Добавить в моё избранное
55 мин, 9 сек 19008
Идея известному писателю показалась интересной, и он согласился участвовать в отборе участников этого самого собрания, узнавая через издателей адреса и отправляя им приглашения. Местом проведения, как я уже сказал, была выбрана стокфордская правительственная резиденция.
В число приглашённых было суждено войти и мне. Тут я невольно сделаю небольшую паузу и расскажу моим читателям о том, как же так получилось, чтобы не вводить их в заблуждение. Пять лет прошло с того дня, когда мы попытались уничтожить орудовавшего в Тэнбридже монстра с кабаньей головой. И когда мне казалось, что у нас это получилось, таинственное чудовище бесследно исчезло. После этого в городке меня уже больше ничего не держало, и, с должным почётом похоронив Самуэля Стаута, человека, успевшего за столь короткое время стать мне настоящим другом, я вернулся в столицу. В первую очередь я взялся за написание отчёта о поездке для моего патрона, мистера Берка, главного редактора газеты «Лондонский вестник». Закончив с этим и отправив в издательство через курьера рукопись, я на следующий же день явился туда самостоятельно и невероятно огорошил патрона своей просьбой отправить меня в отставку и дать мне расчёт.
— Но ведь твой очерк пользуется невероятной популярностью, Прескотт! Номера с твоими статьями сразу же расхватываются читателями, и что же мне придётся делать, когда ты покинешь нашу газету? Неужели тебя что-то не устраивает в условиях твоей работы?
— Нет нет, мистер Берк, меня всё абсолютно устраивает, но… есть другие причины. Вам может показаться, что я пытаюсь вас обмануть, но поверьте мне, будет лучше, если я уйду.
— Но я не понимаю…
— Мистер Берк, — я положил на стол написанное мною этим утром прошение об увольнении, пододвинул его ближе к сидящему за столом патрону. — прошу вас, просто подпишите, и я вам обещаю, что когда-нибудь обязательно расскажу о том, что побудило меня на этот шаг.
С минуту он смотрел то на меня, то на лежащую перед ним бумагу, а потом глубоко вздохнул, и, вынув самопищущее перо, одним росчерком поставил свою подпись. Поблагодарив его, я взял прошение, и уже хотел было выйти из кабинета, но в дверях меня догнал его голос.
— Обещай, что не дашь им убить себя. Никогда.
Я оглянулся. Патрон откинулся на спинку кресла и глядел на меня, скрывая на своём лице следы невольно подступавшего волнения.
— Обещаю. — сказал я, и на этом мы с ним расстались.
Полученного расчёта хватило мне на то, чтобы относительно безбедно прожить почти два месяца, однако уже вскоре сбережения мои подошли к концу. Однако я это предвидел, и как раз в этот самый момент в книжных магазинах города появился мой первый роман. Когда я его писал, то пользовался материалами своих же записок из архива, придумывая героев и места действия. Получилась своеобразная мистическая повесть, которая была встречена на ура. За несколько месяцев книги были доставлены и распроданы во всех книжных магазинах крупных городов страны, а к концу года первые экземпляры прибыли в Австралию и Канаду… одним словом, недостатка в средствах я не испытывал.
Следующие два года я посвятил написанию второго романа, ещё более мрачного и мистического, чем первый, и снова успех повторился, на этот раз моей работой заинтересовались даже по ту сторону Ла-Манша. Воодушевлённый успехом, я сумел, наконец, исполнить свою давнишнюю мечту и отправиться в путешествие. Весь 1898 год я пробыл в разъездах, посетил страны Южной Америки и Африку, побывал в Австралии и Новой Зеландии, а оттуда пароходом выехал в Соединённые Штаты. Высадившись в Сан-Франциско, я пересёк на поезде всю страну с запада на восток. Поездка оказалась на радость спокойной, подобно героям произведения Жюля Верна, нам не пришлось сражаться с индейцами, пробираясь через их территорию. С другой стороны, я был шокирован рассказами своего случайного попутчика об уничтожении целых племён, происходившем в этой стране в последние пятнадцать лет. Остатки коренного населения либо бежали, либо были загнаны в резервации, что лишь ещё больше озлобило их. Впрочем, я не буду тратить время на то, чтобы описывать все зверства пришедших с востока переселенцев, всё это любой желающий может прочесть в многочисленных воспоминаниях участников этих ужасных событий.
А тем временем я прибыл в Нью-Йорк, где после небольшой остановки отправился на корабле домой. По возвращении в Лондон издательством была получена толстая пачка очерков о моём кругосветном путешествии. Однако они не привлекли к себе большого внимания и распродавались крайне медленно.
— Люди устали от путешествий, — сказал мне мой издатель, когда я пришёл к нему за гонораром. — им нужно что-то, что заставит их боятся, им нужен прежний Прескотт. Дайте им то, что им нужно, и я гарантирую вам, что в обиде не останется никто.
