Призрачный бег

Позади меня раздался ужасающий силы звук набата. Я обалдел и развернулся. Оказывается, на вершине холма была расположена церковь. Я метнулся к ней. Значит, там кто-то есть, и возможно в деревне, кто-то был, просто они испугались и не открыли мне двери. Теперь все жители поглощены тьмой, и все из-за меня. Силы на огорчения не было, все чувства иссякли. Я просто должен выжить, должен.

Вопли и стоны вместе с набатом слились в оду устрашающую какофонию. Я зажал уши руками, чтобы не слышать ее, но этот страшный звук все равно проникал в меня. Так с зажатыми ушами добежал я до церкви. Она была деревянной и очень ветхой. Вокруг нее было расположено небольшое кладбище, огороженное низким металлическим забором с неказистыми воротами напротив центрального входа в церковь. Тут, наверняка, хоронили местных жителей. Я забежал на крыльцо, и, не перекрестившись, начал долбиться ногами в дверь. Руки-то были заняты ушами. Я кричал «откройте, откройте», не слыша себя, но дверь никто не открывал. Тогда я попытался выбить дверь ногой, но это тебе не тоненькие кинематографические дверки, а толстые дубовые ворота, которые просто отодвинуть тяжело, а не только выбить. Кроме того, что я сильно ушиб правую ногу, ничего больше не добился. А темнота и люди в ней подступали. Вот оно уже около ворот кладбища. Вот уже на его территории, еще немного и оно будет около меня. Я отпустил уши и спиной вжался в дверь церкви, как будто пытаясь пройти сквозь нее. Да, как мне тогда этого хотелось. Обливаясь потом, тяжело дыша, я весь болезненно трясся и ждал своей участи.

Вдруг я провалился назад и больно ударился правым локтем и плечом. Оказывается, дверь позади меня отворилась, и я очутился в помещении церкви. Кто мог ее открыть, я не знаю — рядом никого не оказалось. Я моментально вскочил, затворил дверь, перед самым «носом» у тьмы, и задвинул большой затвор. И тут все стихло — и вопли, и набат. Снаружи, только раздался звук, которого я явно не ожидал услышать. Любые звуки только не его. Как будто кто-то провел гвоздем по стальному листу. Я отпрянул от двери, готовясь ко всему, но ничего не произошло. Никто не пытался вломиться, выбить дверь и тому подобное. Все было спокойно и тихо. Я слышал только свое дыхание и бьющееся сердце. И еще треск горевших свечей. Их было так много, что мне пришлось зажмуриться, потому что яркий, на тот для меня момент, свет ударил по глазам. Наконец я привык и начал осматриваться. Церковь изнутри была намного больше, чем могло показаться снаружи. Большие стены, арочный свод, уходивший ввысь. Потолок расписан мотивами из библии. Со всех сторон на меня взирали образы святых. Я даже проникся каким-то благоговением и начал понемногу успокаиваться. Перекрестившись, я прочитал молитву и попросил у Бога помощи, в которого до этого момента ни очень-то верил. Потом двинулся вперед. Я решил все-таки найти своего спасителя и выразить ему свою бескрайнюю благодарность. Пройдя немного вперед, я заметил впереди человека, стоявшего на коленях перед распятием Христа около самого алтаря. Он видимо молился. Длинные седые волосы спадали с лысеющей головы ниже плеч. Человек бормотал себе под нос и не обращал на меня никакого внимания, хотя я уже подошел почти вплотную. Я не хотел мешать его молитве, но должен был переговорить с ним, хоть с кем-то поговорить.

— Извините меня, батюшка, — начал я, — я не хотел помешать вам. Я просто хочу сказать спасибо за то, что вы спасли меня. Если бы не вы, я, наверное, сгинул бы в этой тьме. Спасибо вам большое. Кстати вы не знаете, что это такое было?

— Это не было, это есть, — ответил священник, не вставая и не поворачиваясь. Голос его был не таким, каким я его ожидал услышать. Вовсе не старческий, а глубокий и здоровый, как будто этот мужчина был в полном расцвете сил. Но волосы и морщины на его шее говорили об обратном.

— Да, согласен, есть. Но все-таки что это?

— Ты веруешь в НЕГО? — неожиданно спросил он. Я немного растерялся, но ответил:

— В кого, в Бога? Да, верую. — При слове «Бог» человек немного дернулся.

— Нет, не верующий ты, — утвердительно сказал поп.

— Да нет же…, — я пытался оправдываться, сам не знаю для чего. Да, я не верил до сегодняшней ночи в Бога, но сейчас верю, как никогда. И этого достаточно, какая ему разница. Но, может быть, я оправдывался потому, что хотел произвести на него хорошее впечатление. Как-никак этот человек спас мне жизнь.

— Не веруешь ты, — повышая голос, грозно повторил он. — Если бы ты истинно верил в Него, то не причинил бы вреда стольким невинным людям.

— О каких людях вы говорите? — удивленно спросил я.

— Нет. Ты веруешь не в Него, — продолжал гнуть свое поп, повышая и повышая голос, переходя на крик. — Ты всю свою жизнь был злобен и жесток. Завистлив. Ты всегда винил во всех своих неудачах других. Ты все время гнался за выгодой, был алчен и жаден. Ты обманывал, обворовывал, призирал людей.