Добавить в моё избранное
50 мин, 1 сек 801
Но не планшетник, потому что это, как крысятничество: воровать у маленьких — то же самое, что воровать у друзей. Он тебя заберёт, маленького сучонка, жалкого выродка твоей похотливой мамаши. Только ты такого никогда не говорила, ни одному «гадёнышу», потому что «детёнышей» у тебя никогда не было.
— А ты откуда знаешь? Свечку вроде не держал… Пальцы в свою «индейку» тоже не засовывал, чтоб проверить, дырка там или плева, как у малолетней стервочки. Дык откуда тады? Скорее всего, ты поджог какую-то засохшую траву, что растёт там, да сям, надышался дымом, а теперь из тебя вся дурь резко полезла. Насекомые-то дыма боятся! Там, у тебя, в голове. Вот, и полезли во все щели.
— Просто, дело в том, что я вижу воздух. Ты когда-нибудь превращалась в насекомых? Не тех, что в голове. Простых, обыкновенных, которые здесь, в лесу. Видела, как из себя выглядит воздух, если на него посмотреть, будто бы через микроскоп.
— Ну, видела. И что?
— Циферки видела?
— Ну, видела. И что?
— Дак вот, их можно мгновенно сосчитывать и получать отдачу. То есть, тебе будет приходить в голову информация. То есть, я говорю об информации, которую запоминает вода. К примеру, если зима-лёд, то информация тоже никуда не денется, а сконцентрируется в кристаллической решётке.
— В самом деле, что ли?
— А ты когда-нибудь видела, что это за красота? Так называемая кристаллическая решётка. Смотрела, насколько она удивительно чарующа? Конкретно лесной лёд! Насколько совершенные узоры…
— Ты можешь помолчать?
— А что такое?
— Я не могу честно ответить на все эти твои последние вопросы.
— Что, про лесную красоту?
— Да, про неё… На, забирай свою грёбанную ногу!
И в тот же миг костыли находились уже не у меня, а у моего визави под мышками. Я даже покачнулся и, от неожиданности, чуть не упал.
Когда я перевёл взгляд в сторону (то есть, посмотрел под свои ноги, чтобы удержать равновесие), то периферическим зрением увидел, что одноногая старая дева на костылях зашла за ближайший ствол дерева. Наверно, она подумала, что я её не вижу и можно спрятаться. Не знала, что я смотрел краем глаза в то время, как она с понтом «сгинула», и всё видел.
Конечно, ей не понравились все эти вопросы про материю, над которой она не то, что не властна, но которая даже более могущественна, чем какая-то паршивая ведьма. Ведь ведьмы — они, как крысы, которых произвела не природа, а канализационная мутация. Они паразит, который заводится за счёт того, что существует человечество.
— Ну ладно ты, не обижайся, — двинулся я в сторону того дерева, за которое она зашла, — я же знаю, что ты всю жизнь из-за ноги переживала. Ты ещё в юности её себе отрезала… То есть, так обморозила, чтоб началась гангрена и врачи её тебе ампутировали. Ты хотела, чтоб весы показывали тридцать килограммов, а не сорок… Ты меня не стесняйся, потому что я стал ясновидящим и всё про тебя теперь знаю… Ну, я вижу все эти милипиздрические циферки, плавающие в воздухе…
Но за тем деревом, за которое она зашла (то есть, в то время, как я покачнулся оттого, что костыли резко «сгинули» и чисто случайно проследил при помощи периферического зрения за её передвижениями) было пусто. Никого не было.
И именно в этот момент я услышал шуршание сухих листьев в совершенно противоположной стороне. То есть, как я позже пойму, то периферическим зрением я смотрел не в ту сторону, в которую надо.
Я моментально обернулся и увидел… огромное зеркальное стекло. В нём я отражался…
Потом, позже, я заходил за многие деревья и видел похожие зеркальные стёкла, прижатые ребром к стволам данных деревьев. То есть, я глянул в одну сторону: увидел, как ведьма перемещается; потом я сразу же глянул в другую… В другую, и в другую… Но везде были мистические зеркала, которые делаются видимыми только после того, как ведьма «сгинет» окончательно. То есть, я хотел сказать, что невидимы сами стекла, а не все те существа, что в них отражаются.
