнув, с шумом упал на землю, лишившись чувств.
Закаты здесь, в горах, особенно красивы. Причём это абсолютно не зависит от того, насколько они, эти самые горы высоки, я убеждён, что здесь, в Сноудонии, это не менее красивое зрелище, чем в Гималаях или в Андах. Особенно приятно наблюдать всё это из медленно передвигающегося экипажа, настолько завораживает молчаливое величие каменных исполинов, и кажется, что всё это нечто неземное, не может существовать здесь, в нашем мире, и много тысячелетий назад, буравя под собой землю, появилось из некоего другого измерениягде всё не похоже на нас и наш привычный образ жизни.
Очарованный красотами этого дивного края, я невольно позабыл обо всём, позволяя моему воображению отделиться от тела и блуждать где-то среди этих серых и чёрных гигантов, тонущих в кроваво-красном зареве вечернего солнца. То и дело экипаж резко вздрагивал, попадая колесом в очередную неглубокую яму. Ничего не поделаешь, в эти места ещё не была проведена полноценная шоссейная дорога, чтобы можно было с комфортом передвигаться по ней на автомобиле, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть.
Мой путь пролегал по щебневому тракту, прямиком в жерло Сноудонского массива. Где-то там, в узкой долине лежит небольшой город Стокфорд, с населением, едва ли превышающим полторы тысячи человек. Над ним возвышается пологий живописный холм, с которого, как было сказано в полученном мною письме, открывается великолепный вид на всю долину. Возможно, именно по этой причине это место было выбрано правительством пятнадцать лет назад для того, чтобы построить здесь одну из своих многочисленных резиденций. Массивное трёхэтажное здание было выдержано в стиле строгого палладианства и, по отзывам очевидцев, этим самым создавало ощущение того, что было построено не пятнадцать, а все сто пятнадцать лет назад. Впрочем, это не помешало зданию обзавестись электрическим освещением, и прочими благами наступающей на пятки консервативному сельскому образу жизни цивилизации. И именно в этом здании должен был пройти первый конгресс Британской Ассоциации писателей — фантастов.
Слово это, непривычное для нашего слуха, появилось в обиходе совсем недавно, и было связано с именем мистера Герберта Уэллса. Именно он первый стал писать подобные, как он сам их называл, научно-фантастические рассказы и романы, что вызвало невероятный интерес в обществе. За последнее время тиражи изданий подобного жанра выросли невероятно, новым направлением стало увлекаться всё больше и больше писателей, и так уж получилось, что увлечение этим дошло и до королевского двора…
В своём письме к Уэллсу королевские сановники уведомляли его о том, что некое видное лицо из королевской семьи заинтересовано в том, чтобы собрать всех известных писателей, как они выразились, «его» жанра для того, чтобы в торжественной обстановке объявить им о том, что теперь они будут пользоваться особым расположением правящих кругов на правах общественной организации.
Медленно перебирая руками, он выполз из-под деревянного корпуса двуколки, преодолевая боль заставил себя подняться на ноги. Брюки оказались полностью испачканными в грязи, ужасно болело плечо, похоже, оно было сломано. Медленно перебирая ногами, он двинулся вперёд, не разбирая дороги. На этой огромной заснеженной равнине он рисковал потерять следы щебневого тракта и погибнуть от холода, но стоять на месте и взглядом искать хоть какие-то ориентиры было ещё более невыносимо, чем хоть как-то пытаться согреть себя в движении.
Сделав несколько десятков шагов, он остановился передохнуть. Ногу свело судорогой, плечо, казалось, медленно отделялось от всего остального тела, разрывая кожу и вскрывая кровеносные сосуды. Он дотронулся до него рукой и едва не потерял сознание от боли. Невероятным усилием воли он заставил себя двинуться дальше, но вскоре израненное тело снова потребовало отдыха. Окинув взглядом пустынную снежную пустошь, он неожиданно разглядел далеко впереди едва видную чёрную полоску. Тракт! Его единственное спасение! Оно уже близко!
Эта мысль приободрила его, и он на удивление быстро двинулся вперёд. Но постепенно силы снова стали оставлять его, а до намеченной цели оставалось по-прежнему далеко. Медленно глаза застилало чёрной пеленой, и он с ужасом понял, что сейчас потеряет сознание. Нет, я не могу позволить себе лишиться чувств, если я это сделаю, то я умру, раздалось где-то в глубине его сознания, и на миг слепота отступила. Он сделал шаг, другой, третий… а потом двинулся вперёд, медленно передвигая ноги. Взгляд окончательно погрузился во тьму, но он упрямо шёл вперёд, подставляя завывающей стуже своё посиневшее от мороза лицо. Ему казалось, что прошла целая вечность, пока он не ощутил под ногами покалывающее касание камней тракта и, глубоко выдохнув, с шумом упал на землю, лишившись чувств.
Закаты здесь, в горах, особенно красивы. Причём это абсолютно не зависит от того, насколько они, эти самые горы высоки, я убеждён, что здесь, в Сноудонии, это не менее красивое зрелище, чем в Гималаях или в Андах. Особенно приятно наблюдать всё это из медленно передвигающегося экипажа, настолько завораживает молчаливое величие каменных исполинов, и кажется, что всё это нечто неземное, не может существовать здесь, в нашем мире, и много тысячелетий назад, буравя под собой землю, появилось из некоего другого измерениягде всё не похоже на нас и наш привычный образ жизни.
Очарованный красотами этого дивного края, я невольно позабыл обо всём, позволяя моему воображению отделиться от тела и блуждать где-то среди этих серых и чёрных гигантов, тонущих в кроваво-красном зареве вечернего солнца. То и дело экипаж резко вздрагивал, попадая колесом в очередную неглубокую яму. Ничего не поделаешь, в эти места ещё не была проведена полноценная шоссейная дорога, чтобы можно было с комфортом передвигаться по ней на автомобиле, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть.
Мой путь пролегал по щебневому тракту, прямиком в жерло Сноудонского массива. Где-то там, в узкой долине лежит небольшой город Стокфорд, с населением, едва ли превышающим полторы тысячи человек. Над ним возвышается пологий живописный холм, с которого, как было сказано в полученном мною письме, открывается великолепный вид на всю долину. Возможно, именно по этой причине это место было выбрано правительством пятнадцать лет назад для того, чтобы построить здесь одну из своих многочисленных резиденций. Массивное трёхэтажное здание было выдержано в стиле строгого палладианства и, по отзывам очевидцев, этим самым создавало ощущение того, что было построено не пятнадцать, а все сто пятнадцать лет назад. Впрочем, это не помешало зданию обзавестись электрическим освещением, и прочими благами наступающей на пятки консервативному сельскому образу жизни цивилизации. И именно в этом здании должен был пройти первый конгресс Британской Ассоциации писателей — фантастов.
Слово это, непривычное для нашего слуха, появилось в обиходе совсем недавно, и было связано с именем мистера Герберта Уэллса. Именно он первый стал писать подобные, как он сам их называл, научно-фантастические рассказы и романы, что вызвало невероятный интерес в обществе. За последнее время тиражи изданий подобного жанра выросли невероятно, новым направлением стало увлекаться всё больше и больше писателей, и так уж получилось, что увлечение этим дошло и до королевского двора…
В своём письме к Уэллсу королевские сановники уведомляли его о том, что некое видное лицо из королевской семьи заинтересовано в том, чтобы собрать всех известных писателей, как они выразились, «его» жанра для того, чтобы в торжественной обстановке объявить им о том, что теперь они будут пользоваться особым расположением правящих кругов на правах общественной организации.
Страница
2 из 17
2 из 17
