Чумной

На белых плечах и бедрах отчетливо виднелись веснушки.

— Но времени на то, чтобы раскладывать на столе книги, у вас же хватило.

— Хану.

— Да, мастер, — обреченно отозвался ученик.

— Заткнись, или отправлю тебя ловить комаров. Мне вдруг резко понадобились не меньше тысячи. Совершенно не помятых, заметь.

— Да, мастер.

Вздохнув, Хану принялся вытаскивать из-за дивана посуду. Краем глаза он видел, как быстро одевается рыжая. Быстро пролистав книгу, Арамьер заложил страницу шнурком и захлопнул гримуар.

— Вот что, — неторопливо начал он. — Город надо защитить от чумы. Так что иди туда и проведи ритуал защиты.

Хану поднял голову.

— Ритуал? — удивленно переспросил он. — Я?

— Кто же еще? — раздраженно поинтересовался учитель.

Хану не сразу нашелся, что ответить.

— Н-но… я же ничего об этом не знаю.

Арамьер звонко хлопнул себя по лбу, попутно изобразив на лице великую усталость.

— Вот поэтому я и даю тебе мой гримуар. Там все написано. Нужно всего лишь обойти стену и прочитать заклинание. Уверяю тебя, справилась бы даже говорящая мартышка. К сожалению, у меня нет говорящей мартышки, поэтому приходится посылать такого идиота, как ты.

Хану моргнул, все еще не веря услышанному. За годы ученичества он усвоил, что чародей любит пошутить.

— Г-гримуар? Мне?

— О Тевелес! Почему ты не послала мне в ученики кого поумнее? — страдальчески вопросил Арамьер у потолка. Рыжая рядом заискивающе хихикала после каждой его фразы. — Почему я должен повторять все много, много раз?

«Потому что за семь лет ты почти не учил меня магии», или «Потому что в прошлый раз, когда я попытался заглянуть в эту книгу, ты полдня гонял меня молниями», отвечать явно не стоило, и Хану смолчал. Размахнувшись, маг легко запустил в него книгу. Тот едва успел схватить ее до того, как она попадет ему в голову. От неожиданности он охнул — гримуар оказался еще тяжелее, чем он ожидал.

— С-спасибо, мастер, — выдавил Хану, не замечая, как расплывается в улыбке. — Я вас не подведу!

— Да уж надеюсь. Живо дуй в Эрган.

— Прямо сейчас?

— Конечно, сейчас. Или ты хочешь дождаться, пока там все передохнут?

На секунду отведя глаза, Хану неуверенно возразил:

— Но я за сегодня еще не ел.

— Твоя прожорливость должна стать причиной гибели целого города? Живо в город, говорю!

Быстро кивнув и бросив еще один взгляд на девушку, Хану выскользнул в коридор, прижимая книгу к груди. Не смотря на приказ, в первую очередь все-таки стоило убрать разгром в соседней комнате.

Он начисто оттер зелье от стола, пока оно не присохло, плотно закрыл котел, сменил все сосуды под трубками, и только тогда отправился в свою комнату. Тесная каморка находилась у самого входа. Из мебели внутри были только кровать и большой сундук, при необходимости заменявший стол, стул, и другие нужные вещи. Усевшись на край кровати, Хану пролистал гримуар. Страницы ближе к началу были желтые и крошились от старости. Листы в конце книги, как видно, вшивали потом. Постепенно они белели и становились новее. Все они были исписаны мелким и острым почерком учителя, кое-где встречались зарисовки. Борясь с желанием как можно скорее изучить все, что только можно, Хану остановился на странице с закладкой. Исходя из написанного, ритуал защиты от чумы и правда был несложным. Единственная трудность заключалась в том, чтобы обойти защищаемую местность кругом — на это точно уйдет несколько часов. Еще несколько часов на то, чтобы дойти до города. Значит, и правда надо поторопиться.

Отложив книгу на кровать, Хану встал и поднял крышку сундука. Вещей внутри было немного — да ему и не нужно было многого здесь. Сверху лежала, поблескивая вышивкой, мантия — отличительная одежда для мага. Арамьер дал ее ученику спустя несколько месяцев обучения, когда наконец перестал называть его «Эй, как там тебя», чтобы тот надевал ее, выходя в город. Вещь это действительно была полезная. Пусть она и не несла в себе никакой магической силы, но куда удобнее идти по городу, когда тебе уступают дорогу, карманники не пытаются обворовать, а торговцы на рынке предлагают только самое свежее.

Хану быстро натянул на себя мантию. Та была темно-синей, и, как и прочая одежда, болталась на нем мешком, свисая почти до колен. По краю подола, рукавов и капюшона шел серебряный узор. Покопавшись в сундуке еще, Хану вытащил пару лоскутов и намотал их на ладони, оставив свободными пальцы. Привычку носить при людях такие самопальные перчатки он приобрел несколько лет назад, когда вопросы о том, откуда у него столько шрамов, совсем надоели. Не то чтобы причина их появления была секретом. Но спрашивающие ожидали от ученика мага рассказов о каких-то невероятных приключениях, и каждый раз разочарованно вздыхали, узнав, что он просто уронил на себя горелку, или пролил зелье, или в спешке схватил котел с кипящим зельем голыми руками.