Призрачный бег

— Да о чем вы говорите? — я недоумевал, что этот старец несет.

— Нет. Ты веришь не в Него. Ты веришь в Другого.

— Да в кого, черт бы вас побрал? — сорвался я.

— Именно, — тихо проговорил поп. — Уже.

Вдруг до меня дошла ужасная истина. Не зря над дверьми в церковь не висела икона, а место нее были начертаны малопонятные для меня знаки и надписи.

Я попятился от человека назад. Тем временем он встал и начал разворачиваться. Ужас навалился на меня с новой силой, я хотел закричать, но крик застрял где-то в горле. Поп оказался очень высокого роста. Лицо у священника было не то сгнившее, не то это была морда кого-то чудища. Кожа было вся в бороздообразных морщинах, откуда стекала странная жидкость, нос провален. Из оскаленной пасти торчали, похожие на сталактиты зубы. И глаза. Глаза прямо как у того демона, что напал на меня в поле. Такие же злобные, горящие лютой ненавистью, смотрящие мне прямо в душу и жаждущие ее. От попа невыносимо засмердело. Я не ощущал этого запаха, когда впервые подошел к нему.

Мгновенно погасли все свечи, и в церкви сделалось темно. Существо рванулось ко мне и схватило меня за куртку здоровой ручищей с острыми когтями вместо ногтей. Потом подняло одной рукой высоко над головой. Я подумал, что все — теперь точно конец. От его рук распространялась какая-то зараза. Она начала сжигать мою одежду. В тех участках, где уже была прожжена куртка и рубашка, зараза начала перекидываться на тело, проникая в мое нутро, выворачивая органы наизнанку. Я кричал от невыносимой боли, а чудище хохотало, невразумительным гортанным звуком. Но тут что-то произошло. Теперь эта тварь вскрикнула от боли. Оно выронило меня и отступила на несколько шагов. Я обратил внимание на свою уже голую грудь. Здесь находился православный крестик, свисавший с шеи. Так вот что его отпугнуло. А существо продолжала стоять в темноте возле алтаря. Неожиданно оно издало крик, но непросто крик. Оно прокричало фразу на незнакомом мне языке. В это же мгновение поднялся порывистый ветер. Входные двустворчатые двери церкви распахнулись, и из тьмы в помещение ворвалась всевозможная нежить. Некоторые из чудовищ были похожи на уже виденную мной на поле тварь. Другие вовсе на нее не походили. Безобразные тела, когти, крылья, щупальца, как ножи зубы, все это ввалилось в церковь. Я, превозмогая боль, попытался встать, но это получилось у меня только с третьего раза. Тут же рванулся в сторону, где, как я еще заметил при недавнем осмотре, находилась дверь. Куда он вела, я естественно не знал. Мне было все равно, лишь бы убежать отсюда, и чем скорее, тем лучше. Я открыл ее, славу Богу она не заперта, и вбежал внутрь. За ней находилась винтовая деревянная лестница, уходившая вверх. Я закрыл дверь и начал восхождение по лестнице. Каждая частичка моего тела ныла и болела, поэтому восхождение оказалось очень трудным, но я добрался, добрался до… До еще одной двери. Я чуть не заплакал. Потянул на себя и открыл ее.

Я очутился на колокольне. Свежий ветерок ударил мне в лицо. Он был таким благодатным после того запаха, который стоял внизу, что я упал на колени и наслаждался им. Но отдыхать не было времени. По лестнице раздавались шаги сотни когтистых лап упырей. Надо что-то было предпринять. Так как дверь отрывалась вовнутрь, у меня родилась мысль. Я схватил канаты от колоколов. Они все громко зазвенели, что я оглох, но из последних сил я старался доделать дело. Я обмотал их вокруг дверной ручки и отступил. Как раз в этот момент дверь затряслась по натиском нечистых. Я отполз в дальний угол и, обхватив, руками колени, приготовился ждать. Ждать своей погибели. В пятый раз уже за сегодня, ведь ветхая дверь долго не продержится. Я молился и молился, молился и молился… И ждал. Меня лихорадило. Я не слышал, как дверь ломается, только видел. Видел, как она сотрясается под ударами всякой твари. Наконец они ее вырвали. Вырвали вместе с косяком. Колокола снова зазвенели. Хоть я и оглох, но все равно их услышал. Я никого не увидел, лишь почувствовал, как нечто ворвалось на колокольню, и набросилось на меня. Совершенно обезумев, я вскочил на ноги и бросился с колокольни вниз. Больше ничего не помню.

Я очнулся на больничной койке. Пахло хлорной известью, лекарствами и немытыми человеческими телами. Рядом восседал какой-то старик, странно смотревший на меня. Вдруг он резко заорал и захлопал в ладоши. Я дернулся. Неожиданно стало очень страшно. Я обхватил руками колени и, нервно покачиваясь, начал стонать. Ко мне подошла женщина в белом халате, как выяснилось медсестра. Она пощупала меня, осмотрела и потом позвала, какого-то мужчину, как выяснилось доктора. Доктор тоже пощупал меня, осмотрел и сказал что-то сестре, она удалилась. Потом начал медленно и тихо со мной разговаривать. Для чего он делал это тихо и медленно я не понимал, но, заикаясь, по возможности отвечал на вопросы. Он спросил меня мое имя, я ответил.