Приглашение принять участие в конгрессе застало меня за работой над третьим романом.
В число приглашённых было суждено войти и мне. Тут я невольно сделаю небольшую паузу и расскажу моим читателям о том, как же так получилось, чтобы не вводить их в заблуждение. Пять лет прошло с того дня, когда мы попытались уничтожить орудовавшего в Тэнбридже монстра с кабаньей головой. И когда мне казалось, что у нас это получилось, таинственное чудовище бесследно исчезло. После этого в городке меня уже больше ничего не держало, и, с должным почётом похоронив Самуэля Стаута, человека, успевшего за столь короткое время стать мне настоящим другом, я вернулся в столицу. В первую очередь я взялся за написание отчёта о поездке для моего патрона, мистера Берка, главного редактора газеты «Лондонский вестник». Закончив с этим и отправив в издательство через курьера рукопись, я на следующий же день явился туда самостоятельно и невероятно огорошил патрона своей просьбой отправить меня в отставку и дать мне расчёт.
— Но ведь твой очерк пользуется невероятной популярностью, Прескотт! Номера с твоими статьями сразу же расхватываются читателями, и что же мне придётся делать, когда ты покинешь нашу газету? Неужели тебя что-то не устраивает в условиях твоей работы?
— Нет нет, мистер Берк, меня всё абсолютно устраивает, но… есть другие причины. Вам может показаться, что я пытаюсь вас обмануть, но поверьте мне, будет лучше, если я уйду.
— Но я не понимаю…
— Мистер Берк, — я положил на стол написанное мною этим утром прошение об увольнении, пододвинул его ближе к сидящему за столом патрону. — прошу вас, просто подпишите, и я вам обещаю, что когда-нибудь обязательно расскажу о том, что побудило меня на этот шаг.
С минуту он смотрел то на меня, то на лежащую перед ним бумагу, а потом глубоко вздохнул, и, вынув самопищущее перо, одним росчерком поставил свою подпись. Поблагодарив его, я взял прошение, и уже хотел было выйти из кабинета, но в дверях меня догнал его голос.
— Обещай, что не дашь им убить себя. Никогда.
Я оглянулся. Патрон откинулся на спинку кресла и глядел на меня, скрывая на своём лице следы невольно подступавшего волнения.
— Обещаю. — сказал я, и на этом мы с ним расстались.
Полученного расчёта хватило мне на то, чтобы относительно безбедно прожить почти два месяца, однако уже вскоре сбережения мои подошли к концу. Однако я это предвидел, и как раз в этот самый момент в книжных магазинах города появился мой первый роман. Когда я его писал, то пользовался материалами своих же записок из архива, придумывая героев и места действия. Получилась своеобразная мистическая повесть, которая была встречена на ура. За несколько месяцев книги были доставлены и распроданы во всех книжных магазинах крупных городов страны, а к концу года первые экземпляры прибыли в Австралию и Канаду… одним словом, недостатка в средствах я не испытывал.
Следующие два года я посвятил написанию второго романа, ещё более мрачного и мистического, чем первый, и снова успех повторился, на этот раз моей работой заинтересовались даже по ту сторону Ла-Манша. Воодушевлённый успехом, я сумел, наконец, исполнить свою давнишнюю мечту и отправиться в путешествие. Весь 1898 год я пробыл в разъездах, посетил страны Южной Америки и Африку, побывал в Австралии и Новой Зеландии, а оттуда пароходом выехал в Соединённые Штаты. Высадившись в Сан-Франциско, я пересёк на поезде всю страну с запада на восток. Поездка оказалась на радость спокойной, подобно героям произведения Жюля Верна, нам не пришлось сражаться с индейцами, пробираясь через их территорию. С другой стороны, я был шокирован рассказами своего случайного попутчика об уничтожении целых племён, происходившем в этой стране в последние пятнадцать лет. Остатки коренного населения либо бежали, либо были загнаны в резервации, что лишь ещё больше озлобило их. Впрочем, я не буду тратить время на то, чтобы описывать все зверства пришедших с востока переселенцев, всё это любой желающий может прочесть в многочисленных воспоминаниях участников этих ужасных событий.
А тем временем я прибыл в Нью-Йорк, где после небольшой остановки отправился на корабле домой. По возвращении в Лондон издательством была получена толстая пачка очерков о моём кругосветном путешествии. Однако они не привлекли к себе большого внимания и распродавались крайне медленно.
— Люди устали от путешествий, — сказал мне мой издатель, когда я пришёл к нему за гонораром. — им нужно что-то, что заставит их боятся, им нужен прежний Прескотт. Дайте им то, что им нужно, и я гарантирую вам, что в обиде не останется никто.
Приглашение принять участие в конгрессе застало меня за работой над третьим романом.
Страница
3 из 17
3 из 17
