Добавить в моё избранное
55 мин, 9 сек 19010
Сначала я очень удивился, так как считал, что не имею никакого отношение к жанру фантастики, однако мой литературный агент, заехавший через несколько дней ко мне в гости, был совершенно иного мнения.
— Теоретически вы являетесь автором самой что ни на есть фантастической литературы, ведь всего того, о чём вы пишете, не может происходить на самом деле.
— Вы в этом уверены? — невольно выпалил я, но, увидев, как в этот момент он взглянул на меня, поспешил сменить тему. — Я склонен считать свои произведения выдержанными в мистическом жанре, ведь…
— Не существует такого жанра — мистическая литература, мистер Прескотт, не существует, и никогда не будет существовать. Случаи единичного выхода подобных книг являются скорее исключением, чем нормой, что только подтверждает правило. Будущее литературы за научной фантастикой, поэтому спокойно поезжайте на этот конгресс, а ещё лучше напишите по итогам его коротенький очерк и отправьте его вашему бывшему патрону, наверняка он не против будет опубликовать его у себя в газете.
Его слова не убедили меня окончательно, однако я решил, что если есть возможность, то почему бы ей не воспользоваться. К тому же, не каждый раз возникает шанс пообщаться с членами королевской семьи…
Шёл холодный январь 1901 года, я как ни в чём не бывало занимался подготовкой к отъезду, когда неожиданно для всех скропостижно скончалась Её Величество королева Виктория. Я не преувеличу, если скажу, что смерть этой великой женщины стала шоком для всех нас, ведь она олицетворяла собой целую эпоху в жизни страны, которая навсегда останется символом могущества и величия Британии. Скоро состоялась коронация нового короля, Его Величества Эдуарда VII-го, а все делегаты получили извещения о том, что связи с трауром, которое приняло августейшее семейство, представлять его на конгрессе будет достопочтенный Альфред Болдуин, один из виднейших деятелей двора. Саму же дату мероприятия решили не изменять.
— Минут через двадцать уже будем в Стокфорде, милорд. — послышался басистый голос кучера.
— Очень хорошо, огромное вам спасибо. — сказал я, застёгивая верхние пуговицы плаща — солнце опускалось всё ниже, и холодный ветер, усиливаясь, гнал по дороге тонкую пелену редкого февральского снега.
Узкие, мощённые камнем улицы Стокфорда вызывали умиление. Аккуратные каменные домики, каждый не больше одного-двух этажей, с черепичной крышей и квадратными разрезами окон, в которых кроваво-красным огнём отражалось яркое закатное солнце. Ближе к центру дома становились всё более роскошными, то и дело в витринах первых этажей мелькали всевозможные выставленные на показ сердобольными хозяевами товары. Всё здесь словно дышало какой-то необычной, праздничной атмосферой, а, когда я проезжал городскую площадь, то невольно почувствовал себя свидетелем некоего большого торжества. У самого здания ратуши, возле небольшого памятника, был залит самый настоящий каток, и счастливые горожане носились по нему, в безумном вихре пролетая друг перед другом. Занесённые снегом тропинки в городском парке были протоптаны гуляющими почти до самой земли. То и дело через дорогу с весёлым смехом перебегала бесящаяся детвора, уклоняясь от бегущих за ними родителей, их звонкий смех разносился по округе. И над всем этим, на высоком пологом холме, возвышалась величественная трёхэтажная правительственная резиденция.
Подъём на холм не занял у нас много времени, так как из города прямиком к воротам особняка была проложенная великолепная мощённая камнем дорога. Остановившись во дворе у главного входа, я вышел из экипажа, кучер хлестнул лошадей и погнал их в сторону конюшен, расположенных на заднем дворе. Вблизи резиденция казалось ещё более роскошной, чем издалека, великолепные кремового цвета колонны подпирали массивный каскад сложенной из узорчатой черепицы крыши, внешние оконные рамы украшены каменными вставками. Центральный вход представлял собой широкий портик, сделанный на манер античных образцов. С обеих сторон гравиевой дорожки, ведущей к дому, был разбит парк со скамейками, фонтанами и низким декоративным кустарником. Впрочем, фонтаны сейчас были выключены, кустарники изрядно поредели, а скамейки с газоном обильно занесло снегом, что создавало перед глазами ощущение серебристо-холодной волшебной зимней сказки.
Когда я приблизился к входу, массивные деревянные двери с шумом раскрылись. Навстречу мне вышел облачённый в великолепный чёрный фрак человек преклонных лет, с пышными усами и коротко подстриженной бородкой. Натёртые до блеска лакированные ботинки сверкали при каждом шаге, на руках его похрустывали кожаные перчатки.
— Добро пожаловать, сэр, рады приветствовать вас на первом Конгрессе писателей-фантастов. Не могли бы вы представиться, чтобы я смог отвести вас в приготовленную вам комнату?
