Начало пути

— А я-а-а дели-и-иться и не на-ме-рен. — Пропел он в полголоса и тоже растворился в воздухе.

Глава вторая. Сладость Боли.

«… гладкий полированный камень, вроде алтаря. Распластанное тело на нем. Кровь, обширные ранения и остатки одежды мешают разобрать мужчина это или женщина. Но это не очень важно для меня. Мое тело горит. Уверенной рукой я вгоняю тонкий стилет в предплечье жертве. Крик режет слух, но я только улыбаюсь, глядя в глаза кому-то, стоящему с другой стороны камня. Медленно, наслаждаясь, проворачиваю изогнутое лезвие в теле»…

Он брел по ночному Ласку в квартале, в который разумный человек не заходит даже днем. Провинциальный городок Империи, весьма далекий от столицы, не славился добропорядочностью своих жителей в целом. Но в квартал Голодной Змеи стекались самые отбросы — убийцы, садисты, насильники и прочая гниль. Стражи сюда не совались, если, конечно, хотели жить. Длань Светлого Императора не простиралась над этой глушью.

Но он шел, не скрываясь и не озираясь. Так, словно его не касалось происходящее вокруг. А происходило многое. Вон из той подворотни, например, доносились истеричные женские крики и громкий довольный мужской хохот. А за этим забором, во дворе дома, детский голосок сквозь плач просил папу не трогать его опять. Под ногами хрустело, чавкало и, порой, шевелилось. Фонарей здесь не было отроду, поэтому обычный человеческий глаз не смог бы разглядеть, что там, на земле. Но он видел. Видел и весьма забавлялся.

Он шел, глядя перед собой и чуть вниз. Руки его при ходьбе почти не шевелились, только пальцы безостановочно перебирали в воздухе. Длинные черные волосы при каждом шаге падали на лицо и отбрасывались назад. Он не пытался убрать их, словно обзор ему совсем не был нужен. По лицу блуждала отрешенная улыбка, ноздри раздувались так, как если бы он шел на запах.

— Господин… Господин, слышите меня! Постойте, господин! — откуда-то из-за угла раздался тонкий детский голосок. Аланир по инерции прошел еще несколько шагов, пока не понял, что господин — это он. — Ну постойте же!

Медленно, очень медленно, демон повернул голову в направлении звука. Придерживаясь ручонками за каменную кладку, из-за дома выглядывал человеческий ребенок, лет десяти. Девочка, если он не ошибался. Её глаза, не предназначенные для темноты, не позволяли ей хорошо рассмотреть того, кого она окликнула.

Утерев нос грязным кулаком, она вышла из-за угла.

— Господин, мне нужна помощь! Я не знаю, где я… Мой отец… он… его увели, туда, его увели туда. — Она показала пальцем в темноту за своей спиной. — Он сказал мне бежать, но я не знаю, куда мне бежать. Я… мне страшно, господин!

— Эт-то оч-чень странно все… — нараспев произнес демон. — Думаю, тебя никто и никогда не учил, насколько это плохо — обманывать.

Его пристальный взгляд не отрывался от лица девочки. Он склонил голову набок и улыбнулся шире. Почувствовав неладное, дитя отступило на шаг назад и спрятало ручки за спину. Сдаваться, однако, она не пожелала.

— Что вы такое говорите, господин? Я только хочу уйти отсюда! Я хочу домой! С папой! — Она всхлипнула, по лицу покатились слезы, оставляющие дорожки на пыльных щеках.

— С папой, говоришь… но его же увели, нет? — Аланир сделал шаг к девочке, голова его довернулась еще в бок, встав под нереальным углом к телу. Еще пара шагов и он оказался совсем рядом к ребенку, глаза которого уже грозили выпасть из орбит от его вида. — Так ты хочешь уйти со мной или с папой, а?

Демон протянул руку к лицу девочки и медленно провел пальцами по её щеке. Острые, как бритва когти с легкостью вспороли нежную кожу и моментально окрасились красным. Ноги ребенка словно приросли к земле от ужаса и до её сознания ощущения добрались не сразу. Миг спустя она дико закричала и отбежала на несколько шагов.

— Больно! Что вы делаете, мне же больно! — Девочка прижала ладошку к щеке, размазывая кровь.

— Ты уверена, что именно это — и уже больно, милая? — Мягкий голос не сочетался с кошмарным видом странного человека чуть более, чем абсолютно. Последние крохи выдержки, наконец, растворил страх и, страшно закричав, девочка побежала в темноту.

Аланир проводил её взглядом и, не поднимая головы, медленно пошел следом.

— Бесполезное, ничтожное отродье! Что сложного тебе поручили, тварь? — Звонкая пощечина украсила неповрежденную щеку девочки ярким малиновым пятном. От удара она пошатнулась и, не удержавшись на ногах, кулем осела на землю. — Тебе просто надо было привести его сюда! Так трудно было состроить жалостливую мордочку, да Санька?! За что я должна тебя кормить, скажи на милость?

— Мама, ты не понимаешь! Ты просто его не видела! Он ужасен! Он не человек! У людей не бывает таких глаз! И таких когтей тоже! — Саня старалась отползти от разгневанной матушки подальше, но тело слушалось с трудом.

Сильная рука резко дернула её за волосы, приподнимая над землей.