Может, ведьма и не сгинула. Главное, что подростки после этого больше никогда не пропадали. Наверно, на неё как-то подействовало то, что я стал ясновидящим. То есть, способен увидеть увеличенный воздух в какой-то одной, конкретной точке всей этой массы, которой мы дышим.
— А ты откуда знаешь? Свечку вроде не держал… Пальцы в свою «индейку» тоже не засовывал, чтоб проверить, дырка там или плева, как у малолетней стервочки. Дык откуда тады? Скорее всего, ты поджог какую-то засохшую траву, что растёт там, да сям, надышался дымом, а теперь из тебя вся дурь резко полезла. Насекомые-то дыма боятся! Там, у тебя, в голове. Вот, и полезли во все щели.
— Просто, дело в том, что я вижу воздух. Ты когда-нибудь превращалась в насекомых? Не тех, что в голове. Простых, обыкновенных, которые здесь, в лесу. Видела, как из себя выглядит воздух, если на него посмотреть, будто бы через микроскоп.
— Ну, видела. И что?
— Циферки видела?
— Ну, видела. И что?
— Дак вот, их можно мгновенно сосчитывать и получать отдачу. То есть, тебе будет приходить в голову информация. То есть, я говорю об информации, которую запоминает вода. К примеру, если зима-лёд, то информация тоже никуда не денется, а сконцентрируется в кристаллической решётке.
— В самом деле, что ли?
— А ты когда-нибудь видела, что это за красота? Так называемая кристаллическая решётка. Смотрела, насколько она удивительно чарующа? Конкретно лесной лёд! Насколько совершенные узоры…
— Ты можешь помолчать?
— А что такое?
— Я не могу честно ответить на все эти твои последние вопросы.
— Что, про лесную красоту?
— Да, про неё… На, забирай свою грёбанную ногу!
И в тот же миг костыли находились уже не у меня, а у моего визави под мышками. Я даже покачнулся и, от неожиданности, чуть не упал.
Когда я перевёл взгляд в сторону (то есть, посмотрел под свои ноги, чтобы удержать равновесие), то периферическим зрением увидел, что одноногая старая дева на костылях зашла за ближайший ствол дерева. Наверно, она подумала, что я её не вижу и можно спрятаться. Не знала, что я смотрел краем глаза в то время, как она с понтом «сгинула», и всё видел.
Конечно, ей не понравились все эти вопросы про материю, над которой она не то, что не властна, но которая даже более могущественна, чем какая-то паршивая ведьма. Ведь ведьмы — они, как крысы, которых произвела не природа, а канализационная мутация. Они паразит, который заводится за счёт того, что существует человечество.
— Ну ладно ты, не обижайся, — двинулся я в сторону того дерева, за которое она зашла, — я же знаю, что ты всю жизнь из-за ноги переживала. Ты ещё в юности её себе отрезала… То есть, так обморозила, чтоб началась гангрена и врачи её тебе ампутировали. Ты хотела, чтоб весы показывали тридцать килограммов, а не сорок… Ты меня не стесняйся, потому что я стал ясновидящим и всё про тебя теперь знаю… Ну, я вижу все эти милипиздрические циферки, плавающие в воздухе…
Но за тем деревом, за которое она зашла (то есть, в то время, как я покачнулся оттого, что костыли резко «сгинули» и чисто случайно проследил при помощи периферического зрения за её передвижениями) было пусто. Никого не было.
И именно в этот момент я услышал шуршание сухих листьев в совершенно противоположной стороне. То есть, как я позже пойму, то периферическим зрением я смотрел не в ту сторону, в которую надо.
Я моментально обернулся и увидел… огромное зеркальное стекло. В нём я отражался…
Потом, позже, я заходил за многие деревья и видел похожие зеркальные стёкла, прижатые ребром к стволам данных деревьев. То есть, я глянул в одну сторону: увидел, как ведьма перемещается; потом я сразу же глянул в другую… В другую, и в другую… Но везде были мистические зеркала, которые делаются видимыми только после того, как ведьма «сгинет» окончательно. То есть, я хотел сказать, что невидимы сами стекла, а не все те существа, что в них отражаются.
Может, ведьма и не сгинула. Главное, что подростки после этого больше никогда не пропадали. Наверно, на неё как-то подействовало то, что я стал ясновидящим. То есть, способен увидеть увеличенный воздух в какой-то одной, конкретной точке всей этой массы, которой мы дышим.
Страница
13 из 13
13 из 13