— Добрый вечер, — сказал я, согнувшись в неловком полупоклоне. Всё-таки аристократические манеры — это не про меня.
— Теоретически вы являетесь автором самой что ни на есть фантастической литературы, ведь всего того, о чём вы пишете, не может происходить на самом деле.
— Вы в этом уверены? — невольно выпалил я, но, увидев, как в этот момент он взглянул на меня, поспешил сменить тему. — Я склонен считать свои произведения выдержанными в мистическом жанре, ведь…
— Не существует такого жанра — мистическая литература, мистер Прескотт, не существует, и никогда не будет существовать. Случаи единичного выхода подобных книг являются скорее исключением, чем нормой, что только подтверждает правило. Будущее литературы за научной фантастикой, поэтому спокойно поезжайте на этот конгресс, а ещё лучше напишите по итогам его коротенький очерк и отправьте его вашему бывшему патрону, наверняка он не против будет опубликовать его у себя в газете.
Его слова не убедили меня окончательно, однако я решил, что если есть возможность, то почему бы ей не воспользоваться. К тому же, не каждый раз возникает шанс пообщаться с членами королевской семьи…
Шёл холодный январь 1901 года, я как ни в чём не бывало занимался подготовкой к отъезду, когда неожиданно для всех скропостижно скончалась Её Величество королева Виктория. Я не преувеличу, если скажу, что смерть этой великой женщины стала шоком для всех нас, ведь она олицетворяла собой целую эпоху в жизни страны, которая навсегда останется символом могущества и величия Британии. Скоро состоялась коронация нового короля, Его Величества Эдуарда VII-го, а все делегаты получили извещения о том, что связи с трауром, которое приняло августейшее семейство, представлять его на конгрессе будет достопочтенный Альфред Болдуин, один из виднейших деятелей двора. Саму же дату мероприятия решили не изменять.
— Минут через двадцать уже будем в Стокфорде, милорд. — послышался басистый голос кучера.
— Очень хорошо, огромное вам спасибо. — сказал я, застёгивая верхние пуговицы плаща — солнце опускалось всё ниже, и холодный ветер, усиливаясь, гнал по дороге тонкую пелену редкого февральского снега.
Узкие, мощённые камнем улицы Стокфорда вызывали умиление. Аккуратные каменные домики, каждый не больше одного-двух этажей, с черепичной крышей и квадратными разрезами окон, в которых кроваво-красным огнём отражалось яркое закатное солнце. Ближе к центру дома становились всё более роскошными, то и дело в витринах первых этажей мелькали всевозможные выставленные на показ сердобольными хозяевами товары. Всё здесь словно дышало какой-то необычной, праздничной атмосферой, а, когда я проезжал городскую площадь, то невольно почувствовал себя свидетелем некоего большого торжества. У самого здания ратуши, возле небольшого памятника, был залит самый настоящий каток, и счастливые горожане носились по нему, в безумном вихре пролетая друг перед другом. Занесённые снегом тропинки в городском парке были протоптаны гуляющими почти до самой земли. То и дело через дорогу с весёлым смехом перебегала бесящаяся детвора, уклоняясь от бегущих за ними родителей, их звонкий смех разносился по округе. И над всем этим, на высоком пологом холме, возвышалась величественная трёхэтажная правительственная резиденция.
Подъём на холм не занял у нас много времени, так как из города прямиком к воротам особняка была проложенная великолепная мощённая камнем дорога. Остановившись во дворе у главного входа, я вышел из экипажа, кучер хлестнул лошадей и погнал их в сторону конюшен, расположенных на заднем дворе. Вблизи резиденция казалось ещё более роскошной, чем издалека, великолепные кремового цвета колонны подпирали массивный каскад сложенной из узорчатой черепицы крыши, внешние оконные рамы украшены каменными вставками. Центральный вход представлял собой широкий портик, сделанный на манер античных образцов. С обеих сторон гравиевой дорожки, ведущей к дому, был разбит парк со скамейками, фонтанами и низким декоративным кустарником. Впрочем, фонтаны сейчас были выключены, кустарники изрядно поредели, а скамейки с газоном обильно занесло снегом, что создавало перед глазами ощущение серебристо-холодной волшебной зимней сказки.
Когда я приблизился к входу, массивные деревянные двери с шумом раскрылись. Навстречу мне вышел облачённый в великолепный чёрный фрак человек преклонных лет, с пышными усами и коротко подстриженной бородкой. Натёртые до блеска лакированные ботинки сверкали при каждом шаге, на руках его похрустывали кожаные перчатки.
— Добро пожаловать, сэр, рады приветствовать вас на первом Конгрессе писателей-фантастов. Не могли бы вы представиться, чтобы я смог отвести вас в приготовленную вам комнату?
— Добрый вечер, — сказал я, согнувшись в неловком полупоклоне. Всё-таки аристократические манеры — это не про меня.
Страница
4 из 17
4 из 17
