Фобия

Алекс спал сидя, откинувшись на спинку дивана. Она молча подошла к нему и села рядом.

Он открыл мутные, тусклые глаза.

— Что с тобой? — с тревогой спросила девушка, с жалостью и непониманием смотря на его измученное, усталое лицо, на прорезавшуюся щетину — а он ведь всегда так следил за собой! — и на его растрепанные, не собранные в хвост волосы.

Парень помолчал, затем устало закрыл лицо рукой.

— Прости, кажется, я отрубился… Мне кофе, если можно.

— Без проблем, но… Слушай, не буду кривить душой, ты выглядишь просто ужасней некуда. У тебя что-то произошло?

Он слабо улыбнулся и ласково потрепал ее по голове.

— Я в порядке.

Лиза вздохнула, встала с дивана и, позвав за собой, пошла на кухню. Не вытерпела и обернулась, посмотрев на шедшего сзади парня; он двигался так, будто каждый шаг давался ему с большим трудом, слегка горбясь и опустив голову. Увидев, что она смотрит на него, Алекс опять приподнял уголки губ.

«Я в порядке, не волнуйся».

Она осторожно поставила на стол две чашки — сначала кофе для него, затем чай для себя. Перенесла с полки вазочку с печеньем, села.

Он немного постоял, покачиваясь, словно забыл, зачем он здесь, затем очень осторожно опустился на стул напротив.

Лиза растерянно посмотрела, как он, внезапно немного ожив, жадно глотает крепкий, несладкий кофе, такой обжигающе-горячий. Пьет не отрываясь, лишь жмурясь от боли, обжигаясь. Пьет залпом, почти что в один присест, затем встает, наливает себе еще.

Александр сел снова, уже с третьей чашкой, немного более спокойный. Лиза, так и не притронувшись к своему чаю, помедлила и осторожно положила свою узкую смуглую ладонь на его подрагивающую руку. Он вздрогнул всем телом и, с трудом сосредоточив взгляд, загнанно посмотрел на нее.

— Не говори мне, что ты в порядке, дурак, — чуть ли не плача, сказала она, — Я же вижу!

Он растерянно взглянул на нее, затем покачал головой, пошатнувшись. Девушка подскочила со своего места и прижала его к себе, ласково поглаживая волосы и плечи, обнимая.

— Я не могу тебе сказать, — наконец произнес он, не пытаясь, как обычно, играючи сопротивляться, а наоборот, прижимаясь к ней в ответ, как-то беспомощно и все так же ужасно устало. — Не могу.

Она прекратила гладить его и опустилась на колени рядом, чтоб не смотреть на него сверху вниз и оказаться примерно на одинаковом уровне, обняла. Зарылась лицом в его холодную (он только пришел с улицы) рубашку.

— Ты ввязался в какое-то опасное мероприятие? Я не удивляюсь, ты, массовик-затейник… особенно после той последней авантюры…

— Нет, — с трудом выговорил он, — Нет.

— Тогда, наверно, заболел… Погоди, сейчас я поищу что-нибудь…

— Нет, — он выпрямился, насколько мог, показывая, что с ним все в порядке, и попросил: — Можно, я… немного подремлю у тебя?

— О Господи, — прислонилась она к стене. — Так вот в чем дело. Сколько ты не спишь?

Он рассеяно посмотрел на свою чашку.

— Не могу вспомнить. Около четырех дней.

— Ох, да как тебя так угораздило… Вот блин, я не смогу оставить тебя у себя больше, чем на три часа, родители придут, а ты же знаешь, они ж тебя не знают, как им объяснишь..

— Ладно, — сразу же согласился он. — Три часа это хорошо… Кофе… оно уже не помогает… Надо вздремнуть немного…

— Пойдем, не притуляйся на диван, поспишь на человеческой кровати.

— Это на твоей что ли?…

— Да.

Он хотел было возразить, но промолчал и пошел за ней в спальню. Рухнув на кровать, закрыл глаза.

— Саш, — села она рядом, накрывая его пледом, — Неужели ты просто не доверяешь мне?

Ее голос дрогнул.

Он приоткрыл один глаз.

— Нет, это не так… Это только моя проблема. Не хочу, чтоб ты знала. Я должен сам ее решить.

— Даа, вижу я, как ты успешно ее решаешь… Я не стану вмешиваться, пожалуйста, скажи мне. Я хочу помочь.

— Нет, Лиз. Дело правда не в том, что я тебе не доверяю, — ответил он сонно и, приобняв руками, осторожно повалил на кровать рядом. — Мы вместе уже так долго…

— Так что между нами не должно быть секретов, не так ли? — с обидой спросила она, — Я не могу смотреть, как ты мучаешься. Может, я смогу помочь… Нет, не так. Я смогу помочь.

— Я не должен отступать, понимаешь? — засыпая, прошептал он. — Я что, не мужик что ли?

— Обещай, что как только проснешься, мне всё расскажешь, — попросила она, придвигаясь к нему. — Пожалуйста. Не похоже, что ты можешь решить эту свою проблему. Ты можешь мне доверится, правда. Что бы это ни было, я выслушаю и помогу, я ведь… Я не перестану считать тебя сильным.

Саша открыл оба глаза, пристально посмотрел на ее лицо. Она видела, как он борется сам с собой.

Наконец его резко бросило в краску, несильно, но видимо.